Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
Потом, оставивши при себе самых лучших молодцов, три или четыре тысячи, и расположившись с ними внутри Крыма над Сивашем, у названной переправы, Серко все остальное войско, под начальством добрых вождей, хорошо знавших все крымские места и оседлости, отправил в самый Крым, приказавши тем вождям весь Крым «несчадно струснути» и на пятый день возвратиться к сивашской переправе. Тогда войско, сев на своих «ветроногих» коней, внезапно ворвалось внутрь крымских селений и, разделившись, с общего совета, на несколько частей, засеяло и наполнило собой весь Крым, предавая огню и мечу как самый Крым, так и города его Козлов, Карасев, даже столицу ханскую Бахчисарай и другие города, причиняя везде страшные беды и разорения населению. Хан, узнав «о такой фурии несподеванных и недишкретных гостей», едва успел выхватиться из Бахчисарая со всеми своими султанами, мурзами и крымскими начальниками и убежать в Крымские горы. Туда же бежала к хану одна часть татар, успевшая спастись от запорожского оружия; другая часть ушла в крепкие города, а третья часть боевым оружием была положена на крымских полях и селах. После этого, когда хан узнал от пойманных запорожских языков, какое то было войско, кто над ним был начальником и главным вождем и каким трактом пришло оно в Крымскую державу, тогда, поднявшись со всем своим крымским войском, которого пришло к нему в горы до пятидесяти тысяч человек, устремился к той самой сивашской переправе, через которую вторглись в Крым запорожские казаки; он не знал, что там стояла другая часть запорожского войска. У сивашской переправы хан имел намерение остановиться и ждать возвращения всего запорожского войска, грассовавшего по Крыму.
И действительно, хан прибыл со своей ордой как раз в тот самый день, когда и запорожское войско рассчитывало возвратиться из Крыма к Серко на переправу. Увидев у переправы запорожское войско под начальством Серко, хан вообразил, что здесь собралось все казацкое войско, приказал спешиться и готовиться к бою. А между тем к Серко поворачивало из Крыма с большой добычей и пленниками то самое войско, которое там гостило и оставило в нем после себя великие руины. Узнав от пойманного татарского языка, что хан пошел к Сивашу на переправу, войско сейчас же свернуло в сторону, оставило с отрядом часть своей добычи и денег, потом подняло для обмана татар мусульманские знамена, взятые в добычу, и поспешило вслед за ханом.
Хан, видя позади себя войско с ордынскими знаменами и воображая, что то идут к нему на помощь разогнанные татары, крепко и со всей силой ударил на Серко; но, не смогши сломить его, напротив того, потерявши в один раз до четырех тысяч орды, сделал отступление. Серко, увидев позади хана войско и узнав, что то было его собственное, стал строиться, чтобы вторично схватиться с ханом; хан, в свою очередь, ожидая, что позади него идет на помощь орда, также выстроился против Серко. Но, ударив вторично на Серко, он, подобно первому разу, встретил такой отпор, что с большим для своей орды уроном вновь отступил. Тогда Серко, севши со всем своим войском в одно мгновение на коней, сильно ударил на орду и начал налегать и разить ее. Орда, бывшая с ханом, увидев позади себя не ордынские, а казацкие войска, сразу потеряла мужество и воинскую доблесть, стремительно рассыпалась по крымским полям и прямо попала в глаза казацкому войску, бывшему позади. А казаки, гоняясь по полю за перепуганными татарами, несколько тысяч из них убили, несколько тысяч забрали в плен, за малым не поймав и самого хана.
