– Сегодня есть какая-нибудь почта? – спросил по-испански мальчик.
– Нет, Педро, сегодня почты нет, – ответил возница, доставая из кармана рубашки мятную пластинку. – Зато у меня есть для тебя вот это. На, держи.
– Грасиас, сеньор Чарли, – поблагодарил служка и, взяв угощение, побежал обратно, к расположенной в конце улицы окруженной розовой оштукатуренной стекой католической миссии.
Между тем Рори и Пэдди выбрались со своей поклажей из дилижанса.
– Контора приемщика золота закрыта уже лет десять, так что вам имеет смысл обратиться к отцу Чавесу. – Возница указал в сторону миссии. – Именно он ведет в этом городке все официальные записи, и ему, возможно, известно о здешних участках и заявках на них. Ну, желаю удачи. – Возница вновь взобрался на козлы, и дилижанс, стуча колесами, покатился дальше, оставив отца с дочерью стоять посреди дороги.
Рори, прищурившись, обвела взглядом улицу и вздохнула. Наконец-то они после трех дней тряски в пыльных и душных дилижансах добрались до места назначения в самом сердце Сьерра-Невады.
Большая часть здешних построек имела довольно ветхий вид. Порывы ветра играли оборванной цепью, болтавшейся на вывеске с надписью «Отель». Глаза Рори задержались на ближайшем весьма невзрачном строении с деревянной табличкой поверху, на которой было написано неведомое слово «Тьенда».[1]Под ним шла надпись уже на понятном языке: «Скобяные товары и продовольствие».
Куда же по милости отца занесло их на этот раз? И зачем он взял у Гарта карту? Рори была совсем не расположена к новым приключениям; к тому же, вспоминая, с каким энтузиазмом и воодушевлением Гарт рассказывал о своем устремлении, она постоянно испытывала чувство вины. Карту прислал ему покойный дядя, и она так много для него значила! То, что сделали они с отцом, никуда не годилось – это было все равно что отнять у ребенка рождественский подарок.
Вздохнув, Рори подняла саквояж, и они направились к миссии. По дороге Рори улыбалась резвящимся на грязной пыльной улице детям, которые сперва с любопытством глазели на них, а затем, позабыв про свои игры, вприпрыжку побежали следом.
Возле некоторых домов на шатких стульях сидели местные жители, которые также с интересом смотрели на незнакомцев. Большинство, как определила Рори, были мексиканцами, но попадались и англосаксы. Люди перешептывались между собой, однако никто к ним не подошел, никто их не окликнул.
Когда они проходили мимо строения с вывеской «Кантина», оттуда донеслись громкие голоса и бренчание гитары. Пэдди тут же остановился, и его глаза оживленно загорелись.
– Доченька, милая, – растянув губы в улыбке, проговорил старик. – С дороги меня мучает ужасная жажда. Ты пока иди, а я загляну сюда лишь на минутку, чтобы смочить иссушенное горло.
– Но, папа, мне тоже хочется пить… Святой отец наверняка предложит нам утолить жажду чистой прохладной водой, так что лучше тебе пойти со мной.
– В тебе, Рорлин Кэтрин О’Трейди, столько же милосердия, сколько в твоей бабке с материнской стороны! – проворчал Пэдди. – А она была та еще ведьма!
– Ну как тебе не стыдно? О покойных нельзя говорить гадости. К тому же мама рассказывала, что бабушка была очень хорошим человеком, добропорядочной христианкой.
– Да-да, конечно. – Старик закивал, и его глаза увлажнились. – Твоя мать – святая женщина, она никогда и ни о ком не говорила плохо. – Он устремил взгляд к небу. – Даже о такой не заслуживающей доброго слова личности, как ее мамаша Хлоя Финн.
– Ну вот и бери с мамы пример! – отрезала Рори и зашагала вперед, не обращая внимания на бурчание отца, который покорно плелся следом.
Когда они подошли к миссии, у ворот их поджидал пожилой священник, которому местная ребятня уже успела доложить о приезжих.
– Добро пожаловать, дети мои, – поприветствовал он гостей. – Заходите, отдохните с дороги.
Отец Чавес оказался невысоким стариком с густыми, совершенно белыми волосами, выбритыми на макушке, и с широкой доброжелательной улыбкой. Несмотря на преклонный возраст, он держался прямо, двигался легко и, судя по только что произнесенным словам, владел английским даже лучше, чем Пэдди.
Они вошли внутрь.
– Не желаете ли освежиться холодным лимонадом?
– Спасибо, святой отец, – Рори благодарно улыбнулась. – Это очень любезно с вашей стороны.
Карие глаза священника лучились дружелюбием.
– Можно ли узнать, что привело вас в Тьерра-де-Эсперанса?
Прежде чем Рори успела ответить, в комнату вошла женщина средних лет – она внесла поднос с кувшином и стаканами.
– Грасиас, Елена, – поблагодарил ее святой отец. – Кьере эстар кон носотрос?[2]
Женщина с несколько смущенной улыбкой помотала головой и поспешила удалиться.
– Вы уж извините, – обратился священник к гостям. – Моя сестра немного застенчива и потому отклонила предложение. Надеюсь, вы не в обиде?
– Конечно, нет. А вы брат и сестра по рождению? – уточнила Рори.
– Си, сеньорита О’Трейди. Елена была еще девочкой, когда приехала сюда вместе с нашей матерью, ставшей в миссии экономкой. После смерти матери она осталась здесь и взяла на себя ее обязанности. Так с какой целью, сеньорита О’Трейди, вы приехали в наш город?
Рори достала карту, которую забрала у отца для большей сохранности: она опасалась, что ее азартный родитель поставит карту на кон при игре в покер, тогда как они уже потратили на это сомнительное предприятие и время, и немалую часть денег.
– Мы хотели бы узнать, претендует ли кто-нибудь на этот участок.
Отец Чавес внимательно вгляделся в разложенный на столе рисунок.
– Откуда у вас эта карта? – поинтересовался о.
– Досталась от друга, – быстро ответил Пэдди.
Рори, конечно, предпочла бы не скрывать от священника то, каким образом карта попала к ним в руки. Впрочем, в некотором роде Гарт действительно был ее другом, и можно было считать, что отец сказал правду.
– Имеющиеся на карте пометки несколько устарели: добыча золота в этих местах уже давно не ведется.
– И по какой же причине? – поинтересовалась Рори.
– Индейцы, – коротко ответил священник. – Многих старателей они либо убили, либо вынудили уйти. Потом индейцы исчезли и появились бандиты: их и сейчас немало в этих горах. Вот почему немногие еще оставшиеся старатели решили перебраться… «на более зеленые пастбища». Здесь они добывали не так уж много и не хотели напрасно рисковать жизнью.
– Значит, на участке, обозначенном на карте, сейчас никто не работает?
– Насколько мне известно, сеньорита О’Трейди, не только на этом участке, но и на всей горе.
