однажды поддалась на призыв демона, а ты говоришь, что воздействие было постоянным?
— Во-первых, ты всегда обвешана таким количеством специальных побрякушек и укутана защитными чарами, что пробиться через них не так-то просто. Во-вторых, ты в тот момент могла быть относительно уязвима, если случайно совпало несколько факторов. А, в-третьих, этот кто-то мог сменить тактику и попробовать если не втереться в доверие, то находить вполне естественные, не вызывающие прдозрений, причины крутиться рядом, постепенно "привязывая" к себе. И эмоционально, и магически, и через внутреннего демона… Судя по твоим реакциям, я не сильно ошибаюсь.
Я глубоко вздохнула:
— Прав. К сожалению, прав.
Мда… Я запрещала себе любить, но на дружбу особых ограничений не ставила. Как-то в голову не приходило, ведь обычно со мной сближаться не стремились. И тут такой удар под дых…
Закончил со мной Лестер уже ближе к закату, но добраться до таверны хватило сил лишь к полуночи. Мало того, что всё тело горело после обновления татуировок и нанесения новых рун, так ещё внутри метался обезумевший демон. Не знаю, что там добавил на этот раз в краску, но эффект мне морально понравился. Физически же хотелось просто сдохнуть. На чистом упорстве я поднялась в свою комнату, активировала заранее наложенные чары и рухнула в кровать. Обратный отсчёт персонального ада начался…
Трижды заглядывал Лестер — единственный, кого мои заклятия пропускали в этот период, менял заживляющие повязки и исчезал. В последний свой визит он размотал все бинты окончательно обработал кожу, застегнул на мне корсет и исчез, оставив на зеркале флакон с тонизирующим зельем. Каждое его появление я помнила смутно. Лишь временное облегчение состояния подтверждало, что артефактор мне не пригрезился.
* * *
Рассвет третьего дня я встретила, стоя на обрыве, отделяющей Конерт от соседних поселений. Зябко кутаясь в шерстяной палантин, наблюдала, как розовато-оранжевые лучи восходящего солнца разгоняли туман над Хаттером — одним из самых высоких пиков, расположенных на территории Горного края. Меня всё ещё немного потряхивало, но состояние было не в пример лучше, чем даже этой ночью. Так рано вставать я не планировала, но за меня всё решили. Не сказать, что пробуждение было приятным. Особенно, если учесть, что началось оно с того, что по моему носу елозило что-то шершавое. Естественно, виновника такой специфической побудки я увидела сразу, как только разлепила глаза. Нирс вылизывал мой нос и умудрялся при этом его легонько кусать. А поняв, что желаемый эффект достигнут, кот весьма убедительно громким мявом рассказал, как изголодался и отощал, пока я была в отключке. Зная Ланику, страшно фанатеющую от мурчащих комков меха с хвостами, сильно сомневалась, что она бы допустила такой произвол, как страдающий без еды и питья Нирс, но вставать всё равно надо было. Скормив "сиротинушке" приличный кусок печёнки, я решила немного прогуляться, пока все остальные спали. И вот теперь вглядывалась в далёкие вершины Горного края.
— Скучаешь?
— Очень. Даже не представляешь насколько, Лестер. Доброго утра, кстати.
— Тебе бы такое "доброе". Зашёл тебя проверить, а на месте её обнаружил. Не думал, что ты так рано встанешь на ноги. Хорошо, что одна наглая серо-голубая морда, свившая себе гнездо из подушек на твоей кровати намекнула, в какой стороне искать, — Лестер подобрал камушек, лежащий у ног, и зашвырнул далеко в пропасть.
— Ну, Нирс, и тут успел подсобить…
— Не хочешь вернуться туда?
— Хочу. Но не могу. Сам знаешь, почему. Мне туда дорога заказана. Есть, конечно, один вариант, но даже в крайнем случае не хотелось бы к нему прибегать. Слушай, мне бы краски твоей…
Лестер замер с занесённой для броска рукой:
— Сама себя подкрашивать будешь?
Я поправила палантин:
— Нет, есть одна безумная мысль…
— Мысль у неё… — камешек улетел в пропасть. — Я позавчера, между прочим, все свои запасы, которые за ночь успел подкорректировать в связи с твоими особенностями, извёл.
— Хорошо "скорректировал", мне эффект понравился. И у тебя ещё бутылочка чернил осталась. Я видела.
У Лестера выпал из руки очередной "снаряд":
— Когда успела? Ты же под конец уже невменяемая была! Глядя на то, как сейчас невозмутимо пожимаешь плечами, начинаю подозревать, что ты — мазохистка… Будет тебе краска.
— Спасибо.
Глава 3. Власть меняется
Большую часть пути до Леарна я либо спала, окончательно восстанавливаясь после "весёлых суток", либо уминала пироги, которые вместе с Вивьен передала Марта. Познакомившись с Маргой, магичка пошутила, что теперь ей точно придётся менять имя, чтобы не выделяться, ведь раньше в доме жили "два Ма", а теперь будет целых три! На прощание она клятвенно пообещала помогать Марге перемещаться в Леарн, когда та захочет увидеть Микки и Рикки. На том и порешили.
Оказавшись в Леарне, я первым делом заскочила домой к Адель, собирающейся на работу. Специально для неё накупила в Конре местных чайных сборов, которые и вручила, выяснив между делом, что ни Гая, ни Родерика в городе нет. Вроде как по служебной надобности оба уехали на пару недель. Я прикинула все возможные варианты и сроки. Времени должно хватить, чтобы реализовать все свои задумки. Начать я решила с табора, а пажам, чтобы не скучали, вручила сформированную перед отъездом карту и приказала проверить возможность формирования полноценной пентаграммы, пройдя по намеченным "лучам" и ключевым точкам. А в помощь определила гончих и Нирса. Пристроив всех к делу, сменила дорожный костюм на одно из своих платьев и направилась в клан Антер. Вообще я была удивлена, что черти ещё не снялись с места. Они же не просто так оказались под Леарном. Гротес Тэршам проигрался ещё в Моннарре, но в клане не оказалось ни одного сироты, которого можно было отдать Цертену в счёт долга, а желающих пожертвовать своими чадами или лично собой ради благополучия клана не нашлось, какими бы карами не грозил старый чёрт. И тогда вспомнили о Маргрете, ушедшей на заработки несколько лет назад, а заодно и о Микки с Рикки, о которых та упомянала в своих письмах. А раз они живы и вполне себе здоровы, рабских ошейников оба не носят, служат какой-то госпоже, следовательно сумели выкупиться. Правильно: один ушлый, второй — умный, вот и выкрутились, нашли лазейку. А что в табор не вернулись, так молодые, захотели на свободе погулять. Вот тогда в голове Гротеса созрел "гениальный" план: вписать имя одного из них в долговую расписку, а второго использовать в качестве живой ставки, когда Цертен вернётся. Вдруг улыбнётся удача и он отыграется? Хватит, нагулялись, мальчики, подышали полной
