— Мой приятель сказал, что он не член клуба, Кэдман пригласил его в качестве гостя. — Майк посмотрел на фотографию. — Что-то не похоже, что они говорят о птичках. Ты когда-нибудь играла в гольф?
Тесс отрицательно покачала головой.
— Это спортивный сленг. Птичка — один удар, а орел…
— Что? — выдохнула Тесс.
— Орлы.
У Тесс зачесался кончик носа.
— Вот почему его лицо мне так знакомо! Он был на фотографии в офисе «Лысый и красивый».
— Похоже, Кэдману придется есть жареного орла, а не спасать его.
Над рабочим столом Тесс висела доска для заметок. Майк нашел булавку и прикрепил фотографию.
Не спрашивая разрешения, он выдвинул ящик стола и достал маркер.
«Кто и зачем?» — написал он над фотографией.
— Что может быть общего у защитников природы и Кэдмана?
— Не знаю, но его люди собирают пожертвования.
— Совпадение? — Майк скинул ботинки, носки и начал расхаживать по гостиной босиком. — Думаю, ты права, «Лысый и красивый» — ключ ко всему.
— Нам нужна копия списка членов организации, — сказала Тесс, рассматривая его ноги. У Майка были потрясающие ноги: длинные, стройные, с длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями.
— Что ты скажешь насчет небольшого взлома?
Тесс открыла рот от изумления:
— Ты хочешь сесть в тюрьму?
— Но дело стоит того.
— Тебя выгонят с работы! — напомнила Тесс.
— А что делать? — На лице Майка появилась гримаса озабоченности. — Мы должны все выяснить.
— Майк, мы репортеры, а не ФБР.
Но он, кажется, не слышал ее.
— Ты вступила в эту организацию?
— Да, но только потому…
— Я тоже. Мы пойдем на собрание и выдвинем твою кандидатуру в совет, или куда там надо. Даже у кучки фанатов лысых орлов должен быть руководящий совет. Нет, черт побери, не пойдет, это займет целую вечность. — Он щелкнул пальцами. — Секретарша. Ты добровольно вызовешься быть секретаршей, тогда у тебя будет доступ ко всем записям.
— Почему я?
— Ты права, лучше мы взломаем дверь в офисе и выкрадем документы.
Тесс вздохнула:
— Пока ты планируешь ограбление века, я займусь ужином.
Слово «ужин» привлекло внимание Майка.
— Звучит просто здорово. А что у нас на ужин?
— У меня — салат.
Майк пошел за ней в кухню и прислонился к буфету.
— Но здесь многовато для одного человека. — Он стащил горошинку.
Тесс застонала про себя — он такой чертовски милый, когда ведет себя как мальчишка.
— Хорошо, ты можешь остаться на ужин, если вымоешь потом посуду.
— Замечательно. А у тебя есть что-нибудь к этой зеленой ерунде?
Тесс наградила его взглядом, полным холодного презрения.
— Да нет же, правда, тебе не мешало бы поправиться.
— У меня есть куриные грудки.
— А кукурузный хлеб?
— Пардон?
Но Майк уже открыл дверцу буфета.
— Хлеб, — протянул он, разглядывая коробки и пакеты. — Почему у тебя вся пища только натуральная и полезная?
— А что?
— У тебя нет хлеба?
— Нет.
— Мука. Будем печь лепешки. А сыр-то у тебя есть?
И он полез в холодильник за сыром и яйцами.
— Я не буду печь тебе лепешки, — сказала Тесс.
— Я сам испеку, для нас обоих.
К ее удивлению, Майк с большим мастерством взялся за приготовление ужина.
Нарезая овощи, она наблюдала, как Майк закатал рукава, помыл руки и включил плиту. При этом он случайно задел ее бедро, и Тесс охватила дрожь, ей стало жарко.
Она облизала пересохшие губы. Майк разбил яйца в миску.
— Пока ты займешься лысыми птичками, я съезжу в Спокан.
Тесс ошеломленно уставилась на него.
— Майк, ты ведь не…
— Именно так, я собираюсь навестить мистера Натана Макартура.
Пока лепешки шипели на сковородке, Майк поджарил куриные грудки в духовке, потом снова открыл дверцу буфета и достал бутылку растительного масла.
— У тебя есть уксус?
— На полке над холодильником.
Ужин был готов, лепешки источали соблазнительный аромат, а куриные грудки выглядели так, словно сошли с обложки кулинарного журнала. У Тесс потекли слюнки, все обиды были забыты.
— Как ты научился так хорошо готовить?
— Понял, что это самый быстрый способ затащить девушку в постель.
Тесс фыркнула:
— А я думала, тебе достаточно обаяния.
Майк грустно покачал головой.
— Женщины куда умнее, чем ты думаешь. — В его глазах искрились смешинки. — Вспомни, сколько мы уже знаем друг друга, а ты так и не оказалась в моей постели.
Повисла пауза, напряжение достигло максимума. Когда Тесс, наконец, заговорила, ее голос был похож на писк:
— Не надейся, что лепешки все изменят.
Майк расхохотался и положил себе еще салата.
— Маргарет Пибоди вернулась в город, мы встретимся завтра, — перевела разговор Тесс.
— Чудесно, — проговорил Майк с набитым ртом, — я пойду с тобой.
— Ты с ума сошел? Она же пожаловалась на тебя редактору.
— Не она, ее милый муженек. Послушай, Тесс, только без обид: ты понятия не имеешь, что такое интервью, у тебя нет опыта. Когда берешь интервью, нужно уметь читать язык жестов, угадывать недосказанное, ставить конкретные вопросы. Самое главное то, о чем интервьюируемый никогда не расскажет.
— Спасибо за совет, — с холодной вежливостью ответила Тесс, — но я пойду одна.
— Это и моя статья тоже, я готов сесть в тюрьму за нее. Что тебе стоит пригласить меня на чай?
Тесс пожала плечами.
— Мы встречаемся в кафе «Триест» за чашечкой кофе. Ты можешь сесть за соседний столик и читать ее язык жестов.
Майк скорчил гримасу.
— Кафе «Триест»? Это уродливое заведение в стиле яппи[1]? Так это там твои друзья пьют кофе?
— Именно. И если ты будешь вести себя там неподобающе, то весь наш план полетит к чертям. Понял?
