— Что они там делают? Пойду посмотрю.
— Не надо, ма. Я думаю, они разговаривают, — сказала Жанна. — С Надей легко найти общий язык.
— И все-таки я считаю, что о том, чтобы оставить ребенка у вас, не должно быть и речи. И отец так считает. Это не для тебя. И кто, как не я, скажет тебе об этом. — Вера Сергеевна взглянула на Жанну. — Я боюсь за тебя, дочка.
— Я все понимаю. Но я уже взрослая, мама. И тебе надо пере стать бояться и научиться доверять мне, или мы обе будем мучиться всю жизнь. — Жанна улыбнулась. — На самом деле я так рада, что вы приехали. А что касается Нади, то решать будем я и Матвей. Не сердись, но это наше дело. А вот и папа.
Георгий Владимирович вошел в комнату за руку с Надей.
— Вот, Вера, это мой друг. А это, Надя, наша мама, Вера Сергеевна. Я думаю, вы быстро подружитесь. Ну, мир и дружба?
Вера Сергеевна подала Наде руку:
— Что ж, я уверена, мы обязательно познакомимся с тобой поближе.
Для начала это устроило всех.
— Где обещанный ужин? Мы с ребенком голодны, — сказал Георгий Владимирович, хотя никто ему ничего не обещал. И все отправились в столовую.
* * *
Ужин прошел спокойно и мирно.
Но когда он закончился и Вера Сергеевна с Георгием Владимировичем вдвоем остались в гостиной, между ними произошел неожиданный и довольно-таки оживленный разговор.
— Знаешь, Вера, у Жанны теперь своя жизнь. Своя семья. А мы остались одни… Это неправильно. Ты понимаешь? — Георгий Владимирович многозначительно посмотрел на жену.
— Не понимаю… — растерянно ответила Вера Сергеевна.
— Что же тут непонятного! Иногда, Вера, ты ведешь себя просто как маленькая, — возмутился Георгий Владимирович. — Вот подумай — мы одни, полны сил, и у нас ведь достаточно денег. Ну? Что же следует? Неужели мы не можем взять на себя заботу о ребенке?
— Мы? О ребенке? — изумленно спросила Вера Сергеевна.
— Ну да, мы! Особенно ты. С тех пор как уехала Жанна, ты целыми днями сидишь в огромной квартире и совершенно не знаешь, чем заполнить свою жизнь, кроме, конечно, звонков сюда, в Кудрино. А ведь мы еще крепкие.
— Крепкие? — непонимающе повторила она. — Что ты имеешь в виду?
— Я чувствую себя достаточно бодрым, чтобы снова стать отцом! — заявил Георгий Владимирович.
Вера Сергеевна ошеломленно глянула на него, но он успокаивающе улыбнулся.
— Не в том смысле, в каком ты подумала. Хотя и в том, конечно, тоже. Но мы вполне могли бы взять на воспитание дочь. Давай возьмем Надю! Ну, что ты молчишь?
— Ты спятил так же, как Жанна!
— Ну да, мы оба спятили. Пусть. Но если ты против, я поддержу Жанну в том, чтобы она оставила ребенка у себя. Так что подумай и соглашайся. По-моему, я все замечательно придумал. Нет-нет, никаких возражений. Сейчас мы отправимся отдыхать. Спать! Я ужасно устал.
Глава 8Матвей был рад, что приехали Георгий Владимирович и Вера Сергеевна и что они побудут с ними несколько дней. Он надеялся, что так Жанне легче будет расстаться с Надей. И он был уверен, что им удастся разыскать ее родного отца.
Матвей рассказал тестю о своей встрече с юристом, и Георгий Владимирович заявил, что хочет взять все в свои руки. Он решил лично заняться этим вопросом.
На третий день пребывания в Кудрино Георгий Владимирович вдруг сообщил, что должен ненадолго уехать. Якобы у него появились какие-то неотложные важные дела.
О делах мужа Вера Сергеевна никогда не беспокоилась и была рада его отъезду, решив, что так ей проще будет повлиять на Жанну. Однако пока она подбирала аргументы против пребывания ребенка в доме Ковалевых, Надя, сама того не ведая, потихоньку подбирала ключики к ее сердцу.
Надя была так мила и внимательна, так скромна и уступчива, что у Веры Сергеевны в конце концов осталось лишь одно возражение: у Жанны скоро будет малыш и это осложнит все.
— Не беспокойся, мама, — говорила Жанна. — Я всегда хотела, чтобы у меня было много детей. И потом ты же видишь — от Нади можно ждать только помощи. Поверь, мы обязательно справимся.
* * *
Георгий Владимирович, преодолев массу препятствий и бюрократических проволочек, выяснил, что в МГУ десять лет назад на разных факультетах учились два Матвея Михайловича Ковалева. К тому же они были ровесниками.
Про своего зятя ему не пришлось добывать сведения. Все о нем он знал и так. А вот про другого Матвея Ковалева удалось выяснить, что после учебы он вернулся в родной Владимир, и на тот период не был женат.
Итак, Георгий Владимирович Липский отправился во Владимир. Он обратился в адресный стол и всего за одну шоколадку «Аленушка» узнал то, на что кудринский юрист потратил бы месяц.
На окраине города Липский остановил машину перед красивым, но несколько вычурным домом. Остановился и задумался: а не стоит ли повернуть назад, не стоит ли просто забыть, что существует этот двойник его зятя?
Для их семьи эта ситуация, можно сказать, преодолена. Они не поссорились. Они, как и прежде, любят друг друга. С Надей так или иначе все решится. Да, все страшное позади. А что если в этой, не известной ему семье начнутся конфликты, когда откроется правда?
Увы, Георгий Владимирович понимал, что деваться некуда. Допустим, он уговорит Веру удочерить Надю. Он почти не сомневался в том, что это ему удастся. Но он не может просто объявить себя ее отцом. Органы опеки займутся этим делом и обязательно найдут Надиного родного папу. Что тогда?
Георгий Владимирович сделал над собой усилие, вышел из машины и нажал на кнопку звонка.
Дверь открыла симпатичная девушка в белом переднике и белой наколке. Судя по всему, домработница.
— Я бы хотел поговорить с господином Ковалевым, — сказал Георгий Владимирович.
Девушка пропустила посетителя в дом.
Через несколько минут к нему спустился подтянутый пожилой мужчина. Его седые волосы были зачесаны назад. Георгий Владимирович был поражен. Этого он никак не ожидал!
— Матвей Ковалев? — спросил он, словно не сознавая, что перед ним стоит почти что старик, а вовсе не ровесник его зятя.
Лицо мужчины побледнело.
— Я Михаил Васильевич Ковалев, — тихо сказал он. — Матвей был моим сыном. Он умер девять лет назад.
— Мне очень жаль, — пробормотал гость. — Я не знал. Простите, я не представился — Георгий Владимирович Липский. Похоже, я приехал напрасно.
— Может, вы все-таки скажете, что вас сюда привело? — спросил Михаил Васильевич. — Странно, что вы не знаете о его смерти… — Голос Ковалева задрожал.
— Это был ваш единственный сын? — спросил Георгий Владимирович.
