Сальватор Роза (1615–1673) Колдунья 1646. Холст, масло. 41,5x31
Сальватор Роза — итальянский живописец и гравер, поэт и музыкант. Сначала молодой человек занимался музыкой, но вскоре обратился к изобразительному искусству. Его наставником являлся один из учеников X. Риберы, а потом и сам мастер. Отправившись в юности в путешествие по Италии (Апулия и Калабрия), в какой-то момент Роза оказался в банде разбойников, изучил их характеры и нравы. Обосновавшись в Риме, он настолько настроил против себя общество, что был вынужден покинуть город. В конце жизни художник все же вернулся в столицу, где и умер.
Для мастера характерно обращение к сценам колдовства и фантастической «дьявольщины», истоки которой необходимо искать не только в суевериях эпохи, отразившихся в фольклоре и даже натурфилософских сочинениях, но и в идущих от Средневековья народных карнавальных гаданиях, фокусах и «дьяблериях» — народно-площадных мистериях. Колдунья — старуха, толкующая астрологические знаки, — типична для этого причудливого жанра.
Джованни Лоренцо Бернини (1598–1680) Голова Медузы 1644–1648. Мрамор. Высота — 68
Джованни Лоренцо Бернини — архитектор и скульптор, крупнейший представитель итальянского барокко. Его биография полна драматических событий.
Старые мастера знали о Медузе из «Метаморфоз» Овидия (4:769–803). В греческой мифологии она — одна из трех ужасных сестер горгон, чья внешность была столь устрашающей, что всякий, кто бросал взгляд на нее, превращался в камень: широко раскрытые глаза, клыки вместо зубов, язык всегда высунут, а вместо волос — змеи. Медузу обезглавил Персей, но и после смерти голова горгоны сохранила способность превращать в камень. Это стало причиной ее изображения на щитах воинов и других предметах в качестве защитного талисмана.
Бернини знал не только рассказ Овидия, но и другие варианты мифа. По одной из версий, Медуза имела прекрасные волосы и хотела состязаться с Афиной в красоте, но в наказание богиня мудрости превратила их в змей, а ее сделала смертной. Творец был знаком и с поэмой своего современника Джованни Батисты Марино, в которой описывается, как Медуза, разглядывая собственное отражение в воображаемом зеркале, с болью и тревогой осознала свое превращение в мрамор, жестокая усмешка исказила ее черты. Мастер в данной скульптуре запечатлел этот момент.
В 2011 изваяние было представлено в Москве в ГМИИ им. А. С. Пушкина. В экспликации к работе справедливо отмечалось, что Марино и Бернини переосмыслили античный миф: «Не горгона своим взглядом обращает врагов в камень, но сама… по роковой ошибке ловит свой образ в воображаемом зеркале, в буквальном смысле на наших глазах превращается в мрамор. Для Бернини Медуза — это рафинированная барочная метафора скульптуры, ее высоких достоинств, скульптуры, которая обладает властью заставить окаменеть от удивления тех, кто способен приходить в восторг от необычайной искусности его резца».
Маттиа Прети (1613–1699) Платон и Диоген 1649. Холст, масло. 101x151
Маттиа Прети — художник неаполитанской школы, живший в Риме и Неаполе. Будучи посвященным в рыцари Мальтийского ордена, последние годы он провел на этом средиземноморском острове.
Платон и Диоген Синопский являлись современниками. Их взаимоотношения были непростыми. Представление о названных людях можно составить, прочитав их жизнеописания, которые приводит в своей книге другой знаменитый Диоген — Лаэртский: Платон как-то назвал Диогена собакой. Диоген, в свою очередь, когда тот дал определение: «Человек есть животное о двух ногах, лишенное перьев», ощипал петуха и принес в школу к оппоненту, объявив: «Вот платоновский человек». Это собрание биографий было настольным для европейских интеллектуалов на протяжении многих веков.
Прети представил великих философов мирно дискутирующими в спокойной обстановке. Платон изображен с раскрытой книгой, на странице начертана сентенция: Causa causarum (с латинского — «Причина причин», «первопричина»). По его учению, мир конечных изменчивых вещей должен иметь высшую причину, которая породила и поддерживает в нем порядок. Первая причина должна обладать жизнью или душой. Это доказывается тем, что лишь душа может двигать сама себя, а значит, давать толчок другим вещам.
Диогена можно идентифицировать по атрибуту — фонарю, с помощью которого философ, что называется, днем с огнем разыскивал Человека. Держа его в одной руке, другой он указывает на Платона как на найденного Человека. Однако трудно представить его таким: этот бунтарь осмелился самому Александру Македонскому на вопрос, чего он, Диоген, желает, сказать: «Не заслоняй мне солнца!»
Пьетро да Кортона (1596–1669) Битва Александра с Дарием 1644–1650. Холст, масло. 173x375
На данной картине представлена большая батальная сцена, исполненная с размахом и мастерством (сложные ракурсы героев и лошадей), передающая драматизм и динамику действия.
Александр Македонский дал два сражения персидскому царю Дарию — при Гавгамелах и Иссе. Решающим и наиболее часто изображаемым было последнее. Основой программы для художников служил рассказ Плутарха в его жизнеописании царя: «Несмотря на то что его силы значительно уступали численностью силам варваров, Александр не дал себя окружить, напротив, обойдя своим правым крылом левое крыло вражеского войска, он ударил персам во фланг и обратил стоявших против него варваров в бегство. Сражаясь в первых рядах, Александр был ранен мечом в бедро, как сообщает Харет, самим Дарием, ибо дело дошло до рукопашной схватки между ними. ‹…› Александр одержал блестящую победу, уничтожил более ста десяти тысяч врагов, но не смог захватить Дария, который, спасаясь бегством, опередил его на четыре или пять стадиев. Во время погони Александру удалось захватить колесницу и лук царя». Да Кортона запечатлел переломный момент в битве. Ф. Шахермайер, крупнейший исследователь жизни Македонского, писал: «Дарий оказался в гуще битвы, и тут произошло нечто невообразимое: рыцарь спасовал перед рыцарем. Вместо того чтобы возглавить армию, руководить сражающимися пехотинцами и столь успешно действующими береговыми отрядами, Дарий, охваченный паническим страхом, обратился в бегство». Над победоносным Александром парит орел — символ Римской империи.
Данный исторический эпизод привлекал многих мастеров, в частности, Яна Брейгеля Старшего («Битва при Иссе» 1602, Лувр, Париж), но его самое грандиозное живописное воплощение — полотно Альбрехта Альтдорфера «Битва Александра Македонского с Дарием (Битва при Иссе)» (1529, Старая пинакотека, Мюнхен).
Михаэль Свертс (1618–1664) Старый паломник 1650. Холст, масло. 43x34,5
