— Потерять друга — это большое горе, но он всегда останется в твоей памяти, в твоём сердце, понимаешь? — Тёмные глаза смотрели пронзительно, будто отец старался прочитать мысли в моей голове.
— Да, пап, — ответил я.
Потерять друга, проводив его в мир мёртвых, — это одно. А потерять живых — это в сто раз паршивее. Вслух это говорить я, конечно, не стал.
— Может, домой пойдёшь? Я один проведу переговоры, — вкрадчиво спросил отец.
— Нет, я готов! — заявил я. — Где эти самодовольные индюки?
— Андрей, ты всех наших партнёров будешь называть индюками? — послышалось мне вслед.
За столом в переговорной и вправду сидели три круглых типа с отвисшими ряхами. И откуда они такие берутся? На этот раз заказ был коммерческий, но уговорить их подписать договор была еще та задача. Долбаные топ-менеджеры.
То, что произошло дальше, я помнил плохо. Кажется, во мне проснулись и мастер печатей, и алхимик, и таролог одновременно. Последние плевались ядом в индюков, поливая попутно и конкурентов.
Отец пытался на меня шикнуть, но куда там. Трое индюков сидели на своих стульях бордовые, как перезрелые сливы, и разве что не шипели. Они были бы рады уйти, но печати держали крепко.
— Вообще не понимаю, зачем нужна такая жирная прослойка между заказчиком и исполнителем? Топ-менеджеры, они в чём-то, кроме отмывания денег, разбираются? Спорим, вы техническую документацию даже не пролистали? — поинтересовался я напоследок. — Нет, речь даже не идёт о том, чтобы вы стремились выбрать лучшего подрядчика. Конечно, об этом, вашей прямой обязанности, я даже упоминать не буду. Но хотя бы совесть иметь надо? За ту цену, которую вы хотите, мы вам вместо оптоволокна только два спичечных коробка ниточкой можем соединить. Хотите? Нет? Тогда жрите свои откаты, на которые вы уже договорились с моим отцом, и подписывайте контракт. А то и того не получите!
Отец закрыл лицо руками, но индюки довольно крякнули и согласились. Через пять минут они с отцом жали друг другу руки. Я брезгливо отошёл в сторону.
— Ну вот, а теперь вы всем будете говорить, какой у вас хороший и добросовестный подрядчик, — кинул я в них очередной печатью с установкой. — Всё! Идите и не мешайте людям работать.
— Да-да, конечно, простите, — закивали они и поспешили исчезнуть за дверью.
— Андрей, что это было?! — то ли возмутился, то ли восхитился отец.
— Книжку твою дочитал по НЛП. И ещё парочку скачал, посмотрел несколько видео, — ответил я, запихивая мастера печатей в дальний угол сознания. К отцу применять такие техники я не собирался. — Всё нормально будет, пап. Они не передумают и правда будут о нас очень хорошо отзываться.
— Ну-у-у ладно, Андрей, сегодня ты, кхм, интенсивно поработал, может, тебе пойти домой отдохнуть? — отец всё ещё следил за мной с изумлением на лице.
— Пожалуй, пап.
— И очень тебя прошу, в следующий раз согласуй со мной план ведения переговоров, — попросил он. — Это было слишком, кхм, жёстко.
— Договорились, пап, — ответил я и вышел из переговорной.
Вроде бы ничего хорошего не сделал, а стало как-то легче. Выпустил пар, что называется.
Я приехал в квартиру, и тяжёлые мысли снова стали выныривать из подсознания. Никто из ребят не написал, не позвонил мне. Они действительно теперь боятся меня, и это была не минутная слабость. В любой другой ситуации я бы купил чего покрепче и постарался расслабиться, но сейчас это было недопустимо.
После всего, что случилось, я обязан был довести дело до конца. Потому, велев внутреннему диалогу заткнуться, сел в спальне созерцать аметист. Тот самый, что подарил мне когда-то Колян. А чуть только стемнело, завалился спать, попросив комнату выпустить меня во внешнее сновидение.
Я никогда не провожал мёртвых, но жрец смерти делал это сотни раз. На него и была вся надежда.
В дверь постучали. Я недовольно заворочался, будят тут всякие. Но тут же вспомнил, что в квартире никого быть не должно. Может, показалось? Но стук повторился снова. Отец, что ли, пришёл меня проверить? Я откинул одеяло и сел на кровати.
Мандалы на стенах светились.
Это сон!
В дверь снова постучали, в этот раз более настойчиво.
Я встал, настроился на автономный режим, готовый встретить хоть самого чёрта, и вышел… в кухню Коляна.
За столом сидели Хельга и Рыжий, который приветливо помахал мне рукой.
Я приготовился к атаке, но он произнёс:
— Прости, что так вышло с Коляном. С другой стороны, надо уже было, чтобы всё это как-то закончилось. Он сделал правильный выбор, как и ты.
— Ты пришёл, чтобы рассказать мне об этом? — поинтересовался я.
Рыжий улыбнулся, и в его глазах вспыхнули холодные искры:
— И за этим тоже, но не только. Я пришёл проводить родственников Коляна. Не стоит им воплощаться в нижних мирах. Уж я-то знаю, как там паскудно.
— Ну конечно, ты знаешь, — фыркнул я, вспомнив кладбище и прет. — Но что-то мне не кажется, что ты и она, — я кивнул на Хельгу, — будете хорошими проводниками.
— А знаешь, почему я знаю, как там, в нижних мирах? — Рыжий перестал улыбаться и посмотрел на меня острыми кристалликами голубых глаз. — Потому что это ты меня туда отправил. Ты ведь вспомнил?!
Меня словно током ударило. Перед глазами на миг мелькнуло лицо ученика жреца Такны. Я погрузился в ту бурю эмоций потери, раскаяния, запоздалого осознания своей ошибки. Всего на миг, но этого хватило, чтобы точно осознать: да, это был он, Рыжий! Теперь я чувствовал это точно, без всяких сомнений.
— Вот так вот, мы с тобой связаны, — заключил он. — Жаль, я узнал об этом так поздно. Всё могло быть совсем по-другому, но нижний мир оставляет свой след.
Он встал, Хельга, как тень, встала вслед за ним.
— Погодите! — я остановил Рыжего, всё ещё не зная, верить ему или нет. — Вы далеко не уйдёте, нужен источник энергии. Они же истощены.
— У нас есть, — Алекс сложил ладони, и в них вспыхнул яркий огонёк.
Хельга молча показала мне то же.
— Сделали когда-то на чёрный день. Не спрашивай, как, — он помрачнел. — Тебе не понравится.
— Всё равно я пойду с вами, — решил я.
Алекс покачал головой:
— Мы пойдём такими тропами, на которых живым не место. Ты рискуешь не вернуться. Я не могу этого допустить. Мы всё сделаем как нужно, не переживай.
Он вдруг резко взмахнул рукой. У меня перед глазами метнулось чёрное щупальце и ударило в грудь. Я даже крикнуть в ответ не успел: просто открыл глаза на своей кровати. А в ушах звучала последняя фраза, произнесенная Рыжим: «Смерть — всего лишь переход. До встречи в следующем круге!»
