class="p1">— Я сам ему всё объясню! — вздохнул Камал, затем подошел к ней вплотную, прижимая спиной к груди и зарываясь лицом в локонах её волос.
Чудесный эликсир Майи действительно был уникален, от похмелья Камала не осталось и следа. От него исходил кедровый аромат, а дыхание было свежим и мятным. Прикрыв веки Сони глубоко вздохнула и обернулась к нему лицом, высвобождаясь из его объятий.
— Я сам разрулю, — повторил Камал, вновь прижимая Сони к груди.
Массирующими движениями рук он ласково провёл по плечам. Провёл костяшками пальцев по скулам и завладел её губами. Напористо! С жадностью!
Сони не успела возразить, как уже оказалась нагло окольцована им и прижата к стенке.
Руки Камала хаотично блуждали по телу Сони, а дикое вожделение упиралось ей в промежность. Сони безнадёжно застонала, и он с трудом оторвался от её губ.
Его жаркий взгляд не оставлял сомнений, что ему требовалась незамедлительная разрядка. Но Сони не желала сдаваться:
— Я всё еще злюсь на тебя…
— Конечно, любимая! Злись! Я заслужил, — Камал жестко впился в её губы, как изголодавшийся зверь, нагло сжимая груди, вдавливая в себя всё её тело, вырывая из её уст вздохи и стоны, — только злись горячо и страстно… можешь даже покричать… я тебе помогу…
А дальше… всё поплыло, как в тумане…
Камал не оставил ей возможности сопротивляться!
Ураган его дикой страсти обрушился на неё. Нагло! Дерзко! Поглотил её, как удав!
И безумный вихрь ответного желания закружил её без остатка, как смерч, сметая доводы рассудка.
Ей оставалось лишь подчиниться!
Глава 40 — «Семейные тайны»
По возвращению в дом отца Сони молниеносно направилась в свою комнату, желая избежать встречи с ним. Однако отец окликнул её. С досадой она обернулась и поплелась на его голос.
Сони вошла в рабочий кабинет отца. Как же давно она не была в его мастерской, которая была оборудована в домашних условиях. Она выглядела, как небольшой уютный рабочий кабинет, где были установлены специализированные инструменты и оборудование для изготовления украшений. В его кабинете был удобный стол с рабочей поверхностью, хорошим освещением и системой хранения для материалов.
На столе был размещен микроскоп для детальной работы, паяльная лампа для соединения металлических деталей, наборы инструментов для резки, шлифовки и финишной обработки металла. Также на дополнительной стойке были размещены важные оборудования — горелка для пайки, клеевой пистолет, ювелирные пилы и пила для металла.
В мастерского отца было достаточно места для хранения материалов, таких как драгоценные камни, металлические заготовки, проволока и другие украшения. Которыми Сони в подростковом возрасте любовалась и воображала, какие украшения можно было бы создать из них. Подкидывала свои идеи отцу, а он с воодушевлением воплощал их в реальность. Затем баловал её же этими разными побрякушками.
Мастерская отца была оснащена ярким светом, хорошо организована и уютна.
С одной стороны стены были расположены панорамные окна для хорошего освещения. А с другой стороны вся стена до потолка была оборудована под полки с книгами, чтобы был доступ к ресурсам для изучения новых техник и дизайнов.
Здесь отец вдохновлялся на творчество и производил свои красивые эксклюзивные шедевры украшений ручной работы.
Тепло разлилось по венам, достигая сердца и наполняя Сони приятными воспоминаниями.
Войдя в кабинет отца, Сони оглядела присутствующих.
Отец сидел за своим широким рабочим столом. Напротив него сидели старшие братья. У входной двери стояли Камал с Джеком, видимо, они только подошли и им еще не успели предложить сесть.
Отец знаком руки пригласил их располагаться.
— Папочка, ты меня звал? — растерянно спросила Сони, вновь окидывая взглядом присутствующих.
— Хочу понять, что тут происходит?
— А что происходит? — ответила вопросом на вопрос Сони.
— Не увиливай! — строго произнес отец.
На что Джахангир посмотрел с презрением на Сони, а Чингиз слабо усмехнулся, отводя взгляд.
«Шестёрка Джохи», — раздраженно подумала Сони и, дёрнув подбородком, посмотрела на отца, желая что-то ответить. Но её перебил Камал:
— Батя, думаю весь переполох связан с моей скромной персоной. Мне нужно объясниться.
Отец Сони направил строгий взгляд на него, который Камал достойно выдержал и продолжил:
— Я, видимо, не рассчитал свои силы, за что и поплатился.
— Не сомневаюсь, — резко одёрнул его тесть и перевёл строгий взгляд на сыновей, — как и в том, что не обошлось без вашей помощи!
Джахангир не сдержался и вскочил с места:
— Отец, в чем ты нас подозреваешь? Я уже битый час тебе объясняю…
— Хватит!!! — грубым басом раздался гневный голос отца и повис в воздухе, выдержав паузу он продолжил, — Я в курсе ваших проделок касательно прошлого инцидента с Сони!
Сони вздрогнула от неожиданности и подняла на отца растерянный взгляд. Глаза её увлажнились.
Как?
Отец в курсе?
Ведь она с ним не говорила на эту тему с момента её приезда.
— Не хотел поднимать эту тему, но вы вынуждаете меня сами!!! — отец гневно смотрел на сыновей, с трудом сдерживая ярость.
Когда Сони вошла в кабинет, она заметила яростный взгляд отца и не могла понять, что тут происходило в момент её отсутствия, так как комната просто трещала от негативной энергии, которая переполнилась до краев, до самых укромных щелей и уголков.
Понимая, что отцу нельзя волноваться по причине не так давно перенесенного сердечного приступа, она попыталась утихомирить его волнение:
— Пап, я не хочу ворошить прошлое. Не пора ли забыть об этих неприятностях?!
Отец усмехнулся её наивности.
— Как обычно! Ты как всегда наивна и милосердна к проделкам братьев!
— Не так уж и наивна, если смогла заморочить тебе голову отец, — с презрением усмехнулся Джахангир. — Твои принципы касательно непорочности членов семьи полетели в тартарары, тебе не кажется, отец?!
— Что это значит, Джоха? — подалась вперед Сони, но Камал сжал её руку. Ласково, нежно, чтобы придать силы, успокоить. Она обратила благодарный взор на него, а затем вновь сверкнула глазами на старшего брата. — Что ты имеешь ввиду?
— Не строй из себя невинную овечку, сестрица, — процедил сквозь зубы Джахангир и перевел яростный взор на отца, — ты хочешь всё знать, отец?! Так я расскажу…
Джахангир агрессивно сделал шаг в сторону Сони, сжал в ярости кулаки, мускулы его напряглись и заиграли желваки на лице.
Громким и резким тоном он обратился к ней:
— Ты отказалась выйти замуж за Закира Ахмедовича, чертовка!
— Это было моё решение, Джахангир! — перебил его отец, грубо ударив по столу ладонью, — И оно не оспаривается!
Отец не кричал, не ругался, не истерил, он лишь подавлял своим строгим басом. Так было всегда.
И лишь в редких случаях
