набок и, расстроенная, смотрела на меня.
— Да, Дим! Добрая, — громко возразила мама и вышла из кухни.
Я обернулся. В арке стоял отец.
— Так ты был с ней раньше знаком?
— Батя, это моё личное дело. Тебе это зачем?
— Ты сильно её обидел, да?
— Нет, пап. Я её не обижал.
— Дима, ну я тоже не хрен с горы. Уж в женщинах кое-что понимаю. Она смотрела на тебя так, как смотрят обиженные женщины, которым есть что сказать… Или влюблëнные.
— Обиженные? Влюблëнные? Что ты говоришь, пап? — именно этих бесед я и надеялся избежать.
— А себя ты видел? Она ведь тебе нравится, Дим! Хоть себе-то признайся в этом! Ты же готов был наброситься на неё прямо в больнице! Вот зря мы с матерью подошли. Говорил я ей: — Давай подождём. Она: — Нет, пошли на девочку посмотрим…
— Пап, я не хочу сейчас продолжать этот разговор. Устал как собака, да и психолог мне пока не нужен. Давай мы с тобой поговорим в другой раз. И, может, в другом месте.
— Блин! Поел называется! — буркнул сам себе и собрался уйти.
— Дима, сядь, пожалуйста, — услышал я спокойный голос отца.
Я развернулся к нему.
— Понимаешь, нам Ира действительно понравилась, и что бы у вас ни произошло раньше, можно ведь всё решить. Да и постараться исправить. Видно же, Дим, между вами что-то недосказано, недопонято… Мы с мамой могли бы вам помочь?
Да уж, не ожидал я от отца помощи в сердечных делах.
Вот как они с матерью чувствуют, что надо сделать, что сказать, уйти в нужный момент. Загадка.
— Понимаешь, пап, поговорить нам действительно необходимо. А вот исправить…Не знаю…
Я могу сказать только то, что наше прошлое было по обоюдному согласию и каждый остался с тем, что хотел. Мне кредит, ей квартира в гарнизоне. Мы… У нас… был фиктивный брак.
— Весь в отца! — воскликнула мама за моей спиной.
Я резко обернулся. Она улыбалась.
— Кто бы говорил! — таким же тоном ответил отец.
Не понял.
Мама подтолкнула меня к столу, и мы сели.
— Рассказывай! — с азартом заговорил отец, — У тебя час точно есть!
— Хорошо, — сказал я неуверенно, понимая, что здесь скрыта какая-то тайна, — только потом вы.
Родители переглянулись и кивнули.
— Ну, в общем так… Это было за год до увольнения из армии. Пять лет назад.
Мы всем отделом решили рвануть на Байкал, и отметить на природе очередные звания, переводы, назначения.
Для того, кто уезжает — это последний шанс побывать на озере. Незабываемый дикий отдых! Костры, чай из котелка, рыбка из озера. Красота!
— Да уж, потом если только в командировку, — вздохнул отец.
— Помните, мы там отдыхали, когда я пошёл в первый класс? В Листвянке?
— Листвянку мы хорошо помним. В альбоме фотографии есть. Только мы в середине августа были, а вы туда в июне поехали. Там же дубак ещё! — сказала мама.
— Мы там о-о-очень активно отдыхали, пока ты с друзьями играл! — подмигнул отец, а мама толкнула его в плечо.
Я улыбнулся. Люблю их.
— Там, конечно, всё изменилось. Сейчас всё по- другому, цивилизация. Но дикий отдых тоже есть. Мы и забронировали избу с баней.
— В бане нам было интересней всего отдыхать! — засмеялся отец, — ты-то баню оценил?
— Бать, ну какая баня! Я же туда один ехал! Серёга мне тогда сказал, что жизнь моя изменится. Только в какую сторону она изменится — фиг я угадал.
— Такую девчонку профукал!
— Да погоди ты! — возмутилась мама, дай рассказать, — Интересно же!
Глава 18
— Оказалось, Наташка уговорила Иру поехать с нами. У неё был отпуск. Макаров тогда вообще много болтал.
— Это он любит, — заметила мама
— Хватай её, Дима, и в пещеру. У тебя, говорит, есть часа два до встречи с судьбой. Стукнул меня по спине так своей лапой, что я чуть не задохнулся. В общем, забрали мы Ирину из Иркутска. Ира мне нравилась. И я был рад, что я смогу познакомиться с ней ближе. Может быть, очень близко.
— Это правильно. Пора бы уже начать половую жизнь, сынок! — тихо смеялся отец.
— Бать, хорош прикалываться! Я, конечно, не пацан, и понимал, что всё может закончиться …в горизонтальной плоскости, — прости, мам, но мы люди взрослые. Начистоту, так до конца, — но оказался не готов на это с Ирой. Не готов, но очень хотел!
— Плохо хотел! — гаркнул отец.
— Тихо ты, командир, девочка спит, — опять мама ткнула его под ребро.
— Тогда Ира была в очках. А весной, когда мы виделись впервые — она была в линзах. Как сейчас.
— Так ты её видел уже? — шепнула мама.
— Ну да, на Параде. Только тогда не получилось в ресторан сходить. У командиров вечно свои планы! — покосился я на отца.
— Вот, не придумывали бы генералы всяких сборов, глядишь, уже бы и внуки были, — прошептала мама.
— Если бы генералы не придумывали всяких сборов, все бы после ресторанов пьяные шатались по городу, — тоже шёпотом ответил отец.
— Короче, всю дорогу Наталья про Сашку чирикала, нам даже слова не дала сказать. А нам о чем чирикать? Только о работе. Там вообще ничего интересного. Одни цифры.
— Вот говорил я тебе — иди в десантуру. Романтика! А ты заладил — математика — царица всех наук. Даже с девушкой поговорить не о чем. Да, мать?
— Да помолчишь ты?
— Добрались мы до места быстро. Изба была добротная. Только всего две огромные комнаты и отдельно кухня. О чём думал Макаров, когда заказывал дом — хрен его знает. О бане, наверное. Не зря резинок тогда набрал, как на месяц собрался.
— Вот поживёшь с ребёнком в одной комнате, тогда не так запасёшься, — сказал отец и пошёл чай наливать.
— В общем, женщины в дальнюю комнату, мы ближе к кухне.
Отец показал большой палец, и поставил на стол чашки с чаем, печенье и хлебцы.
— Пейте чай.
— Вообще мы здорово отдохнули! Виды потрясающие: теплый пляж, палящее солнце и на контрасте ледяная вода. Даже самые отчаянные в воду не лезли. Все только загорали.
— Нашли, когда поехать! Байкал в июне только ото льда освобождается. Вода ледяная! — заметил отец.
— А потом все в отпуска, или совсем уедут. Опять в отделе сидеть? Сам знаешь! Уж лучше так. Ну, ладно, это всё отступление.
— Очень важное отступление. Внуков на Байкал будешь в июле-августе возить. Понял?
— Понял… Ну, перед ужином решили поиграть в футбол. Гоняли мячик, разгорячились, растряслись, шашлык был почти готов, напитки охладились и всех позвали к столу. Вот
