Кушингу вся эта затея была не по душе, и он прямо об этом сказал.
План Гринберга никому не понравился. Вместо того чтобы впустую тратить время, они хотели сесть на катер, добраться до Моря Туманов и посмотреть, что покажет им компас. Они считали немыслимым позволить Гринбергу совершить самоубийство ради науки. Даже инстинкт самосохранения не смог заставить их принять его идею, оставить бедного старика на милость этому… ужасу.
Элизабет тоже была против.
— Пожалуйста, мистер Гринберг… Это глупый план. Вы должны пойти с нами.
Но Гринберг не желал ничего слышать.
— Если бы у меня был шанс, дорогая, я бы ни за что его не упустил. Но сомневаюсь, что это тело продержится еще хотя бы пару дней. Я болен, смертельно болен. Поймите меня правильно, — произнес он искренне, — я останусь в любом случае. Если Джордж сможет подготовить бомбу, моя смерть будет быстрой и безболезненной и я не буду больше страдать. В ином случае Туманный Дьявол расплавит мои кости и растворит мозги. Бомба — мой счастливый билет. Моя смерть будет быстрой, и в то же время нам, возможно, удастся покончить с этой тварью.
После этих слов спорить больше никто не стал.
— Давайте сделаем это, — сказал Менхаус.
28
— Ничего себе! — воскликнул Менхаус, увидев катер, — Это же настоящая гоночная лодка, мать ее!
Джорджу катер больше напомнил ракету: длинный, красный, обтекаемой формы, почти тридцать футов длиной и большую его часть занимал нос, похожий на реактивный снаряд. Менхаус пришел в полный восторг. Стоило подогнать лодку к катеру, и он, не колеблясь, запрыгнул в кабину.
— Наркодилеры используют такие на Флорида-Кис, — пояснил он. — Они быстрее катеров береговой охраны. Бьюсь об заклад, эта крошка может разогнаться до ста миль в час.
Кушинг взглянул на приборную панель и спросил:
— Сможешь им управлять? Сможет кто-нибудь привести его в действие?
Менхаус кивнул:
— Да, наверное, смогу. Я плавал на таких пассажиром и, думаю, смогу его запустить.
Джордж отметил, что катер в хорошем состоянии, еще не успел обрасти водорослями и вообще выглядит как новый, если не считать бурого пятна на одном из белых сидений.
Менхаус открыл люки и проверил, что внутри.
— Ищешь наркотики? — спросил Кушинг.
— Нет. Боже, взгляни на этот двигатель. «Меркрузер» в пятьсот лошадей, повязанный с «Браво». С ума сойти.
Менхаус объяснил, что во время гонок такими катерами управляют втроем — один рулит, второй давит на газ, третий отвечает за навигацию, — а V-образный корпус помогает катеру подниматься над поверхностью воды.
— Ладно, — сказал он, когда все поднялись на борт и погрузили оборудование. Менхаус повернул ключ зажигания, и закряхтел стартер. Катер качнулся, затрещал, будто его никогда не заводили, а потом двигатели взревели и загудели на полную мощь.
— Будете моим навигатором? — спросил Менхаус Гринберга.
Не то чтобы ученый обрадовался предложению, но все-таки кивнул.
Все заняли свои места, и Менхаус направил катер через водоросли в туман. Спустя десять минут они оказались в открытой воде.
На пути к своей судьбе.
29
Добыть взрывчатку оказалось проще простого.
Туман никогда особенно сильно не редел, но иногда становился будто бы чуть прозрачнее, чем обычно. В свете местного тусклого дня Джордж, Менхаус и Кушинг быстро распаковали ящики со взрывчаткой. Они действовали деловито, стараясь не думать о Гослинге и Марксе, хотя чувствовали их присутствие, словно души погибших моряков избрали самолет своим новым пристанищем до скончания времен.
В ящиках было тридцать коробок с подрывными снарядами, по два ранца в коробке, — всего шестьдесят зарядов
— Черт! — воскликнул Джордж. — Фейерверк будет знатный. Вы таких не видели.
Тихо, чтобы Гринберг не слышал, Джордж шепнул Кушингу, что такого количества взрывчатки хватит не только на то, чтобы радиацию разнесло на сотни миль вокруг, но и на то, чтобы превратить корабль в полыхающий спичечный коробок.
Забрав снаряды, они первым делом двинулись к «Птолемею», чтобы прихватить запасы топлива. Мужчины заполнили стогаллоновый бак под завязку и еще тридцать галлонов разлили по пластиковым канистрам. В катере почти не осталось места, чтобы сидеть или стоять.
Следующая остановка — грузовоз.
Стоило поднять заряды на борт, как у Джорджа засосало под ложечкой. Он понимал, что отчасти в этом виновато судно и воспоминания о том, что здесь случилось, но и без всего этого его мучили тревожные предчувствия.
«Ты знаешь, что это, — сказал он себе. — Отлично знаешь. Все идет слишком гладко, словно кто-то спланировал всю партию заранее. Осталось только дождаться, когда что-то случится. В этом треклятом месте рано или поздно всегда что-то случается. Что-то очень плохое».
Джордж гнал мрачные мысли прочь. Тратить на них время сейчас непозволительная роскошь. До наступления ночи нужно было многое успеть, поэтому Джордж старался не думать о «Маре Кордэй» и странной цепочке событий, приведших его в эту точку пространства и времени, иначе он бы разрыдался или зашелся от безумного смеха, а может, отдался и тому и другому одновременно.
— Вот и все, — сказал Менхаус. — За дело.
Они распаковали взрывчатку и запалы. Подрывные заряды — М-183, как называют их военные, — состояли из шестнадцати блоков С-4 и пяти футов детонирующего шнура для каждого блока. Сложнее всего было вскрыть оранжевые контейнеры, в которых перевозили бочки, но спустя час они обзавелись тридцатью двумя подготовленными неоново-желтыми бочками. Джордж и Менхаус принялись готовить заряды: они крепили к взрывчатке детонирующие шнуры и подрывные капсюли. Затем мужчины примотали все шестьдесят готовых зарядов к бочкам с помощью клейкой ленты. В конце Джордж подсоединил по шестидюймовому бикфордову шнуру к каждому из запалов, оставив шнуры болтаться снаружи, а все капсюли они обмотали проволокой и привязали к ним веревку.
