и в груди полыхнуло пламя. Метла вильнула, запахло горелым деревом. Я увидела стремительно приближающуюся землю. Еще чуть-чуть – и сломаю себе шею. Перед глазами заплясали черные полосы. Меня замутило. Я старалась выровнять рукоять, но не хватало сил. А потом я рухнула. Древко сломалось. Я упала на двух дерущихся мужчин и растянулась на земле, уставившись в небо, не в состоянии пошевелиться. Грудь болела так, будто в нее кто-то пустил стрелу. Я нащупала это место рукой, после чего с изумлением на нее посмотрела. Кровь. Пульсируя, она вытекала из раны. Эстера видела это в своих снах. Как много крови. Как я могла дать своему ребенку имя королевы, которая была столь жестока? Эта мысль звучала настолько неуместно в данной ситуации, что я не сдержала усмешку. Боль пронзила меня насквозь. Селеста напала на меня сзади и победила. Это конец. Кто-то позвал меня, но это оказалась Селеста, опустившаяся на колени рядом со мной. Все остальное уже погрузилось во тьму. Я видела только ее белые глазные яблоки. Королева улыбнулась, и я поняла, что сейчас умру. Отдам последнюю дань стране, которой не принесла ничего хорошего. Я больше ничего не могла сделать для своих друзей. Ничего для всех тех, кто поддерживал меня и доверял. Я потерпела поражение, и скоро Селеста положит этому конец. Она наклонилась ко мне, и кроваво-красные губы приблизились к моему уху. Из-за гулкого звона колокола никто, кроме меня, не слышал ее слов.
– Я не буду убивать твоих друзей, – прошептала она. – И не буду превращать их в призрачных ведьмаков. Я сделаю их рабами, чтобы они служили мне до конца своих дней. Каждый из этих предателей проклянет тот день, когда ты вернулась в Ардял. – Селеста сорвала с моей головы терновую диадему. – Ты недостойна ее носить. – Она наклонилась еще ближе. – Думаешь, твоя дочь в безопасности? Как только закончу здесь, я предложу Габриэлле ее дочь в обмен на Эстеру. Как думаешь, кого она выберет? Ребенка Николая или своего? – Ведьма негромко засмеялась, а у меня кровь стыла в жилах, когда я услышал крик. Это Селия? Габриэлла выберет ее и пожертвует Эстерой. Без сомнения. – Я выращу Эстеру принцессой, которая будет знать, что значит править страной. Ты сильно облегчила мне задачу. Убила моего злейшего соперника, вернула магию и подарила мне принцессу, которая, как и я, бессмертна. С помощью этих детей я смогу открывать источник снова и снова. Если бы я верила в Великую Богиню, – практически выдохнула она, – то подумала бы, что она уготовила мне такую судьбу, но на самом деле я обязана этим своей воле, своему уму и своим врагам, которые всегда оказывались слишком слабыми. Не беспокойся о малышке. Она из другого теста, не такая, как ты. – Королева приставила волшебную палочку к моему горлу. – Это будет быстро.
Я закрыла глаза. Откуда-то приближались неторопливые шаги. Это единственное, что я еще смогла понять. От них подо мной дрожала земля, и я чувствовала каждую крошечную вибрацию, которую они вызывали. Селеста права, осталось недолго. Моя душа уже начала отделяться от тела. С каждым ударом сердца из раны вытекала очередная струйка крови и пропитывала землю. Надеюсь, следующим летом здесь снова будут расти цветы. Придет ли сюда однажды Эстера и вспомнит ли обо мне? Расскажет ли Селия ей обо мне? Или Магнус? Если выживет. Так много мертвых. Из уголка моего глаза скатилась слеза. Как бы мне хотелось снова увидеть дочку. Мне еще так много нужно ей рассказать. Еще одна слеза. Дыхание стало прерывистым. Какая боль! Скоро она закончится. За моей душой Великая Богиня не придет. Потому что я не справилась. Сделала недостаточно, чтобы остановить Селесту. Я могла… Я так много могла сделать по-другому. Даст ли она мне еще одну жизнь? Будет ли у меня еще один шанс искупить свою вину? Когда я сглотнула, горло обожгло огнем. Невена больше не будет рядом со мной, как и Нексора. В следующий раз я буду сама по себе. Я больше никого не вспомню, и, возможно, стригои станут моими врагами. Узнает ли Николай мою душу, если я снова буду носить семиконечную звезду? Звезду разорвало от удара в спину. Ее магия почти угасла. Почему Николай бросил нас? Неужели он будет ненавидеть меня вечно? Вдруг его лицо заслонило солнце. Он вырос передо мной. Но это, наверное, просто галлюцинация. Николай ушел. Этот мужчина передо мной был не таким грязным, как все остальные, а одет абсолютно безукоризненно. Черты его лица стали более суровыми и осунувшимися, чем несколько дней назад, а волосы он распустил. Они блестели, как черный шелк, а глаза светились красным. Он жив и никогда еще не был так прекрасен. Перед глазами все расплывалось, мне стало трудно дышать. Семиконечная звезда горела и пульсировала на спине последней искрой магии, как будто желая меня защитить. Напомнить мне о своей силе, которую я так и не использовала.
– Селеста, – поприветствовал Николай королеву. – Потерпи еще немного, – произнес он ледяным голосом. – Валеа до сих пор кое-что должна мне и, как я полагаю, хотела бы исполнить свой долг перед смертью.
Мне почудилось или давление на мое горло ослабло?
– А ты голоден? – с воодушевлением воскликнула королева, и стригой открыл рот, словно в подтверждение своих слов.
Когда он посмотрел на мое обнаженное горло, сверкнули клыки. Его ноздри затрепетали, и он с наслаждением вдохнул аромат моей крови.
– О да. – Жадность во взгляде Николая была очевидной и не притворной. Он превратился в хищника. Больше ничего не осталось.
– Тогда угощайся, дорогой мой. Ты ведь всегда этого хотел. Ее кровь всегда манила тебя.
Палатин сжал губы и опустился на колени передо мной. В его глазах плескалось безумие. Нет, не безумие. Чистая, ничем не сдерживаемая жажда крови. Вся надежда угасла, когда я осознала правду. Он поддался кровавой одержимости, и мы его потеряли. Я тихо всхлипнула. Нужно защитить от него Эстеру. Но я уже не смогу это сделать.
Он наклонился ниже. Кто-то выкрикнул его имя, а затем и мое. Селеста лишь тихо усмехнулась. Я не узнала голос.
– Не отвлекайся. Она вся твоя. – Королева положила руку ему на плечо, и он чуть слышно заурчал.
Я попробовала пошевелиться, но тело не слушалось. Оно оказалось в ловушке между двумя монстрами.
Стригой склонился еще ниже.
– Николай, – взмолилась я из последних сил. – Не делай этого.
Однако он не обратил на эти слова никакого внимания. Его ноздри расширились, а затем острые как бритва зубы впились в мою кожу.
