И — красивый, действительно красивый жест: спорим, мы это способны сделать? Спорим на шампань? Спорим, что всё у нас сложится отлично, что я стану писателем, что у нашей семьи больше нет неизвестности впереди? Спорим? А ты, брат? Давай-ка вместе, давай-ка сковырнем глыбищу! Некуда нам теперь отступать: мосты сожжены, жребий брошен…
4
Роман или большая повесть «Страна багровых туч» долгое время была визитной карточкой братьев Стругацких. С течением времени она перестала нравиться самим авторам, однако в свое время роман этот являлся для них чем-то вроде кандидатской диссертации на звание писателей-фантастов. У братьев появилась своя большая книга, следовательно, для издателей они теперь — «проверенные товарищи». А значит, братьев должны публиковать и дальше. Ни повесть «Извне», ни многочисленные рассказы, появившиеся у них во второй половине 50-х, хоть и обогнали в печати «Страну багровых туч», такого значения, разумеется, иметь не могли.
«Страна багровых туч», она же в изначальном варианте «Берег горячих туманов», создавалась тяжело, долго и завершена была лишь к апрелю 1957 года.
«Мы представления не имели, как следует работать вдвоем», — расскажет потом Борис Натанович. К тому же один автор жил в Москве, другой — в Ленинграде. На согласования, на творческую «притирку» уходило очень много времени. Потом, устав отвечать на бесконечно задаваемый вопрос «Как вы пишете вдвоем?», Стругацкие выдумают шутку: мол, съезжаемся на станции Бологое, да там и творим…
Но в те годы им приходилось несладко и было не до шуток.
Много позднее они объяснят, с каким трудом складывалась формула совместного творчества: «За первые пять или шесть лет мы испробовали, по-видимому, все мыслимые методы работы вдвоем и вот уже пятнадцать лет, как остановились на самом, без сомнения, эффективном для нас… Мы собираемся вместе — в Ленинграде, или в Москве, или в каком-нибудь Доме творчества. Один из нас садится за машинку, другой — рядом. План всегда подготовлен заранее — весьма подробный план с уже продуманными эпизодами, героями и основными сюжетными поворотами. Кто-нибудь из нас предлагает первую фразу. Фраза обдумывается, корректируется, шлифуется, доводится до уровня готовности и, наконец, наносится на бумагу. Кто-нибудь предлагает вторую фразу…
И так вот — фраза за фразой, абзац за абзацем, страница за страницей — возникает черновик.
Черновик обычно отлеживается два-три месяца, а затем его тем же порядком (фраза за фразой, абзац за абзацем) мы превращаем в чистовик. Как правило, хватает одного черновика…
Работаем мы обычно по четыре-пять часов утром и час-два вечером. После окончания рабочего дня — обсуждение плана на завтра или обдумывание, наметка следующей повести… При таком методе работы неизбежны споры, иногда свирепые. Собственно, вся работа превращается в непрерывный спор или, во всяком случае, в некое соревнование за лучший вариант фразы, эпизода, диалога. Взаимная нелицеприятная критика всячески поощряется, но при одном условии: раскритиковал чужой вариант — предложи свой. В крайних случаях абсолютного отсутствия компромисса приходится прибегать к жребию».
Таков результат — налаженная система общего труда.
А вот процесс «испробования» всех мыслимых методов оказался делом долгим и выматывающим, о чем свидетельствует переписка братьев.
Наконец вот долгожданное дитя двух отцов появилось на свет в виде беловой рукописи, выправленной и распечатанной по всем правилам. Начинаются новые мытарства — прохождение двух неопытных новичков через очистительное жерло советского издательского менеджмента. Очищало оно, к сожалению, в основном от многих иллюзий, но не от литературных недочетов. Дважды «Страна багровых туч» основательно переписывалась в соответствии с редакционными требованиями. На попытки понять, какая еще идеологическая причуда препятствует начальству отправить текст в типографию, ушли немалые нервы. К печатному станку повесть продвигалась тяжко и вышла отдельной книгой лишь летом 1959 года. Конечно, попасть в знаменитую «рамочку», как называли детгизовскую серию «Библиотека приключений и научной фантастики», означало в то время проснуться знаменитыми на всю страну.
