Самой проблемной для Сигизмунда II была фигура Михаила Глинского. Бывший фаворит уже не мог рассчитывать на исключительное положение среди других вельмож. Подчеркивая свою верность, он стремился сохранить для себя и своих сторонников обретенные должности, земли и достигнутое влияние. Группировка Иоанна Заберезинского стремилась к реваншу, совершенно вытесняя Михаила Глинского и даже обвиняя его в отравлении Александра II. Нейтрально держался Альберт Гаштольд, но обособленная позиция молодого магната мало что решала. При всей остроте конфликта Сигизмунд II пытался лавировать между группировками. Дабы не раздражать Глинского, он игнорировал выдвигаемые против Заберезинских обвинения, однако не мог полагаться и на бывшего фаворита. Михаил Глинский не был утвержден в уже исполняемой им должности дворного маршалка.
При таких обстоятельствах Василий III весной 1507 г. начал упреждающие военные действия. Основные силы русских атаковали Смоленск; северное крыло нанесло удар по Полоцку, дальний поход на Минск затронул тыл литовской обороны. Поскольку Сигизмунд II был занят проблемами Литвы и Польши и еще не успел всерьез втянуться в стратегическую деятельность, литовское войско собиралось вяло, да и Польша мало чем способствовала мобилизации. Тем не менее удалось довольно быстро организовать оборону. Не дожидаясь, пока будет собран полный воинский контингент, литовские силы выступили по всем атакованным направлениям. Обороной Полоцка руководил Станислав Кишка, Минска – Станислав Глебович. Сигизмунд не ошибся, доверив ответственнейший участок в Смоленске Альберту Гаштольду, за два года перед тем отличившемуся при Новгородке. В феврале-сентябре 1507 г. рада панов под личным руководством великого князя приняла установления, определяющие права гетмана во время похода и наказания за скверно исполняемую военную службу, – начав тем самым юридическое оформление и усиление призывной войсковой организации. Приостановив первое нападение русских, летом 1507 г. призывники были распущены. Русские, воспользовавшись этим, атаковали Мстиславль и Кричев. Вновь удалось, хоть и не полностью, быстро собрать войско. Русские не осмелились вступить в открытый бой и отступили. Тем временем крымские татары разорили русские земли на верхнем Дону. Литва отразила нападение России.
Уже это столкновение показало, на что способна военная орга- /518/ низация Литвы, когда у нее имеется хороший координатор. Именно таковым и проявил себя новый великий князь. Однако военная кампания также продемонстрировала, что Россия, чувствуя свою силу, не придерживается никаких сроков перемирия и навязывает Литве растущее напряжение. Несильную православную оппозицию еще более ослабили утрата приграничных княжеств и отбытие активнейших оппозиционеров в Россию. И все же реальное недовольство и политическая напряженность побудили Михаила Глинского, уже лишившегося особого положения, пуститься на крайний риск. Литовский Алкивиад решился узурпировать великокняжескую власть. Наибольшие надежды он возлагал на фактор внезапности.
По отражении летнего нападения русских, осенью 1507 г. призывное войско было вновь распущено. Сигизмунд Старый, обретя передышку в Литве, занялся польскими делами. Михаил Глинский собрал своих сторонников и восстал. Его основные силы укрепились в окрестностях Минска (сам Минск защитили от Глинского 300 воинов). Брат Михаила Глинского Андрей ударил в направлении Слуцка (Слуцкая княгиня Анастасия также сумела оборониться), другие отряды мятежников достигли Клецка и Слонима. Совершив в начале 1508 г. рейд в окрестности Гродно, Глинский схватил и убил Ивана Заберезинского. К Вильнюсу мятежники подошли на расстояние 60–70 км, к Новгородку – на 30–40 км. Некоторые из собравшихся в Лиде членов рады панов отступили в Новгородок, иные разбежались. В Вильнюсе укрепился Альберт Гаштольд. Он успел собрать около 2000 воинов и укрыть в бернардинском монастыре государственную казну. Гаштольда, не особенно дружившего с Радзивиллами, Глинский надеялся склонить на свою сторону, однако его письма Гаштольд переправлял великому князю.
