похож на кабальеро. Ему бы ещё сомбреро и усики тонкие, чтобы полностью с образом слиться.
— Ну что, теперь к тайнику?
— Минуту, — остановил их я. — В следующую квартиру зайдём. У нас там, когда охотниками на шоу подрабатывали, лёжка была. Точно не помню, но вдруг что осталось. Хоть пачка галет. А то живот от голодухи сводит.
Зря я на что-то рассчитывал, в квартире не осталось ничего, только на столе и полу валялись упаковки от сухого пайка и обёрточная бумага от патронов. Зато на стене увидел надпись:
Двойной эспрессо и латте.
Мёрзлый хмыкнул:
— Вы чем здесь занимались? Кофе заказывали?
Я выключил экшн-камеру. Мозгоклюю и зрителям совсем не обязательно знать, что означает надпись на стене.
— Это наш с Алисой пароль. Мы так проверяем свою идентичность.
— Что вы проверяете? — не понял Гук.
— Всё нормально, приятель, это что-то вроде «свой-чужой» для нынешней молодёжи, — объяснил ему Мёрзлый. — Хочешь сказать, Дон, раньше этой надписи не было?
— Не было, — уверенно кивнул я. — Это Алиса. Нужно порыскать по квартире, она для нас что-то приготовила.
Планшет в кармане Мёрзлого завибрировал:
Требование проекта: одна экшн-камера должна быть включена.
Быстро они спохватились, получается, сигнал с камеры отслеживают постоянно.
— На, Дон, — Мёрзлый передал планшет мне. — Иди на лестничную площадку, соври им что-нибудь. А мы пока поищем подарок от дочурки.
Я вышел из квартиры, присел на верхнюю ступень. Надо соврать что-то такое, во что операторы, во-первых, поверят, во-вторых, не будут сильно нервничать в процессе следующих отключений. А следующие отключения наверняка последуют, ибо не обязательно им знать всё, что мы тут говорим и делаем.
Я отбил ответ:
Вы китайские камеры больше не покупайте. Барахло галимое! Чуть повернёшься, она отключается.
Надеюсь, им такого объяснения хватит, потому что камеры действительно китайские. Однако оператор не унимался.
Вам выдали три камеры! Включите одну!
Но мы тоже не вчера родились.
И что с того? Видел, язычники на нас напали? В целях безопасности пришлось разделиться. Ща встретимся, решим вопрос. А ты пока корвалолчику попей, полегчает. Или чё там от нервов пьют? Короче, отстань.
Он отстал, и я, воспользовавшись моментом, занялся изучением пользовательского интерфейса. Ничего необычного, та же демо-версия, что и на первом шоу. Возможность связаться с кем-то извне отсутствует полностью, кроме как с оператором. Плюс карта. Я открыл её, увеличил масштаб.
Все тайники были отмечены крестами и располагались они только по нижней части Развала. Каких-то промежуточных этапов предусмотрено не было, то бишь, нам предстоит биться с охотниками днём и ночью без какой-либо надежды на полноценный отдых. С учётом того, что браслеты на ногах одновременно являются датчиками, указывающими наше местоположение, не стоит рассчитывать даже на небольшую передышку. Нас измотают, обложат как настоящих волков флажками и показательно уничтожат. Идёт охота на волков, идёт охота! На серых хищников — матёрых и щенков. Кричат загонщики и лают псы до рвоты. Кровь на снегу и пятна красные флажков…[1]
Вот что нас ждёт. И любые слова Мозгоклюя, что у нас есть шанс победить — чушь. Они сами в это не верят, но почему-то хотя, чтобы верили мы.
На площадку вышел Мёрзлый.
— Держи. Твоя доля.
Он протянул лист крапивницы. Я схватил его и, запрокинув голову, начал жевать. Живительный сок поднял настроение и восполнил силы. Я уже давно обратил внимание, что крапивница, как и любой другой продукт из неё, действует подобно психостимулятору, и периодически ловил себя на мысли, что в отсутствии нанограндов неплохо было бы запихнуть в себя пару листочков или ту же кашу. Это снижало напряжение, обостряло чувства и добавляло уверенности.
— Кроме листьев ещё что-нибудь нашли?
— Кое-что нашли, — кивнул Мёрзлый.
Он продемонстрировал гранату из числа тех, что мы реквизировали у рейдеров. Свои я использовал по назначению, а вот у Гнома оставалась одна. Получается, её забрала Алиса, и оставила здесь. Неплохо бы и автомат.
— Больше ничего?
— Тесак, — он похлопал по поясу, на котором висело в открытых ножнах орудие с широким клинком и заточенным лезвием. Таким обычно мясо на шашлыки рубят. — Записка ещё. На стене мелом написано «Универсам». Тебе это о чём-то говорит?
— Говорит. Восьмой километр Обводного шоссе. Мы там зависали пару раз.
— Знакомое что-то. Универсам… Ну да, точно, хотел там внешний пост установить, потом надобность отпала. Вас каким ветром туда надуло?
— Да так, петлюровцев малость потормошили. Грот и компания, слышал?
— Так это вы контрабандистов отработали?
— Пришлось.
Мёрзлый повернулся к Гуку.
— Вот и оставь детей без присмотра, — он вздохнул. — Ладно, основная цель — универсам. Алиска не зря его указала, придумала что-то, изобретательница. Но спешить не будем. По дороге вооружимся, с одним ружьём пройти Развал ещё никому не удавалось. Да и Контора не позволит, шоу всё-таки… Давайте решать по тайникам. Где ближайший?
Я показал карту. К широкому проспекту примыкали улочки поменьше, вдоль которых выстроились в шеренгу однотипные прямоугольники зданий, хотя одно почему-то стояло поперёк, возможно магазин или небольшая фабрика. Именно оно и было отмечено крестом.
— Два квартала на северо-восток. Похоже на отдельный микрорайон.
— Гук, глянь, знаешь место?
Гук прищурился, разглядывая схему улиц.
— Знаю. И ты помнить должен. Здесь на перекрёстке Картуз и Уксус, — он перекрестился, — смертью храбрых легли. Вот тут, — он ткнул пальцем, — депошники снайпера посадили, Уксус первым на его пулю нарвался. А через дорогу наискосок пулемётное гнездо. Картуз подполз, бросил гранату, а снайпер и его завалил.
— Картуза помню, — моща лоб проговорил Мёрзлый. — Где погиб не помню, а самого… А Уксуса, хоть убей… Господи, сколько лет-то минуло.
— Алиске годик ещё не исполнился.
От воспоминаний прошлого их лица светлели, а я попытался представить маленькую Алису. Она виделась мне толстощёким улыбчивым ребёнком, сосущим собственный палец. Голенькая, в короткой распашонке, волосики жиденькие…
— А кто мама Алисы?
Вопрос вырвался из подсознанья, и для меня самого прозвучал неожиданно. Гук вздрогнул, Мёрзлый потемнел, воспоминания закончились.
— Хорош прохлаждаться, выдвигаемся, — Мёрзлый пнул меня по колену. — Камеру включить не забудь.
Спустившись на второй этаж, Гук выглянул в окно и протянул недовольно:
— Устроили, блин, пастбище…
Я тоже выглянул. Возле палисадника сидели на корточках трое язычников, ещё двое дежурили у дверей. Кто-то прятался в зарослях акации, но это, скорее всего, пёсо, слишком слабые ощущения.