Однако… до чего же долго!
Авторы душой измаялись, ожидая публикации.
5
«Страна багровых туч» — героическая история о бесстрашных советских покорителях Венеры. Развитие сюжета представляет собой плавный переход от рассказа о подготовке космической экспедиции к рассказу о выполнении главной научной задачи экспедиции — исследованию «Урановой Голконды» (так называется месторождение неких руд «неслыханной концентрации»). Несколько предыдущих экспедиций погибли. Единственный отряд, достигший Венеры, понес страшные потери: из четверых на Землю вернулся только один. Государственный комитет межпланетных исследований при Совете министров СССР бросает на штурм опасной планеты «сверхновый вид межпланетного транспорта» — фотонную ракету «Хиус» и экипаж, прошедший специальную сложную подготовку.
Капитан Ермаков — начальник экспедиции, физик, биолог и врач. Стальной человек, во всем и всегда он ищет рациональное решение, отсекая любые эмоции. Капитан Ермаков — единственный, кто уцелел в прежних экспедициях на Венеру. Вторгаясь в пространство планеты, он потерял в разное время жену и соратников, а потому превратился в ее врага.
Богдан Спицын — пилот, радист, штурман и бортинженер. «Небожитель», родившийся на Марсе и воспринимающий ракету как дом родной.
Михаил Крутиков — штурман, кибернетик, пилот и бортинженер. Добрейший, вежливейший участник экспедиции, большой гурман и… прекрасный специалист, «гордость космогации».
Владимир Юрковский — геолог, радист, биолог. Поэт, романтик, острослов, своего рода реинкарнация Николая Степановича Гумилева в условиях советских 90-х (именно к этому времени братья Стругацкие приурочили бросок на Венеру).
Григорий Дауге — геолог, биолог. Настоящий энциклопедист по кругозору и увлеченный исследователь по складу личности. Большой противник официальных ритуалов, «тостов, напыщенных речей».
Алексей Быков — инженер-механик, химик, водитель транспортера (вездехода), радист. Судя по намекам, щедро разбросанным авторами повести (бдительный редактор потребовал убрать всех «военных» из текста), — армейский человек. В одном из вариантов первой части Быков назван «зампотехом дивизиона бронетранспортеров». Главный «железячник» экспедиции, личность, наделенная необыкновенно твердой волей и высокоразвитым чувством долга. Тут он ни в чем не уступает Ермакову, притом лишен подчеркнутой командирской резкости последнего. Быков — центральный персонаж романа, большей частью именно его глазами читатель видит приключения экспедиции.
Ушли шестеро, вернулись четверо.
Экспедиция прорвалась сквозь бушующую атмосферу Венеры, высадилась в «Урановой Голконде», провела исследования, выставила радиомаяк и вернулась на Землю. Вернуться, кстати, было важнее всего. Даже важнее, чем исследовать все сокровища «Урановой Голконды». От судьбы экспедиции зависела дальнейшая судьба всего фотонного звездоплавания, и большой советский начальник Краюхин, глава самого мощного межпланетного флота, весьма тревожился: а не поставят ли крест на «фотонном приводе» в случае гибели венерианской экспедиции? А вот «…если „Хиус“ возвратится с удачей, тогда никто не посмеет поднять голос против фотонной ракеты… Как и все новое, новый принцип межпланетного транспорта с первых же минут обрел немало противников — тех, кто возлежал на старых лаврах и не хотел идти дальше, кто всю жизнь свою посвятил доказательству невозможности практического осуществления фотонного привода, кто сначала, с маху, охаял нововведение, а потом не нашел в себе смелости признать свою неправоту, и просто тех, кто искренне не хотел рисковать людьми и государственными средствами». В результате всех этих тревог экспедиция ушла на Венеру, имея весьма запутанные инструкции по поводу того, за какой задачей приоритет: руда, маяк или фотонный привод?
