Еще внезапнее для меня стало понимание, что Бэйцзин — город, в котором мы живем — это столица Китая. И что название его означает буквально — «Северная столица». И этот город в моем-прошлом мире и в моей-прошлой стране назывался — Пекин.
Как из «Бэйцзин» мои соотечественники вывели «Пекин»? Языковая загадка, право слово. И ведь не спросишь: местные не поймут вопроса.
Санкт-Петербург, любимый мой град на Неве — это тоже Северная столица.
Вот и думай, насколько случайно это мое попадание…
Мироздание, ты просто слегка промахнулось с координатами?
До стены, которая Великая Китайская, ходит рейсовый автобус. Туристический: им и сами уроженцы Поднебесной пользуются, и приезжие со всех уголков мира.
Китайцы вообще любят путешествовать. Смотреть новые места, пробовать новую еду. Второе — особенно. Не знаешь, о чем поговорить с уроженцем Китая? Заведи речь о еде. Тут вместо приветствий они спросят: «Ты поел? Ты голоден?» — и хорошим тоном будет ответить, что ты сыт. Иначе тому, кто спросил, придется тебя пригласить на обед (завтрак-ужин, в зависимости от времени).
Батя мой, конечно, жжет: ребенку год и месяц, жена из больницы, а он на стену с ними поход планирует. Думаю, скепсис был явственно написан на моем лице.
Но, как оказалось, я зря кривила рожицу.
Может, тела уроженцев Поднебесной как-то по-особенному закаливают, но они — мы, теперь уже так будет правильнее — как-то по ощущениям крепче. Износоустойчивее? Вроде с виду щупленькие, а волевые и стойкие.
Ладно, по порядку.
Взрослый билет на туристический автобус — двенадцать юаней. Меня усадили на коленочки, денег за это не взяли.
Часть поездки я бессовестно продрыхла (это все потому, что подняли меня в несусветную рань, сбили режим детского сна ради поездки). Когда проснулась, мы ехали вдоль гор. Высота их средняя, склоны покрыты зеленью.
Перекаты зеленого, верхушки деревьев, верхушки гор — очень приятно глазу.
Высадили нас на площади, вымощенной серым камнем. Из него же стены здания кассы. Крыши, столбы-подпорки, разные художественные излишки в стилизации под старину — красные. Серые черепичные крыши традиционного вида.
Уличные магазинчики, в основном с едой и напитками. Минус: шум от множества таких же отдыхающих, как и мы. Они все галдят. В лучших птичьих традициях: если кто-то заговорил громко, надо его перекричать.
Но я как-то быстро учусь от этого абстрагироваться. Очень полезный навык для маленького китайца! Для «большого», впрочем, тоже, но он явно с годами сам прокачивается. В пассивном режиме.
Нам повезло с погодой. Легкая прохлада раннего утра, нет ветра. День солнечный, но обещает быть не жарким, сохранить эту приятную свежесть.
Фуникулер нам не по карману. Билет на него стоит около двухсот юаней с человека, а моим не до жиру пока что. Так что ноги и еще раз ноги! Батя с очень серьезным лицом обещает мне в следующий раз обязательно купить билет на подвесную «вжух» машинку. И полетаем мы на ней над горами, а пока — вот так. Ножками.
Мне-то что? Мои ножки болтаются в воздухе. Несет меня в основном батя, хотя мать поначалу пытается протестовать: вроде как это задача женщины. Но тишайший каменный воин убеждает ее, что он может обо мне позаботиться. И на руки к ма меня отправляют передачкой в эпизодах, когда надо оплатить то или иное приобретение. Билеты там, водичку (четыре юаня, к слову, за литр) и т.д.
Еще вариант был подняться на каких-то тележках, но тут воспротивилась мать: заявила, что они небезопасны для драгоценной дитятки. Дитятко с умным видом покивало: у нас тут с сохранениями туго, перезагрузку я уже заюзала, так что да, побережемся.
Билет на саму стену стоит сорок юаней. В пять раз дешевле, чем путешествие на подъемнике. Много ступенек. Очень много ступенек! Есть, конечно, и прямые участки. И башни. Сигнальные вышки. И снова — ступеньки.
Кладка из серых каменных блоков и кирпича выглядит хорошо. Свежо, я бы сказала. Нет, кое-где видны выщербины и некоторые локальные разрушения. Схватку со временем даже столь фундаментальное строение проигрывает. Если ему не подыгрывают люди с реставрационными работами.
И видно, что кое-где уже «подлечили» стену. Цвет камня и цемента местами отличается. Как по мне, это хорошо и правильно.
Ма дает историческую справку, что в прошлом вот эти вот каменюки скрепляли между собой рисовой кашей с «добавкой» в виде гашеной извести.
Живо представляю свою стандартную утреннюю кашу из клейкого риса. Киваю: да, ей самое место в «зубах» каменной крепости.
Ма продолжает: давным-давно стену называли «земляной дракон». Снова киваю, это четко ложится в заданную концепцию. Только мифические драконы имеют вдосталь терпения, чтобы постоянно питаться безвкусной рисовой кашей. А известь им, пожалуй, вместо соли сойдет.
Выходим на площадку. Не знаю, чем она задумывалась изначально, но сейчас это отличная обзорная смотровая.
С нее видны горы. Хотя солнце уже почти в зените, долины у подножий дальних горных гигантов окутаны дымкой. Всюду зелень, много хвойных, воздух так свеж (по сравнению с городом — просто небо и земля).
Вид на дальние участки стены — отменный. Она идет вверх-вниз, как будто по хребту огромного спящего монстра… По драконьему гребню, по спине и длинному-предлинному хвосту дракона.
Ба приподнимает меня над зубцами, и я счастливо кричу в небесную синь.
Еще бы: ведь я возношусь над великим земляным драконом!
Отчетливо, как никогда, ощущаю свою — относительно мира вокруг — маленькость.
После моего первого — не побоюсь этого слова — великого путешествия мои усталые предки оголодали. Взяли в первой попавшейся палатке с горячей уличной едой по паре шашлычков. Малюсенькие кусочки мяса на тонких деревянных палочках. По полтора юаня за палочку им это обошлось.
Мне мясо удалось только понюхать. Ничего, погодите, я свое еще наверстаю.
Стараюсь запоминать все цены. Пока, на основе скудных данных, получается, что еда тут относительно недорогая. Учеба, здравоохранение — это боль для кошельков (хочется пошутить про локализацию этой боли, но это слишком зло по отношению к нашему
