он. – Да и первую грушу ты слопала с такой жадностью, будто это была последняя еда на земле…
– Ничего подобного, – запротестовала Скарлетт, мысленно признавая справедливость слов Сорина.
– Ты точно поела? – с сомнением спросил Каллан.
Скарлетт успела позабыть о его присутствии.
– Да, Каллан. Я все утро жевала груши, хлеб и сыр, – подтвердила она.
– Идемте, принц, – сказала Элиза, проходя мимо со своей кобылой. – Возьмите Эйрвена, его нужно напоить.
– Спасибо, Каллан, – тихо сказала Скарлетт, и тот коротко кивнул в ответ.
Она смотрела, как он неохотно берется за поводья коня и следует за Элизой. Когда он отошел на значительное расстояние и не мог их услышать, Скарлетт обратилась к Сорину, склонившемуся перед ней, чтобы нанести мазь на рану.
– Стоит Каллану подойти ко мне, как тут же появляется Элиза.
– Неужели? – протянул Сорин с легкой улыбкой на губах.
– Да. Отчего бы?
– Она знает, что временами я бываю… вспыльчивым, – пояснил он, поставив банку на землю и взяв свежую повязку.
Скарлетт изогнула бровь.
– Поэтому выступает в роли миротворца?
– Между мной и принцем? Да, – подтвердил он, накладывая новую повязку.
– Только принцем?
– Полагаю, то же было бы справедливо и в случае стражников, но Финн и Слоан, насколько я могу судить, мудро соблюдают дистанцию и стараются держать в узде своего принца, – ответил Сорин, вставая.
– А в моем случае? – спросила Скарлетт.
– Что – в твоем случае, милая? – спросил он, устремив на нее свои золотистые глаза, в которых она тут же потерялась.
– Выступает ли она миротворцем и между нами тоже?
По его губам скользнула чуть заметная ухмылка.
– Нет, милая. Она, скорее, предпочла бы нас с тобой рассорить, но не станет.
– Почему?
– Потому что знает, каким я бываю вспыльчивым, – повторил Сорин, наклоняясь, чтобы поднять с земли банку с мазью. – Мы скоро уезжаем. Погуляй немного, но сначала приведи одежду в порядок.
Развернувшись, Сорин направился к Элизе, чтобы убрать мазь в седельную сумку. Скарлетт медленно опустила подол туники и зашагала вдоль ручья в противоположном направлении. Добравшись до места, где русло делало поворот, и голоса почти не были слышны, она с тяжелым вздохом прижала руку к боку. Девушка ни за что не призналась бы Сорину, как сильно ее беспокоит рана. Из-за того, что он перестал поддерживать ее в седле, боль усилилась. Оставалось надеяться, что он не переоценил целителей из Двора Огня.
Позади раздался тихий шорох, но, обернувшись, Скарлетт не обнаружила ничего, кроме деревьев и кустов. Всматриваясь в заросли, она порадовалась, что утром Сорин дал ей кинжал. Боги, как же глубоко она ушла в себя с тех пор, как Микейл пришел за ней. Так, что почти позабыла, кто она такая. Рукоять кинжала ощущалась одновременно чужой и знакомой. Девушка оглянулась в ту сторону, где находились члены их отряда, и, никого не увидев, медленно подняла руку.
Между ее пальцами танцевали тени. Они скользили вдоль предплечья, извивались вокруг трех звезд на коже. Ей вспомнился крик Микейла в подвале: «На ней их метка».
Проведя пальцем по звездам, Скарлетт задумалась над его словами. Имел ли Микейл в виду незнакомца, которого она часто видела в своих снах? Того, кто оставил на ней этот знак и назвал ее Леди Тьмы?
Нет, невозможно. Откуда бы Микейлу знать о нем? А больше никто ничего про метку не говорил. Если Сорин и видел ее, то промолчал.
Треск сучьев и хруст листьев заставили Скарлетт вновь схватиться за кинжал, но из-за поворота показался Сорин. При виде нее он остановился. Она не смогла прочесть на его лице никаких эмоций, оттого что оно было совершенно невыразительным. Как маска, за которой он скрывался в начале их тренировок.
– Пора ехать, – хрипло объявил он.
– Хорошо.
Она шагнула к нему и наклонила голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Ты в порядке?
– Почему я должен быть не в порядке, Скарлетт?
– Хотя бы потому, что назвал меня Скарлетт, – ответила она, прикусив губу.
Его губы слегка дрогнули, но улыбка так и не появилась.
– Это твое имя.
– Но ты меня им не называешь, – возразила Скарлетт.
– За последние два дня ты несколько раз просила не называть тебя леди, милой или принцессой, – парировал он.
– Но ты неоднократно игнорировал эти просьбы, – заметила она и пренебрежительно махнула рукой. – Дело не в этом, а в том, что что-то не так. Ты… – Она пожала плечами. – Мне кажется, что-то изменилось.
Скарлетт хотела было пройти мимо, но Сорин поймал ее за руку. Ее взгляд метнулся к его ладони, держащей ее запястье, затем переместился на лицо.
– Ты же вроде не прикасаешься ко мне без моего разрешения, – промурлыкала она.
– Если только это не является необходимостью, – подхватил он хрипло.
Она вздернула брови.
– И какая необходимость сейчас?
– Продолжая бесцельно бродить, ты задерживаешь отряд.
– Все равно не понимаю, в чем тут необходимость.
– Когда мы приблизимся к границе, все изменится, – вымученно добавил Сорин, и Скарлетт шагнула к нему. – Это мой последний шанс побыть с тобой наедине. Потом его очень долго не представится.
– Я по-прежнему не понимаю ту часть, которая про необходимость, – прошептала она.
Потянувшись вперед, Сорин откинул ее капюшон и запустил одну ладонь в распущенные волосы девушки, пребывающие в полном беспорядке, а другой обхватил за талию и притянул к себе. Он посмотрел ей в глаза, давая время остановить его, но возражений не последовало, и он медленно склонился к ее рту.
Когда их губы встретились, она мгновенно позабыла все причины, по которым не следовало этого делать. Выбросила из головы мысли о Каллане, который, скорее всего, в любой момент мог появиться тут, разыскивая их. Позабыла о предательстве Сорина, который утаил от нее важную информацию. Вытеснила все эмоции, что пыталась держать на расстоянии, и позволила взять верх желанию. Она запустила руки в темные волосы Сорина и почувствовала, как он вздрагивает от ее прикосновений.
Она застонала, когда его язык коснулся ее языка, а зубы прочертили линию по нижней губе. Сорин принялся целовать ее в шею, мягко отводя волосы назад, чтобы обеспечить доступ, и она послушно выгнулась дугой, позволяя ему это. Ее лоно увлажнилось, и она могла поклясться, что Сорин это почувствовал, потому что его ладонь переместилась с ее талии и скользнула вверх под тунику, нащупывая грудь с затвердевшим соском. Он сжал его между большим и указательным пальцами, и она ахнула.
Другая его рука, та, что держала волосы, спустилась вниз по спине. В следующее мгновение Сорин развернул Скарлетт, и она оказалась прижатой спиной к дереву. Скользнув еще ниже, его рука добралась
