— Ладно, — протянул Майк. — В меню кафе «Триест» сорок семь сортов кофе, каждый стоит девять баксов, и ни один из них даже отдаленно не напоминает кофе.
— Тебя никто за уши не тащит.
Глава шестая
Врезать. Мне хотелось, чтобы именно это сделала главная героиня с парнем, который играл полицейского и отпускал все время пошлые шуточки. Врезать хорошенько.
Тесс пришла в кафе на десять минут раньше, чтобы занять удобный столик. Ей повезло, пара за столиком у окна как раз уходила. Женщина болтала по мобильному телефону, мужчина проверял электронную почту в ноутбуке.
«Майку здесь вряд ли понравится», — подумала Тесс с удовлетворением, достала из сумки блокнот и решила пока просмотреть записи, но тут же засунула обратно — лучше не напоминать Маргарет Пибоди, что она репортер. Вместо этого она заказала капуччино и достала из сумки журнал.
Тесс было неловко — она использует семейные связи, чтобы добыть информацию. Но, в конце концов, общество имеет право знать правду. И потом, Маргарет Пибоди ничего не угрожает — их с Майком интересует только Тай Кэдман.
Кафе «Триест» принадлежало итальянской семье. Персонал переговаривался между собой только по-итальянски, стены были выкрашены в темно-коричневый цвет, а пол выложен терракотовой плиткой. Чашки из китайского фарфора были расписаны вручную. Все это мало напоминало холмы Тосканы.
Тесс улыбнулась своим мыслям. Если она накопит нужную сумму, то сможет отправиться в Италию следующим летом. Конечно, она в любой момент может взять деньги, завещанные ей бабушкой. Бабушка была бы счастлива, если бы Тесс отправилась в Европу. Но для Тесс стало делом чести жить только на свою зарплату.
Она поедет в Рим. Тесс откинулась на спинку стула, перед глазами вспыхнуло видение: они с Майком в Риме. Не у фонтана Треви, не в Капелле и не в катакомбах, а в уютной комнате со ставнями на окнах, на широкой двуспальной кровати, застеленной белоснежными простынями.
В тот же момент в дверях появился Майк. Черные волосы лежали на плечах, черная кожаная куртка расстегнута до середины, в руке — черный блестящий шлем. Майк оглядел комнату, заметил Тесс и слегка кивнул.
Блюдечко у нее в руках задрожало, и Тесс поспешила поставить его на стол.
Майк подошел к стойке, и Тесс спрятала улыбку, когда официант протянул ему хрупкую фарфоровую чашечку с цветами. Майк закатил глаза и с мучительным выражением лица присел на высокий круглый табурет у стойки. Оттуда ему открывался хороший вид на столик, за которым сидела Тесс.
— Привет, Тесс. Надеюсь, я не опоздала. — Тесс подняла глаза и улыбнулась.
Она отложила журнал и поднялась, чтобы поцеловать мамину подругу. Сколько Тесс себя помнила, Маргарет Пибоди всегда благоухала «Шанель». У нее было мыло «Шанель», тальк для тела «Шанель» и духи «Шанель».
Но сегодня она пахла по-другому, от нее исходил аромат чего-то пряного и экзотического.
— Ты сменила парфюм! — вырвалось у Тесс, прежде чем она успела подумать.
Но Маргарет Пибоди не смутилась, она расцвела.
— Да, я решила, что мне нужны перемены.
Только теперь Тесс заметила, что духи — не единственная перемена в Маргарет. Волосы у нее были окрашены в белый цвет и аккуратно подстрижены. Новая стрижка делала ее моложе на пару десятков лет. На ней была блузка с оригинальным вырезом, кожаная юбка и высокие кожаные ботинки.
— Выглядишь потрясающе, — сказала Тесс, не понимая, что случилось с мамой Харрисона. — Я закажу тебе кофе?
— Только травяной чай, пожалуйста. Можно немного имбиря.
— Миндальные круассаны просто фантастика, — предложила Тесс, зная слабость миссис Пибоди к сладкому.
Маргарет покачала головой.
— Я на диете, — прошептала она.
Возвращаясь к столику с еще одним капуччино для себя и травяным чаем для Маргарет, Тесс заметила, как Майк во все глаза разглядывает ее гостью. Маргарет и отдаленно не напоминала женщину, которую Тесс ему описала. Теперь Майк решит, что у нее проблемы со зрением.
Тесс поставила чашки на стол и решила сразу объяснить, зачем попросила о встрече.
— Я в полной растерянности: у мамы день рождения через пару недель, а я понятия не имею, что ей подарить. Может, ты мне поможешь?
На самом деле она уже купила подарок матери — булавку для шарфа в викторианском стиле, украшенную жемчугом.
— У нее очаровательный сад, и ты сама знаешь, как она любит розы, но, по-моему, там уже нет места для новых сортов.
— Нет, садовник уже пригрозил, что выкопает старые, — вздохнула Тесс, ловя на себе взгляд Майка.
— Она обожает викторианские безделушки. Ты могла бы заглянуть в антикварный магазин.
— О, — Тесс стало жарко, — спасибо.
— Или можно сделать пожертвование от ее имени. Это — лучший подарок тому, у кого уже все есть.
Тесс чуть не расцеловала миссис Пибоди. Стараясь говорить спокойно, она произнесла:
— Замечательная идея. Ты не знаешь какую-нибудь благотворительную организацию, которую можно было бы поддержать?
— Конечно, знаю, — кивнула Маргарет.
Да! Да! Да! Тесс уже приготовилась услышать про лысых орлов.
— Моя женская организация собирает деньги на образование девочек в странах «третьего мира», — встряхнула осветленными волосами женщина. — Но боюсь, твоя мама уже сделала крупное пожертвование.
— Но это такая чудесная идея. — Тесс изобразила оживление, сделала глоток кофе и, выдержав паузу, продолжила: — Я недавно вступила в организацию защитников дикой природы «Лысый и красивый».
— Правда? Кажется, эту мы тоже поддерживаем.
Пульс у Тесс участился.
— Вы тоже? Какое совпадение!
— Кто-то порекомендовал мне их, не помню кто. Кто-то из молодежи в клубе. Наверное, Дженифер Кэдман.
Дочь Кэдмана. Тесс с триумфом взглянула на Майка, но он был слишком далеко, чтобы слышать их разговор.
Они поболтали еще немного о знакомых, о работе Харрисона в банке мистера Пибоди.
— Харрисон пригласил меня на открытие нового оперного театра. Мы так хорошо провели время, встретили мистера Кэдмана.
Тесс наблюдала за собеседницей поверх чашки. Ей показалось или миссис Пибоди вздрогнула при упоминании Тая Кэдмана?
— Правда? Мне показалось, постановка слабовата, хотя костюмы красивые.
Нет! Нет! Нет! Тесс не хотела обсуждать костюмы или артистов, ей нужна информация о Кэдмане. Она попробовала еще раз:
— Разве здание не чудесное?
— Конечно. На мой вкус, переборщили с мрамором, но Тай все равно молодец.
