Чуть менее миллиона евреев успели бежать на восток до вторжения немцев. Айнзацгруппы СС получили от Гейдриха приказ ликвидировать большевистское руководство сразу после вторжения. Согласно национал-социалистическим представлениям, это касалось в первую очередь евреев. Поэтому уже в первые дни войны отряды начали истреблять еврейское население мужского пола военного возраста везде, где бы они ни находились[18]. Особенно в странах Балтии они нашли поддержку среди местных националистических и радикальных антисемитских групп, жестоко мстивших евреям, которых они считали ответственными за злодеяния советской тайной полиции и в некоторых случаях забивали до смерти дубинками прямо на улице. О массовых убийствах теперь сообщалось ежедневно, и они становились все более масштабными. 7 июля полицейский батальон из Любека убил 3000 еврейских мужчин в Белостоке. В украинском Каменце-Подольском, недалеко от венгерской границы, венгерские власти начали переселять евреев из своего региона на украинскую территорию. В результате несколько подразделений СС и полиции вошли в город и в течение трех дней расстреляли 23 600 евреев. Красноармейцы-евреи, попавшие в руки вермахта, были убиты почти без исключения – вероятно, в общей сложности более 50 тысяч человек.
В то же время ситуация в польских гетто продолжала ухудшаться. Поскольку оперативные группы и другие подразделения полиции и СС в Советском Союзе в эти дни уже расстреливали десятки тысяч евреев, немецкие власти в Польше теперь тоже начали обдумывать и более радикальные предложения. Шеф СД в Познани Хёппнер написал Эйхману 16 июля, что в связи с условиями в гетто Лицманштадта (Лодзи) ведомство рейхспрезидента Грейзера изыскивает новые решения, такие как создание лагеря на 300 тысяч евреев. Но даже этого в конечном итоге оказалось недостаточно: «Этой зимой существует опасность, что евреев уже не удастся прокормить. Необходимо серьезно подумать, не будет ли самым гуманным решением покончить с евреями, если они не пригодны к труду, каким-нибудь быстродействующим способом. В любом случае это было бы куда приятнее, чем позволить им умереть с голоду. <…> Кстати, было предложено стерилизовать всех еврейских женщин детородного возраста в этом лагере, так чтобы в этом поколении окончательно решить еврейский вопрос»[19].
Такие заявления уже указывали на перспективы, о которых думали в эти недели ответственные лица в оккупационных властях и штабах переселения, хотя они все еще предполагали, что евреи вскоре будут депортированы в Советский Союз для использования в качестве подневольных работников. Теперь Франк даже получил от Гитлера обещание, что Генерал-губернаторство будет функционировать только как транзитный лагерь для евреев, а не как постоянное место их жительства. В основе этого убеждения лежала крайне оптимистичная оценка военной ситуации, и, вероятно, «разрешение» Гейдриха, переданное Герингом 31 июля 1941 года, «найти, исходя из текущих обстоятельств, наиболее благоприятное решение еврейского вопроса в форме эмиграции или эвакуации» все еще относилось к той фазе, когда предполагалось, что евреи будут депортированы в Советский Союз после неминуемой победы[20].
В Советском Союзе истребительная деятельность немцев первоначально была направлена главным образом против еврейских мужчин, пригодных к военной службе. Предполагаемая связь между иудаизмом и большевизмом была на первом плане. В Сербии в эти недели также были убиты почти все мужчины-евреи, но не оперативными группами полиции безопасности и СД, а частями вермахта[21]. После визита Гиммлера на Восточный фронт в конце июля 1941 года программа убийств в Советском Союзе была расширена, теперь убивали также женщин и детей. «Четкий приказ от рейхсфюрера СС. Все евреи должны быть расстреляны. Загнать еврейских женщин в болота», – подразделение СС подтвердило этот приказ по телеграфу[22]. Главным оправданием убийств теперь была не только политика; скорее, теперь сильнее подчеркивались нехватка продовольствия и неспособность работать. «Бесполезных едоков» не кормили, неспособных к труду не вытягивали. Этим были нарушены все границы. Впервые было полностью уничтожено еврейское население целых регионов: либо по конкретной причине, как в Бабьем Яру, либо без такой причины. В общей сложности оперативные группы, СС, полиция и подразделения вермахта убили на оккупированных территориях Советского Союза в период с июня 1941 года по март 1942 года более шестисот тысяч евреев.
Более жесткие меры теперь принимались и против евреев, все еще проживавших в Германии. С 1 сентября 1941 года они должны были носить желтую звезду Давида, прикрепленную к одежде. Они были размещены в определенных домах и должны были там дожидаться решения, что с ними будет дальше. В середине сентября 1941 года Гитлер решил, что вопреки первоначальному плану немецкие евреи должны быть депортированы на восток уже во время войны. Решающим фактором здесь, возможно, стало вмешательство бургомистра Гамбурга Кауфмана, который попросил «эвакуировать евреев, чтобы дать возможность хотя бы части пострадавших от бомбежек людей получить новое жилье»[23].
Здесь, как и во многих других местах, стало ясно, что действия против евреев немецкие власти связывали с какой-либо общей проблемой, актуальной на данный момент: сначала с борьбой против еврейского большевизма, затем с нехваткой продовольствия, с использованием рабочей силы, также с борьбой против эпидемий, против незаконной торговли, против партизан или, особенно в случае с властями рейха, с нехваткой жилья. В каждом случае это становилось аргументом, согласно которому выживание евреев ставилось ниже, чем соответствующая цель – сохранение продовольствия, получение рабочей силы для немецких нужд, борьба с эпидемиями и нелегальной торговлей, освобождение жилья для немцев или местных жителей.
Но было бы заблуждением считать, что необходимость освободить жилье для немцев была причиной депортации и последующего убийства германских евреев. Нехватка продовольствия или распространение эпидемий на Восточном фронте также не были причиной начала убийства евреев. Скорее, национал-социалистический антисемитизм нашел свое специфическое выражение в том, что преследование евреев оправдывалось политическими, военными, полицейскими, демографическими, медицинскими или продовольственно-снабженческими целями, так что «еврей» рассматривался как шпион, бездельник, разносчик заразы, партизан или коммунист, что, казалось, эмпирически подтверждало правильность и необходимость преследования евреев.
Однако с середины октября 1941 года стало ясно, что на победу Германии над Красной армией в течение этого года рассчитывать уже не приходится. Это означало, что запланированное переселение польских или даже всех европейских евреев на север России больше не было реальной перспективой. Есть явные признаки того, что в эти дни и недели произошла переориентация в правительстве Германии и особенно у самого Гитлера. До этого времени евреи Западной Европы все еще могли эмигрировать. Теперь это было запрещено.
В Восточной Галиции, которая до 1941 года принадлежала Советскому Союзу, а теперь стала частью Генерал-губернаторства, в октябре начались систематические массовые расстрелы евреев – например, в Станиславе, у венгерской границы. Там должно было быть создано гетто. Однако, поскольку
