Европе код-шеринг, считавшийся откровенным ухищрением, был нарушением закона. И действительно, компания British Airways, приглашенная правительством США в 1984 году прокомментировать эту практику, ответила без обиняков. "British Airways, - заявила компания, - считает, что совместное использование двумя перевозчиками кода обозначения является по своей сути обманом".
Но в 1987 году, когда эта практика получила еще более широкое распространение, авиакомпании British Airways и United объявили о самом масштабном соглашении о совместном использовании кодов, которое когда-либо предпринималось в мире, - "окончательном глобальном воздушном мосте", как они его назвали. Когда турагент вызывал список рейсов, например, из Денвера в Лондон, он мог увидеть рейс British Airways, пролетающий все расстояние, а также рейс United, вылетающий и прилетающий в одно и то же время. Появление одного и того же рейса дважды давало авиакомпаниям-партнерам возможность дважды продать одну и ту же услугу. И в любом случае клиент покупал билет, по которому казалось, что он летит одним рейсом одной и той же авиакомпании на протяжении всего путешествия, а на самом деле пассажир обнаруживал, что маршрут предусматривает не только смену самолета, но и смену авиакомпании. Это был новый вид экранной науки, только в данном случае Боб Крэндалл был мишенью, а не изобретателем.
British Airways и American были едва ли не единственными участниками боевых действий над Северной Атлантикой. Была еще и Pan Am, попавшая под перекрестный огонь. Но у Pan Am скоро должен был появиться новый босс, намеревающийся переломить судьбу компании.
Из пепла Braniff Airways восстала новая авиакомпания, летавшая под именем Braniff, но известная в авиационной индустрии как Braniff II. Ее контролировал Джей Прицкер из Чикаго, бывший военно-морской летчик, чья семья владела сетью отелей Hyatt. К 1987 году, увы, новая Braniff испытывала те же трудности, что и ее прародительница. Прицкер решил объединиться с более крупной авиакомпанией.
Прицкер был дружен с Эдом Акером из Pan Am; в компании Braniff II работал сын Акера. Аккер с энтузиазмом откликнулся, когда Прицкер обсуждал возможную покупку Pan Am компанией Braniff - компанией, которую сам Аккер в более раннем возрасте превратил в мощную.
К моменту предложения Прицкера компания Pan Am снова находилась в отчаянном положении. Она в значительной степени проела 750 миллионов долларов, которые получила от United двумя годами ранее в качестве оплаты за тихоокеанские маршруты. Ее положение ухудшилось не только в борьбе с новым конкурентом American, но и с давним - British Airways. Директора Pan Am давили на Аккера, требуя еще больших уступок по зарплате, и Аккер не проявлял энтузиазма. Заседание совета директоров для голосования по вопросу продажи компании Прицкеру было назначено на 1 декабря 1987 года.
Если Акер был в восторге от появления Прицкера в роли спасателя, то Марти Шугрю, ныне вице-председатель Pan Am, был вне себя от радости. Pan Am продается? Шугру считал это немыслимым. В отличие от Аккера, Шугру с самого начала был человеком Pan Am. Он начал действовать в усиленном режиме, собрав своих друзей в руководстве профсоюза, чтобы вымолить новые уступки у работников, утверждая, что если он сможет добиться снижения заработной платы для директоров Pan Am, то у совета директоров не будет причин продавать компанию Прицкеру. "Часы тикают!" кричал Шугрю, обращаясь к участникам переговоров с обеих сторон. Буквально за несколько минут до начала заседания совета директоров состоялся обмен письмами, подписями и рукопожатиями. Шугрю триумфально вошел в овальной формы зал заседаний совета директоров Pan Am, объявив, что продавать не нужно. Концессии были в руках.
Это было невозможно, сказал Акер.
И вот директора Pan Am стали свидетелями того, как на их глазах председатель совета директоров и вице-председатель вступили в войну. Спор затянулся на три дня заседаний и перерывов, пока Акер и Шугрю пытались торпедировать сделку другого. Притцкер ушел от всего этого, в очередной раз оставив Pan Am на краю пропасти.
На самом деле у Pan Am было мало проблем, которые нельзя было бы решить с помощью более полных самолетов и более высоких тарифов, особенно через Атлантику. Но среди директоров Pan Am, особенно по мнению Билла Коулмана, самого высокопоставленного из них, главной проблемой были заоблачно высокие зарплаты. Поскольку два топ-менеджера компании враждовали между собой, Коулман взял дело в свои руки и обратился к профсоюзным лидерам компании, чтобы узнать их цену за уступки, которые, по его мнению, так срочно требовались компании. За два дня до Рождества 1987 года он получил ответ: их цена - голова Аккера. Коулман согласился. При этом Коулман решил сделать чистую зачистку: он уволил и Шугру.
Акер, у которого был трудовой договор с Pan Am, получил компенсацию в размере около 1 миллиона долларов. Шугру получил зарплату за 90 дней.
Комитет совета директоров - тот самый, который нанял Аккера, когда его предшественник был уволен семью годами ранее, в 1981 году, - без труда нашел нового генерального директора. Новым человеком в Pan Am стал Том Пласкетт, только что уволенный из Continental Airlines. Шугрю, в свою очередь, тоже встал на ноги. Он принял предложение стать президентом, по иронии судьбы, Continental Airlines. Пласкетт и Шугрю, по сути, обменялись работой. Чудесным образом в этом раунде "музыкальных стульев" для руководителей никто не отобрал ни одного стула.
Пласкетт поднялся на лифте на 46-й этаж здания Pan Am и повернулся к кабинету председателя совета директоров - комнате, в которой Хуан Триппе руководил величайшей в мире авиакомпанией, и в которой череда последователей, в конце концов Эд Акер, руководил ее гибелью. Пласкетт видел висевшую в конце коридора схему сети Pan Am, золотые линии, аккуратно нанесенные на карту мира из красного дерева, линии, ведущие в Токио и Гонконг - места, которые Pan Am уже давно покинула. У Пласкетта разрывалось сердце при виде этой карты; вскоре он приказал снять ее со стены.
К счастью для него, Том Пласкетт наконец-то стал кем-то управлять. В American его лишили этой возможности из-за нежелания Крэндалла делегировать полномочия, в Continental - из-за того, что он считал вмешательством Лоренцо, а теперь Пласкетт получил в свое распоряжение целую компанию. Но какая же это была неразбериха, гораздо хуже, чем ему казалось, когда он соглашался на эту работу. " "Когда я приехал в Pan Am в январе, - рассказывал он группе сотрудников позднее в 1988 году, - я обнаружил, что компания не просто слаба и находится в упадке. Я нашел компанию в полном хаосе".
Например, он попросил показать ему маркетинговый план.
Маркетинговый план?
