даже не представляла, как покорно выглядит со стороны.
Ее ладони вспотели от напряжения, а грудь высоко вздымалась.
Опасность леденила ее кровь, а предвкушение наоборот разогревало.
Фактически Ванесса ведь одна дома у незнакомца.
На ней шелковая белая блузка с длинным рукавом и черная юбка до колен из тончайшей шерсти.
Ванесса выглядела строго. Хороший контраст с тем, что Леон собрался воплотить.
Послушается она или нет?
Ванесса далеко не опытная соблазнительница, которую Леону хотелось бы переиграть и восторжествовать над ней. Она немного скучная, зато сравнительно гордая и в то же время скромная.
Но заинтересует его всерьез только, когда начнет подчиняться. Вернее, если начнет, а не закроется в свои комплексы.
Леон приказал тоном, не терпящим возражений:
— Расстегни три верхние пуговицы блузки.
О да — у красавицы шок. Ей стыдно, ей страшно.
Волнующий момент.
Леон впился взглядом в лицо Ванессы.
Пуговицы блузки располагались так, что расстегнув их, Ванесса открыла бы всю грудь в кружевном белом бюстгальтере.
Леон подумал, что обычно женщины носят телесное белье с белыми блузками. Ванесса ошиблась или намеренно его провоцировала?
Ванессу бросило в жар. Готова ли она сейчас?
Расстегнуть блузку, а дальше?!
Может, Ванессе прямо сейчас надо звонить сестре и умолять забрать ее?
Или она уже в ловушке, выходы заперты, и ее ждет мучительная… смерть?
НЕТ!
От страха Ванесса перестала соображать.
Она медленно поднесла руку к верхней пуговице, пальцы ее не слушались.
Говорят, маньяков заводит, когда им яростно сопротивляются…
Нужно сделать все тихо и спокойно, чтобы его разжалобить и отвести грозу.
Наконец, пуговица поддалась. Ванесса, опустив голову, потянулась к следующей.
Леон нависал над ней — почти черные волосы, словно гневное облако, молнии в свирепых глазах… Кожа темная, беспощадная. Он сомнет и уничтожит Несси без жалости.
Маленькую, безоружную…
От Леона исходил жар, его распаляло открывающееся зрелище, отчего аромат его туалетной воды явственнее плыл в воздухе.
В руках Леон держал коробку, обитую бархатом.
Глава 178. Путешествие кисти
Воображение рисовало Ванессе жуткие картины после устроенного Такео с Камиллой…
До рассказа сестры Ванесса не представляла, что бывает так. Похищение, угрозы и все, что потом. Абсолютно непристойное и даже развратное.
Раз более, чем приличный, и даже скучноватый мужчина оказался способен на такое, то этот незнакомец может выкинуть вообще что угодно!
У Камиллы кошмарное приключение закончилось благополучно, но Ванессе мало верилось в счастливый исход в этой угрожающей мастерской среди холстов, мольбертов, полотен и бюстов.
Внезапная мысль польстила Ванессе: ее тело найдут в симпатичной богемной обстановке…
Если только не по частям… В лесу…
Подступили слезы…
О нет, она не доставит мучителю подобной радости!
Но Леон уже заметил слезинки, Леон уже смотрел на нее своими хищными, злыми темными глазами.
Он властно поднес руку к лицу Несс и поднял его за подбородок:
— Почему ты плачешь? Отвечай.
Огромные голубые озера и леса ресниц по краям. Изумительно красиво. Леон не мог не оценить и как художник, и как мужчина.
— Мне… страшно…
— И чего же ты боишься? — Леон по-прежнему держал Ванессу за подбородок, глядя в ее душу и не давая ей ни на секунду отвести взгляд.
Адское пламя…
— Ты сделаешь мне больно? Ты… убьешь меня?
Леон хмыкнул. Какая же она впечатлительная! Это немного странно и… даже забавно. Но еще не хватало, чтобы Ванесса заявила на него.
— Разве я сказал такое? Или я чем-то тебе угрожал? Мы просто играем. Я даю простые задания, а ты их выполняешь… Если сама хочешь, — Леон сознательно подпустил теплоты во взгляд. — Спусти блузку с плечиков.
Ванесса повиновалась.
Леон раскрыл коробку, которую держал, щелчок показался Вэн ужасно зловещим.
Сейчас Леон бесстыдно смотрел на то нежное, что обычно скрывалось от чужих глаз — он чужой, совершенно чужой мужчина, просто градус в ту злополучную ночь ударил Ванессе в голову.
Какой глупой нужно было быть, чтобы ждать его звонка?!
Внутри коробки на бархатной обивке покоились кисти с длинным ворсом.
Леон достал одну, внимательно осмотрел, провел пальцем по срезу. Потом какая-то мысль видимо пришла ему в голову, и Леон ненадолго отошел в угол комнаты к столу, заваленному тканями для драпировок.
Ванесса успеет соскочить со стула, схватить сумку и выбежать из квартиры, если только дверь не заперта…
А Леон наверняка ее запер. Точно запер.
Лучше не дергаться.
Лучше переждать и молиться.
Леон вернулся с гладкой широкой лентой. Ванесса беспомощно посмотрела на предполагаемое орудие пытки.
Леон мягко произнес:
— Закрой глаза. Я завяжу их.
Душ ледяных мурашек прошил все ее тело. Ванесса покачнулась на стуле, не в состоянии вымолвить ни слова.
Она сидела достаточно высоко, в расстегнутой и спущенной блузке, но совершенно свободная. Ничто, кроме зашкаливающих эмоций не сковывало ее движения.
Какая она пугливая и податливая, как же сладостно с ней играть…
Горячие ладони, прикасавшиеся к ее щекам и волосам, пока Леон закреплял узел повязки, обожгли Ванессу.
Запах туалетной воды Леона дурманил ее сознание, заполнял нос, заполнял рот, сейчас он казался Ванессе невыносимо густым.
Прикосновение ворса, мягкое, аккуратное, было, словно ток.
Несс вскрикнула, дернулась и ухватилась за сидение — к прочим страхам добавилось сильнейшее опасение упасть с табурета и сломать себе что-нибудь. Она же больше ничего не видела.
Леон обнял ее одной рукой — дьявольски жаркое кольцо — а второй, держащей кисть, снова прикоснулся к аппетитной груди Ванессы.
Ему было невероятно хорошо от ее близости, от того, что игра идет в общем-то по плану, и сильнейшие эмоции партнерши — один из компонентов этого вкуснейшего блюда.
Хотя Леона вполне устроило бы, если б Ванесса испугалась не всерьез. Он разрывался между желанием сделать все по-настоящему жестко и стремлением остаться в рамках.
Леон планировал и дальше жить в Городе, и мимолетное приключение не имело права все испортить. Но нелогичное поведение Ванессы уносило все его трезвые мысли напрочь.
Кисть, ведомая умелой рукой, то ласково, то страстно щекотала ее кожу. Леон прижимал Ванессу к себе, но его объятие не давало ей опоры. Ванессе казалось, что Леон вот-вот отпустит ее, и она упадет с табурета и разобьется.
Несс сидела, сжавшись, ни жива, ни мертва, и ждала, пока пытка кончится.
Ее худшие опасения подтвердились: Леон не удовлетворился видом, который ему открывал бюстгальтер. Ловко просунув руки под блузку — кисточка временно перекочевала Ванессе на бедра — Леон расстегнул замочек лифа, расстегнул оставшиеся пуговицы блузки и снял с пылающей от стыда и страха Ванессы все белоснежные предметы гардероба.
Теперь она осталась