После такой счастливой и блестящей победы над ханом все казацкое войско, соединившись с Серко и забравши свою добычу, оставленную на время в стороне, пришло к сивашской переправе как раз около полудня. Отдохнув здесь немного после военных подвигов и подкрепившись пищею, оно немедленно двинулось из Крыма через Сиваш на ту сторону, которая идет от Сиваша до Запорожья. Пройдя Сиваш перед заходом солнца и уже не следуя тем трактом, которым шло из Сечи в Крым, войско вдалось от переправы на Каланчак, к Черной долине и Кочкарам, оставив Перекоп в левой стороне. Струснувши около Черной долины и Кочкар все поля и крымские скотные пастбища, захвативши много рогатого скота и овечьих ватаг вместе с бывшими при них татарами, войско запорожское двинулось вверх по Днепру, до своей Сечи, имея у себя множество добычи и тринадцать тысяч ясырю – пленных татар и бывших в крымской неволе христиан. Отдалившись со всем войском и добычей на несколько миль от Крыма и остановившись в удобном для полуденного попаска месте, Серко одним из казаков приказал наварить побольше каши, чтобы ее было достаточно как для войска, так и для ясыря, а другим велел разлучить надвое ясырь: христиан особо, а басурман особо. Когда это было сделано, тогда Серко приказал всех басурман повязать, а к христианам, которых было мужского и женского пола семь тысяч, сказал такое слово, испытывая их: «Кто хочет, идите с нами на Русь, а кто не хочет, возвращайтесь в Крым». Христиане и родившиеся от христиан в Крыму «тумы», услышав то слово Серко, разделились на две половины: одни, числом три тысячи, нашли за лучшее вернуться в Крым, нежели идти в христианскую землю; другие, числом четыре тысячи, пожелали вернуться в свою землю на Украину. Серко приказал всех их накормить и потом одних оставил при себе, а других отпустил в Крым. Отпуская последних, спросил у них, зачем они стремятся в Крым; спрошенные отвечали, что в Крыму у них есть оседлости и господарства, и потому там им лучше будет жить, нежели на Руси, где они ничего не имеют. Отпуская тех людей, Серко не вполне еще верил, чтобы они действительно пошли в Крым, но надеялся, что они вернутся на Русь, и, поднявшись на бывшую там могилу, смотрел на них до тех пор, пока их не стало видно. Когда же убедился в их твердом намерении идти в Крым, тогда приказал молодым казакам сесть на коней, догнать отпущенных и всех до единого и без всякой пощады выбить и вырубить, имея намерение и сам тот же час за ними поехать и посмотреть, все ли будет исполнено по его приказу. Получив от Серко такое приказание, казаки, догнав названных людей, поступили сообразно приказу, не оставив в живых ни одной души. Немного погодя и сам Серко, сев на коня, поскакал туда, где исполнялось его приказание.
Прибежав на место и увидев, что его воля в точности исполнена, он поблагодарил трудившихся там казаков, а к мертвым телам сказал следующие слова: «Простите нас, братия, а сами спите тут до Страшного суда Господня, вместо того чтобы размножаться вам в Крыму между бусурманами на наши христианские молодецкие головы и на свою вечную без крещения погибель». После этого Серко вернулся к войску и двинулся в путь от становища. Приблизившись к Сечи, он одарил все свое войско добычей и добром.
Прибывши же в самую Сечь, первым делом со всем своим войском отдал хвалу всесильному Богу, своему помощнику, и молебное благодарствие Пресвятой Деве Богородице. Потом, приготовив на все курени довольное число мяса из крымского скота и овец, которых было захвачено до восемнадцати тысяч, устроил со всем войском в Сечи генеральный банкет; два дня гуляли Серко и все войско и тешились беспрерывными арматными и мушкетными громами. После этого казаки разошлись в речки и ветки, а выведенные из Крыма христианские пленники с новокрещеными в Сечи басурманами, которых обоего пола было полторы тысячи, отправлены в Малую Россию. Из басурманского же ясыря одна часть была послана в Москву, другая к гетману Самойловичу, а третья, числом четыре тысячи, оставлена в Сечи. Последним Серко с атаманами объявил, чтобы каждый из них, если желает быть в Крыму, постарался о скором выкупе; если же невольники не будут стараться о своем выкупе, то все они скоро будут отосланы в Москву в вечную неволю. Услышав эти слова Серко, все татары вздрогнули и сейчас же начали торговаться с Серко и атаманами и предлагать за себя выкуп по своему состоянию. И так все, от мала до велика, пообещав за себя выкуп, написали по-татарски реестр своих имен и обещанного выкупа, выпросили у Серко трех татар и послали через них тот реестр хану с горячим прошением поскорее собрать выкуп и прислать его в Сечь. Через этих же татар и Серко со всем товариществом написал письмо хану; в этом письме он сообщал о причине вторжения казаков в Крым, происшедшего по вине самих же татар, а не по вине запорожских казаков, и тут же напомнил хану о древней доблести и рыцарстве войска запорожского.
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
