class="p1">Они расхохотались.
Вскоре прибыли на платформу. Древо жизни сияло как никогда. Мелодии танцующих шаманов, свит ветра, шум толпы — всё слилось в один густой звук.
Многие прибыли посмотреть на церемонию. Событие ведь редкое. В Обители Джамп — первородное. Никто не перепрыгивал целую ступень: не становился херувимом сразу.
Рядом с водами портала Андриан заметил Этель, Лилиджой и Кастивиля — учитель хлестко постукивал пальцами по посоху ваджра, но не своему, а Феликса.
Лилиджой кивнула в знак приветствия. Шелли обвивала ее шею. После смерти Гламентила девушка одевалась в гуталиново-черном цвете. Андриан так и не смог поверить, что наставник — мертв. Он едва знал его, но всё-таки… Не успел Андриан очнуться в редуте восстановлений, — в капсуле, где блаженствовал на ромашковом лугу в ласковых объятьях Марлин, — как явился Феликс и разрушил любовную иллюзию. Объявил себя новым наставником. И, скрипя зубами, поведал о случившемся на суде.
Андриан сразу понял, что Феликс винит себя в смерти Глэма, и не стал приставать с вопросами. Лилиджой тоже ничего не рассказывала. Неделями она молчала и пропадала в чащобах долины неподвижных планет.
— Ты хоть раз разговаривал с Лили после суда? — спросил Андриан у самого уха Феликса.
Судья потряс головой, словно сбрасывая наваждение.
— Пытался. — Феликс растерялся. — Ничего толкового из нашего диалога не вышло. Она меня не винит, но… легче ни мне, ни ей от этого не становится. Вернусь из высшего мира и попробую снова… Думаю...
С другой стороны платформы помахали Христи и Ротти.
Андриан огляделся: каменный пол поддерживается скрипящим стволом древа жизни; зеленые листья блестят, точно груды изумрудов; толпы незнакомых лиц в парадной одежде своей касты. Чувство, что собралось пол-Обители. Судьи Трибунала. Асуры клана разума, пустоты, пепла, глубин (всех Андриану было не запомнить). Херувимы стражи. Учителя. Горстка ракшасов. Сотни манров.
В центре платформы — жарким сердцем билась червоточина, утопленная под покрывалом водоема. Русла золотого, малахитового, рубинового и апельсинового потока — вырывались водопадами из других порталов, заполняя углубление бассейна.
Ветер пригонял свежий морской запах с просторов океана.
Небеса светлые, бархатные — купались в лучах солнца. Андриан вглядывался в синий горизонт, безумно хотел отправиться на другую сторону планеты, чтобы увидеть плато зарождений.
Успеется...
Сейчас он должен радоваться посвящению Феликса. Но почему внутри скребутся ржавые гвозди? Словно колючие черви, они ползают по артериям.
Потупившись, Андриан начал кусать ногти. Феликс остановил его на полпути к червоточине — видимо, из-за того, что он полз со скоростью улитки, — и вцепился в локоть. Жесткие пальцы сжали кожу сквозь камзол.
— Я знаю, что тебя волнуют не только чувства к Марлин, — на лбу судьи появились борозды тревоги, — но тебе не надо переживать о связи с Дарисом. Она оборвалась. Проникнуть к тебе в голову — он не сможет.
— А если сможет? — вскинулся Андриан, но притих под прицелом внимательных глаз гостей церемонии. — Ты просишь остаться с тобой, чтобы помогать в обязанностях судьи Обители. Но если мой мозг под влиянием Дариса? Если он снова завладеет моим разумом? Если… если попытается избавиться от тебя? — Андриан осмотрел свои дрожащие ладони и выставил их перед Феликсом. — Вот этими руками… опять!
— Мы уже обсудили это с Касти. Во-первых, не сможет. Во-вторых, ему нет дела до меня. Тайна раскрыта. Убивать меня — бессмысленно. Тем более, твоими руками. Но, возможно, мы сможем обратить его оружие против него. Если Дарис проникал в твой разум, то... вдруг и ты сумеешь подпортить ему жизнь? — Феликс постучал пальцем по виску Андриана. — У моего бывшего наставника немыслимое количество союзников. Они умудрились вытащить его из карцера перед самым приходом серафимов, но твоя сила даст нам маленькое преимущество. Если всё получится. Мы разовьем твои способности медиума. Сможешь проникать в разум других. Ты нужен мне, Андри, — единственный, кому я могу доверять. Пойми.
— Странно идти против того, кто тебя создал. — Андриан выдернул щекочущую зеленую нитку из-под воротника. — Даже если он ублюдок.
— Дарис тебя не создавал, а подмешал чужую энергетику. И он лучше, чем ты думаешь, — покачал головой Феликс, речь его стала назидательной: — Он много натворил… Но не без причины. Демоны страдают. Они — изгои Обители. Никто не хочет быть черным котом, когда с момента рождения все ждут, что ты подонок, который принесет одни разочарования. Дарис не был таким. Другие сделали его тем, кем он является. Эта сумасбродная система каст… Но ракшасы больше не намерены быть низшими. Наш черный кот восстал, собрал своих не менее черных друзей и решил уничтожить всех, кто заклеймил их изгоями.
Феликс отвлекся, увидев прибывшего из червоточины серафима. Воды портала в мир дэв завихрились и зашелестели о гладкий камень молочной платформы.
Судья продолжил:
— Я ведь... я ничего не знаю о жизни Дариса. А он веками был моим наставником. Веками, понимаешь?! Только благодаря ему я стал высшим, но никогда не задумывался, чего хочет он... никогда! Не задумывался, что чувствует... Он нашел другой способ стать херувимом. Если бы я хоть раз подумал о его жизни, спросил, каково ему, если бы походатайствовал перед Трибуналом, если бы предложил и Кастивилю это сделать, то ничего бы не случилось. Нет, вместо помощи я назвал его отвратительным монстром, потому что в глубине души тоже презирал. Ведь он — демон. Однако этот демон сделал для меня — всё…
— Что же мы будем делать?
— Остановим его. Я должен сделать это первым, пока обо всем не узнали в Вапланде. Дарис погубит нас, если начнет войну! Я обязан образумить его. Обязан...
Андриан тоскливо выдохнул, чувствуя, что вскоре станет огарком — истлеет после отбытия друга. Он взял Феликса в охапку.
Присутствующие уставились в ожидании.
Поправив воротник мантии, судья возвышенно проплыл к серафиму и ступил в прохладные воды портала.
Пока Феликс в высшем мире, Андриан будет ощущать себя одинокой букашкой, которая бесцельно шатается по землям Обители…
Но ведь Феликс вернется?
Судья еще не ушел, а Андриану уже дурно. Да, в прошлой жизни он определенно был скулящей дворняжкой: радовался взгляду хозяина и был безоговорочно предан. Андриана знал, что и теперь будет предан Феликсу. Знал, что останется предан и Марлин. Ведь она тоже вернется? Когда-нибудь... Ничего, он подождет. Теперь у него тонна времени и вечно молодое тело.
— Приветствую, отец, — подал голос Кастивиль.
Серафим Левитан Лир Дратокс, курирующий церемонию, кивнул, бодая
