Из темноты возникла невысокая фигура, которая ковыляла к нему, тяжело дыша.
— Мастер Глыба! — послышался знакомый голос. — Я вижу, ты нашел уголок потеплее, чтобы скоротать сегодняшнюю ночь! Зачем разжигать походный костер, когда под боком у нас никогда не гаснущий очаг.
Тол’чак вздохнул. Он узнал Магнама, самого молодого из д’варфов.
— Что-то произошло?
— Ничего, что удивительно для этих проклятых земель. — Магнам поравнялся с огром, хмуро озирая ущелье. — Должен заметить, мелкий ворг с жабьей мордой выполнил свою часть сделки. Старая знахарка утверждает, что капитану здорово полегчало после тех вонючих припарок, жар поутих. Остатки зеленой дряни она сейчас сушит у костра.
— Если Джеррику полегчало, это хорошо.
— Ага! Слыша твой ворчливый голос, я понимаю — ты готов прыгать от радости.
— Что ты ко мне пристал? — Тол’чак повернулся спиной к д’варфу.
Магнам снял с плеча сумку.
— Тут немножко теплого мяса и сморщенных репок.
Огр неразборчиво буркнул что-то.
— Всегда пожалуйста! — Маленький д’варф уселся рядом без приглашения.
Не обращая внимания на еду, Тол’чак продолжал смотреть в ущелье.
— Может, тебе лучше выговориться? — неожиданно спросил Магнам.
— С чего ты взял?
— С тех пор как мы разбили здесь лагерь, ты спокоен, как свинья в зарослях крапивы. Я пришел нарочно, чтобы удостовериться, не вздумал ли ты переправляться через огненную реку вплавь.
Тол’чак сердито покосился на докучливого д’варфа.
— Я изучал карты. — Магнам откинулся назад, опираясь на руки. — Она находится во-он там, если тебе, конечно, интересно.
— Что?
— Пик Ги’холлманти. Гора старого безумца Мимбливада.
— Где? — Огр вытянул шею.
— Обещаешь не прыгать с утеса в огненную реку и не мчаться туда?
— Где? — переспросил Тол’чак.
— Прямо за тем пиком. — Магнам вздохнул и показал пальцем. — Видишь гору, похожую на кривой клык?
Тол’чак прищурился, ему мешал яркий свет из разлома. Да, трудно не разглядеть… Д’варф указывал на один из самых высоких пиков, устремившийся прямо в небо. Казалось, луна цеплялась за его заостренную вершину. Так вот ты, Ги’холлманти, Пик Скорбящего Сердца, место, где родились и сердце-камень, и эбеновый камень, колыбель, из которой Темный Властелин шагнул в этот мир.
Огр приблизился к краю скалы.
— Эй, ты помнишь, что обещал? — нахмурился Магнам. — Никаких прыжков в погибельное пламя!
Прежде чем Тол’чак успел ответить, позади раздались голоса. Говорили быстро и взволнованно. Огр обернулся и увидел, что почти все его спутники поднимаются по склону к нему. Впереди шли Элена и Эр’рил.
— Мне кажется, ты должна еще раз все взвесить, — настаивал Эр’рил.
— Скоро утро и луна зайдет, — возражала ведьма. — Мы и так долго спорили. Я считаю, нужно попытаться немедленно.
— Но ведь это непроверенная магия. Ты никогда еще не использовала такую мощь. Может быть, не стоит торопиться?
Они поднялись к посту Тол’чака в сопровождении Веннара и еще четверых д’варфов. Наверное, Мама Фреда осталась наблюдать за больным Джерриком, подумал огр.
Когда Элена приблизилась, Тол’чак увидел произошедшие в ней перемены.
И Магнам тоже. Маленький д’варф охнул:
— Добрая Матушка! Ты покраснела до самого подбородка.
— Что произошло? — спросил Тол’чак, когда его товарищи приблизились.
— Холодный огонь, — угрюмо пояснил Эр’рил. — Представляешь, Элена верит, что сможет создать ледяной мост через поток лавы…
— Потому что Чо дала мне такую возможность, — перебила его ведьма. — Почему бы не использовать холодный огонь против расплавленных камней! Ты слышал, что говорила Чо? Против огня может бороться лед.
Тол’чак понял, что их спор длится довольно долго.
— Вот поэтому я никогда не женюсь, — едва слышно прошептал Магнам.
— Сила есть сила! — Элена подошла к краю обрыва. — Для начала я просто попробую. Если получится, то заморожу столько лавы, насколько хватит моей магии. А потом, когда вновь взойдет луна, пополню запас силы.
Эр’рил, вовсе не выглядевший довольным, покачал головой.
Но ведьма, не услышав возражений, облегченно вздохнула и повернулась к ущелью. Пошарив на поясе, она обнаружила, что ножны пусты, и вспомнила ворга-воришку. Вздохнув, попросила Эр’рила:
— Разрежь мне ладони.
Воин равнин поднял брови и сделал шаг назад.
Тогда Магнам вышел вперед и с поклоном подал ей кинжал.
— Моя госпожа…
— Спасибо, — поблагодарила девушка.
Ее спутники видели, как ведьма закрыла глаза и глубоко вздохнула, очевидно сосредоточиваясь. Ладони девушки начали светиться, вскоре достигнув ослепительного накала.
— Осторожнее, — напомнил Эр’рил.
Элена сделала глубокий вдох.
Стоя неподалеку, Тол’чак видел, как ведьма сжала губы, заменяя яркое пламя глубоким, ровным свечением. Приготовившись, она провела острым лезвием по ладоням, сначала по одной, затем — по второй. Вздрогнув, Элена простерла руки над разверстым ущельем. Постепенно красноватое свечение ее ладоней сменилось голубым. Кровь тонкими струйками сбегала по пальцам и капала в разлом.
Острый взгляд огра следил за каплями, пока они не скрылись в огненной пропасти. И он увидел, к чему это привело. Лавовая река плеснула в небо пламенным протуберанцем, будто огромный валун рухнул с обрыва. Тол’чак внезапно вспомнил, как при нападении на Стормхейвен затронутая порчей земля учуяла магию.
— Стой! — закричал он, шагнув к Элене.
Но он опоздал.
Из пышущей жаром реки вынырнула огромная птица, состоящая из расплавленной породы и сполохов пламени. Когда она взмыла вверх, крылья ее раскинулись от одного берега до другого. Капли кипящей лавы слетали с перьев огненным дождем.
Одному из д’варфов горящая капля угодила в голову. Он заорал, падая, и умер прежде, чем коснулся скалы. Все кинулись врассыпную, отыскивая укрытия. А Тол’чак и Эр’рил бросились к Элене, застывшей на краю обрыва.
Но добежать они не успели. Ведьма вскинула руки к небу, и мощный порыв ледяного ветра сбил защитников с ног. Тол’чак покатился кувырком, чувствуя, как покрывается льдом его шкура.
— Элена! — отчаянно закричал Эр’рил.
Огненная птица поравнялась с краем скалы. На глазах у огра огненные когти сжали Элену и утащили вверх.
Тело Элены пело от наполнявшей его силы. Жар от когтей огненной птицы не мог пробиться сквозь кокон холодного огня. Ледяное заклинание сложилось само собой — мощь ведьмы защитила свою хозяйку. Пламенные когти не в силах были даже поджечь ее одежду.