Сравнительный успех мятежу обеспечила внезапность. Опытный военачальник и влиятельный политик, Михаил Глинский сумел ее добиться. Хотя поначалу главенствовали чисто личные мотивы, литовская знать безошибочно определила, что мятеж направлен в первую очередь против нее. Поэтому сразу выяснилось, что в успехе бунта была заинтересована лишь русинская клиентура Михаила Глинского. Глинский не замедлил понять это и, оставаясь католиком, немедленно обратился к православной вере как к главному лейтмотиву своих действий. Провозглашая защиту гонимого православия, Глинский рассчитывал поднять всю православную часть Литовского государства, однако ситуация тридцатых годов XV в. не повторилась. Происходящее формирование сословных структур и обусловленная этим интеграция зашли уже достаточно далеко. Приоритеты православия привлекли незначитель- /519/ ную часть русинской элиты, присоединившейся к Глинскому. После совершения подобного конфессионального трюка Глинскому ничего не оставалось как наладить связи с великим князем Московским. Он еще надеялся остаться самостоятельной политической фигурой, но Василий III даже не думал признавать за ним такую роль и воспользовался Глинским лишь как своим агентом. Инерция внезапности мятежа все еще действовала. Василий Глинский из Киева атаковал Житомир и Овруч. Сам Михаил Глинский захватил Туров, который стал главной базой его действий. При помощи своих сторонников он взял Мозырский замок, хорошо обеспеченный артиллерией. К мятежникам примкнули некоторые друцкие князья (с Друцким замком), Мстиславский князь Михаил; им удалось занять Оршу, Кричев, Гомель. Слуцкая княгиня Анастасия отразила и второе нападение мятежников.
Хорошо подготовленная внезапная операция, проведенная способным полководцем, позволила ему завладеть довольно обширной территорией. Михаил Глинский объявил о 12000 верных ему воинов, однако он хорошо сознавал, что ряды мятежников начинают редеть и что их ждет расправа со стороны государственной администрации, уже начавшей приходить в себя. Глинский пытался склонить к переговорам Сигизмунда II и просил о встрече с ним, великий князь послал в Туров мечника Ивана Костевича, который обещал Глинскому безопасность. Последний не поверил этому и попросил поручительства Альберта Гаштольда. Сигизмунд II больше в переговоры не вступал. Глинскому пришлось теперь открыто призывать на помощь Россию. Василий III отправил на помощь мятежникам Евстафия Дашкевича с 20-тысячным войском. Свои богатства Глинский отослал в Россию, а вскоре и сам отправился им вслед. Его принял Василий III, и Глинский официально признал власть великого князя Московского. Василий III объявил о походе в защиту гонимых православных.
Мятеж Михаила Глинского начался, когда Великое княжество Литовское уже завоевало прочное место в политической системе Ягеллонов. В договоре, заключенном в Буде 31 мая 1507 г., Литва участвовала как равноправный партнер. В договоре был предусмотрен военный союз Венгрии, Польши и Литвы против любого врага, а прежде всего – против схизматиков (т. е. России). Сигизмунд Старый в данном случае с очевидностью ставил интересы династии выше польских интересов. Обустроившись в Польше, Сигизмунд все внимание уделил войне Литвы с Россией. Весной 1508 г. в поддержку литовцам выступило 5-6-тысячное соединение польской тяжелой наемной кавалерии под началом люблинского воеводы Николая Фирлея. Сразу за ним следовал сам монарх в сопровожде- /520/ нии дружины из 600 польских придворных. Через Брест и Слоним они добрались до Новгородка, куда начало быстро стекаться призывное войско из литовских и русинских земель. К великому князю поспешил Альберт Гаштольд, отличившийся в обороне Вильнюса от мятежников. Главное командование Сигизмунд II поручил гетману Константину Острогскому. 5 июня 1508 г. рада панов приняла новый устав военной службы.
