как можно произвести впечатление на девушку?
— Приехать на свиданку на танке, или на БМП.
— Теперь на БМВ надо приехать. А мне надо было забить гол, чтобы все кричали моё имя. Ворота были недалеко от стола. Зрители уже пошли рассаживаться, а я решил, что надо успеть, пока не сядут. Вот он, момент!
— Ну-ка, удиви нас…
— Ира сидела на покрывале и своими глазищами смотрела на меня. Я не знаю, что мне стукнуло в голову, но точно не моча. Со всей дури пнул по мячу. Я его перекрутил, и уже понимал, куда он приземлится. Рванул что было сил, но не успел. Мяч по какой-то замысловатой траектории прилетел… Романовой в лоб.
— Твою ма-а-ать! — не сдержался отец.
— О-ох! — мама закрыла свой рот ладошкой.
— Очки отлетели в сторону, а Ира вскрикнула и упала на спину. Я рухнул перед ней и схватил голову в ладони. На пол-лица отпечатался мяч. Лицо было малиновым.
— Это ушиб глаз! Контузия! — шепнула мама.
— Какая контузия? Это же не взрыв!
— Это диагноз такой при ударах глаз!
— У меня до сих пор эта картина перед глазами. Никто не мог понять, что произошло. Решили что перегрелась. Блин, я боялся увидеть открытые глаза. Прошло секунд десять, а показалось — час.
— Представляю, — покачала головой мама.
— И вдруг она посмотрела на меня.
Глава 19
— Её обалденные зелёные глаза смотрели на переносицу. Оба! Представляете? Косоглазие! Сразу!
— Бедная девочка! В больницу надо было ехать!
— Представляю…, - сказал отец, пряча улыбку. — Дурни, так и ослепнуть можно, а им всё смешно! — возмутилась мама и погрозила отцу. — Да я предложил к доктору съездить, но она отказалась и попросила подождать. Я чуть не обделался, правда. Хоть глаза целы. Думал уже вам звонить. — Так и позвонил бы, спросил бы у меня… — Мне стало её так жалко! Вот как маленьких детей жалко бывает. Сидит, по сторонам смотрит. Наташка ещё ей зачем-то зеркало принесла.
Мама покачала головой. — Пьяная, наверное, была, Наташка! — взмахнул отец рукой, — Кто же женщине на такое лицо смотреть даёт? — Так она ничего и не смогла рассмотреть, в глазах-то двоится! Плакать начала.
Вот и сейчас вспомнил её лицо, слёзы и не смог сидеть на месте. Начал ходить по кухне.
— Тут не только заплачешь, — посочувствовал отец. — Заплачешь… А Серёга, придурок, начал смеяться. Пьяный же. Ну и все остальные не удержались от смеха. — Над Ирой? Смеяться? Его Наташка не прибила? — воскликнула мама. — Так она сама не лучше! Зеркало принесла, — покрутил у виска отец. — Ну и тут Макаров выдал: Ну, форвард ты, Романов! Теперь просто обязан жениться на такой красавице! Иван-царевич, блин! — Ну и юмор у вас, вояки… Хотя погоди! — отец откинулся на спинку стула и задумался на несколько секунд. — Иван-царевич тоже был военным! У него же стрела была! — и засмеялся. — Тебе лишь бы поржать! А Ира рыдала, и повторяла, что она похожа на жабу. Я готов был прибить этого шутника. — Ну… Хотя сам тоже пошутил так себе… Решил её успокоить и сказал: — Выходи за меня замуж, Царевна-лягушка! И сел рядом с ней и обнял.
Я опять сел на стул. — Она не зарядила тебе в глаз? — сказала мама. — Нет. Хотя да, надо было. Ходили бы оба с фингалами! Серёге Натаха потом два дня мозг пилила. — Вот женишься на Ире, я ей ложечку подарю маленькую, которой она тебе будет мозг есть. За всех женщин отомстит! — засмеялась мама. — Хорошо, мам, дари… Минут десять мы с ней сидели как два экспоната: все поглазели, обсудили, поржали, пожалели и подтвердили, что мы как в сказке теперь должны пожениться. Глаза у неё восстановились, и у меня отлегло от сердца. К врачу сходили потом. Всё нормально. — Это хорошо, — сказала мама. — Позавтракаем?
Она встала и открыла холодильник. Почти пустые полки её не обрадовали.
— Живут как студенты! Яйца и сосиски. Будем есть яичницу. Мою любимую.
Когда Макаровы оставались одни дома, у них начинался «студенческий» период. В холодильнике были только пельмени, яйца и сосиски. А если учесть, что вчера всё из закупленных продуктов увезли в больницу, то в наличии было ещё сырое мясо и ящик коньяку.
Я зачем-то достал одну бутылку и покрутил в руках. — Макаров тогда точно был в ударе. Лишил, говорит, девушку зрения, будешь её поводырём. Я предложил Наталье или его напоить как следует, или в баню сходить. Он задолбал тогда всех. Она не поняла, видимо. — Вот лишил бы…, - не успел договорить, как мама ущипнула отца, — … отдохнул бы по человечески! И сам бы в баню сходил!
Отец взял у меня из рук бутылку, посмотрел на неё, поставил на стол и добавил: — К кофе.
На сковородке зашкворчали яйца.
— Только вечером, когда все улеглись, мы с мужиками как следует налегли на коньячок. Звёзды сами себя не обмоют. Ну, а там уже не до бани стало. Через неделю подали заявление в ЗАГС. Через год мне дали кредит, потому что в браке доход позволил. Квартиру Ире как жене военнослужащего после развода оставили. Сам знаешь порядки. Когда все документы оформили — развелись. — Так ты уже здесь разводился? — повернулась мама от плиты. — Ну, да, — мы встретились с мамой глазами. Она была очень удивлена. — И что, вы даже не попытались за год ближе познакомиться? Рестораны, свиданки? Во, молодёжь пошла! — отец от возмущения передвинул местами вазочки с конфетами и печеньем и поставил между ними бутылку.
Я достал тарелки, вилки, ножи и начал раскладывать их на столе.
— Бать, вот если бы ты не был генералом, я б тебе еще объяснял. Ты сколько раз перед увольнением дома был? Я может чуть побольше. Пахал сутки- трое. Только сутки — это дома. Трое на работе. По пальцам пересчитать, когда я два дня отдыхал! Оно ей надо?
Отец встал, подошёл к окну и открыл жалюзи.
День обещал быть солнечным и лучи уже поползли по стенам на кухне. Захотелось окунуться в спокойный летний день и отдыхать, а не разгребать свалку проблем. От мыслей о предстоящей круговерти лучи немного потускнели. А может это набежала тучка? — А ты спросил у неё? — тихо возразила мама, — Может Ира ждала от тебя встречных шагов? Ты же ей предложил этот брак?
Глава 20
— Мои шаги могли все только испортить. Я не собирался контракт продлевать, а она из своего любимого Иркутска не поехала бы. И куда? — Ну, так ты же и
