я это племя вглубь еще не изучила. С вами разве за ум возьмешься? Вон, едва газетку взяла, а там снова ты…
— Ладно-ладно, можно подумать я сама в «Панч» влезла. План у тебя чудовищный. И вообще это не план. Чуть на дюйм в сторону и…
— А ты получше план придумай, — с готовностью подбодрила Лоуд. — Не стесняйся. У вас это как раз плюнуть.
— Но то боевые планы, а тут вообще издевательство, — промямлила главная шпионка.
— Да тебе-то что? — возмутилась оборотень. — Сиди в сторонке, как в театре, хотя, нет, тут даже поспокойнее театра будет, и разглядывай. Все за тебя сделают, только покритиковать и останется.
— Если не получится, и патроны сохранятся, я тебя… — пригрозила великая шпионка.
— Главное, не перепутай, чего там должно получиться, а чего сохраниться, — обеспокоилась Лоуд. — Я эту Новую Восточную верфь видела, там запутаться проще простого. Эти англы как начнут пихать механизмы в одно место, и пихают-пихают…
Глава двадцать седьмая,
Все заволакивает туманом войны
Чего в этом городе не хватает, так это нормальных термосов и ватников. Вроде и ветра нет, но зябко и промозгло, а «Штайер», как сосед под пледом, удивительно вял и фригиден. Катрин сидела на сумке, обхватив колени и винтовку руками, и смотрела как меняет свой цвет туман над верфью. Утро приходить не торопилось, мрачный рассвет медлительно наползал на реку и город. Неохотно проступали пирсы и цеха, слои тумана упрямо цеплялись за мачты «Инглэнда Дедалуса» — гигантская туша судна с трудом втискивалась в прямоугольник дока, и корма дирижабленосца, до сих пор утопающая в грязно-молочной тьме, казалось, попросту вырастает из конструкций сборочного цеха. Прокатил по причалу жук-автоматон с цистерной — то ли дерьмо вывозил, то ли наоборот…
В бассейне ближнего дока утро уже наступило: стояли тушки канонерок, в углу дремало еще какое-то суденышко, смахивающее на буксир с непомерно толстой трубой. Ни души, флаги на коротких мачтах близняшек проекта «Кинг Фастенерс» обвисли влажными тряпочками, сами канонерки-мониторы выглядят неуклюжими недоделками — слишком плоские, с массивными некрасивыми полубашнями орудий, с нелепыми парусиновыми чепцами-чехлами на жерлах…
С площадки крана верфь выглядела не то, чтобы игрушечной — размах не позволял — но неживой. От котлов за спиной шпионки попахивало углем и остывшим металлом, та же вонь поднималась снизу от основного котла крана, от ближайших цехов и рельсов железнодорожных путей. Весь мир стал складом мертвого металлолома. Начиналось бы побыстрей, что ли…
Катрин увидела человечка, неспешно марширующего по шпалам. Цилиндр, трубка, добротное твидовое пальто (черт, не помешало бы такое сейчас и наверху). Бинокль приблизил физиономию, оснащенную благородными седыми бакенбардами. Естественно, никакого сходства, только манера держаться… Вот джентльмен с негодованием нацелил трость в сторону груды угля — конечно, свалили чуть ли не на проходе, шмондюки позорные, кто ж так складирует… Надо будет ей сказать что жестикуляцию нужно менять кардинальнее. Хотя кто её отследить-то способен…
Джентльмен раскритиковал уголь и неспешно свернул на узкий пирс. Канонерки он взглядом не удостоил, поглядывал на бесконечную тушу «Инглэнда», приостановился, вскинул трость — то ли бортовые орудия пересчитывает, то ли контрольный замер — это ж сколько «в тростях» дирижабленосец потянет?
Вот же, чтоб ей… все нервы вытреплет… Катрин поменяла бинокль на винтовку, бросила поверх прицела взгляд — из-за буксира показался ялик, вяло пошевеливающий веслами. Значит, из коллектора вышли, загрузились, все по плану. В оптике прицела возник борт соседней артиллерийской лодки — слишком близко канонерки стоят, с вахтенными у Лоуд могут возникнуть проблемы…
…- Спокойнее! — призвал Мин, ворочая тяжелое весло. — Не плескаем…
На втором весле сидел Дри — гремлин уверял, что в роду у него морские дарки, но, видать, то были очень далекие предки и искусство гребли хромой парень подрастерял. Ну, тут недалеко…
Лишние мысли Минимум решительно от себя убрал, поправил картуз, нахлобученный прямо на шлем, и сосредоточившись на боевой задаче. Бойцы скорчились между банок ялика, среди мешков с бомбами и инструментом. Морды вдумчивые, ни колебаний, ни сомнений. Только Зу чуть улыбается, не в силах сдержать гордость, ох, дура она, дура…
— Взято! — громко прошептал Таур, устроившийся впередсмотрящим.
На корме канонерки «Дэг», возник представительный джентльмен, снял цилиндр, промокнул платком лысину, неодобрительно глянул в воду, покачал головой… Судя по тому, что стоящую рядом «Скру». Л-джентльмен игнорировал, там с вахтенным тоже все улажено. Ну, сомневаться в способностях коки-тэно не приходится…
Нос ялика глухо стукнул в бортовую броню. Васш-Бер зацепилась «кошкой».
— Владейте, — разрешил джентльмен, поправляя носком ботинка крюк, захвативший стойку леера.
Гремлины взбирались на борт. Мин закинул на палубу веревки от самого большого тюка.
— Вот с этим поосторожней, — спохватился джентльмен и попятился. — И вообще я отсюда уже пошло. Желаю успехов подземным и морским трудящимся. А вот еще что… — Л-джентльмен ухватил за рукав волокущую сумку с кувалдами Зу. — Это тебе. У тебя голова слабая, было у меня видение, что ее непременно защитить нужно.
Снятый Л-джентльменом цилиндр неуловимым образом превратился в слегка потускневший, но все еще блестящий пожарный шлем. Оборотень нахлобучила защитную амуницию на голову слегка растерявшейся маленькой девушки, затянула подбородочный ремень.
— Да мне он велик… — запротестовала Зу.
— Цыц! Это на удачу, — Лоуд любовно похлопала по высокому гребню каски. — Для себя берегла. Уникальная штуковина. И полезная. А то пока вас Чистая Ночь приберет, десять раз последний ум об железки отобьете. Вон, — красавец-то наш шлем не забыл.
— Это верно, — пропыхтел Мин, подталкивая сверток с 41-фунтовой бомбой. — Носи, Зу. Вообще-то, всем защита не помешала бы. Ушибы и осколочные ранения в таком бою вполне рядовая неприятность.
— Да, нечего вам на мелкие неприятности размениваться, — подтвердила Лоуд, — ждите больших. Я исчезаю. Всем крупного боевого успеха!
…Это было сложно. С новыми «компад»-котлами гремлины сталкивались не часто. Развести пары удалось, но тут обнаружилось, что угля в обрез. Ну, может и не в обрез, но вдруг не хватит? Мин понимал, что бойцы немного растеряны — настоящий открытый бой им принимать не приходилось, а тут первый, и он же последний. Лично на его артиллерийский взгляд — угля имелось более чем достаточно, благо орудие не паровое, а вполне себе… О, орудие! Одиннадцать дюймов это не шутки — каждый из гремлинов мог бы голову в ствол сунуть, и даже уши
