даже я немного пасую.
— Где Яна? — спрашиваю Антоныча единственное, что меня сейчас волнует.
— Я, кажется, уже сказал, чтобы ты успокоился и забыл её. Повторяю: всё давно решено.
— Где она? Куда брат Белова её увёз?
— Глеб…
— Блять, просто скажи мне! Я просто должен знать! — перехожу на крик, и из кухни тут же выбегает мама с испуганным лицом.
— Машенька, привет, дорогая, как ты? — тут же мурлычет Шмелев, словно кот, объевшийся сметаны.
— Всё хорошо, Коленька, но видишь, что у нас тут, — договаривает и тихонько всхлипывает. — И так, каждый день. Что там за Яна такая, как её найти? Может ребятам поговорить, и всё наладится, Коля? Ну поругались, молодые, всякое бывает…
Он мотает головой, но держит бодрый тон.
— Всё уладим, не переживай.
А я просто не могу слушать весь этот бред, виски пульсируют с такой мощью, что, кажется, ещё немного, и мою голову разорвёт, как забродивший арбуз.
— ГДЕ ЯНА?! ГДЕ ОНА? — горланю уже во всё горло.
А дальше меня накрывает каким-то приступом. Я что-то орал, махал руками и, чтобы никого не покалечить, не придумал ничего лучше, как высадить всю агрессию на стене. Разбил все костяшки в кровь, довёл мать и сестру до истерики. Не знаю, чем бы это закончилось, если б Николай Антонович не втащил мне хорошенько так под дых. Я согнулся и моментально начал захлёбываться от попыток сделать вдох. Мама подбежала и гладила меня по спине, а сестра убежала за водой. Шмелев же стоял рядом с абсолютным спокойствием на лице и набирал кому-то по телефону.
— Александр, добрый день! Тут такое дело, в общем, успокой моего пацана, что всё с Беловой в порядке. Да, всё под контролем. Никаких проблем не будет, он понимает. Ага. Да, передаю трубку.
Шмелев толкает мне в руки телефон, и я, тут же ожив, хватаю его.
— Где Яна? Как она?
— Глеб, ты же писал мне СМС, и я ответил тебе, с ней всё хорошо. За-бу-дь о Яне.
— Где она? Где? Где?
— У-у-у, как всё запущено, ломка настигла? — пауза и тяжёлый вздох. И я молчу, просто жду. — Яны больше не будет в этом городе. Эта девочка для своего возраста хапнула слишком много дерьма, и ты прекрасно это понимаешь, поэтому так будет лучше. Если желаешь ей добра, забудь и исчезни. Надеюсь, больше я никогда тебя не услышу и не увижу, а если будешь совать свой нос, то знаешь, чем все это кончится. Ты и вся твоя пиздобратия поедете дружным строем за Алёшенькой на зону. Всего хорошего, Миронов…
Глава 10
Глеб
Да, наверное, если б это была сказка, то, может, произошло бы чудо и всё изменилось. Но нет. Всё в жизни идёт своим чередом, и любое действие будет тянуть за собой последствия. Глупо сейчас думать, что было бы, влюбись я в Яну раньше, до всей заварушки. В настоящее время реальность такова, что я её потерял. Полностью по своей вине. Некрасиво, грязно, подло. И то, что я её люблю, до сих пор, невзирая на прошлое, на все пять лет, и на то, что у меня есть другая женщина, делает меня только ещё большим ублюдком.
Хотя тогда, после короткого разговора с Беловым старшим, я так просто не успокоился. Можно сказать, изнутри себя уничтожал. Бродил и скисал, как оставленное на солнце ведро помоев. На приказ Шмелева явиться в офис ЧОПа, я забил большой болт. А через пару дней за мной приехали Кренц и Дамир. Ну что тут говорить, мирные уговоры слушать не стал, в итоге парни меня тупо скрутили и выволокли под безумный взгляд и крики испуганной сестры. Хорошо хоть мама в этот момент ушла в магазин и не видела этого прекрасного спектакля.
— Сынок, а я тебя предупреждал, чтобы ты сам явился. Не захотел, ну вот тебе доставка, — Николай Антонович говорит тоном, которым родитель попрекает нерадивого ребёнка.
— Да пошёл ты, старик!
Он дает парням отмашку рукой, и они отпускают меня. Валюсь на пол, словно мешок с дерьмом. Приподнимаюсь на локтях, как дряхлый старик скриплю и кажется, что кости сейчас в трусы ссыпятся. Принимаю сидячую позу, упираясь руками в колени и сижу с опущенной вниз головой. Видеть эти рожи не могу!
— Итак, начнём собрание, — деловито говорит шеф и поудобнее разваливается в кресле. — Парни, вы у меня работаете уже давно, и, конечно же, на каждого из вас у меня имеется подробное досье. Кто, что, откуда и так далее. Всё о вас известно. Не обижайтесь, это моя давняя привычка всё проверять и держать под контролем. И за годы вашей работы, я могу смело сказать, что…
— Урод, — выталкиваю из себя вспышки злости, перебивая старика.
— Глеб, помолчи, будь добр, — складывает большой и указательный пальцы вместе и потирает ими от переносицы вверх и обратно. — Я уже немолод, да сил полно, вроде и не жалуюсь, но хочется спокойствия. Уехать в область, в свой бревенчатый дом на берегу озера, разбить огородик, рыбачить. Отдыхать я хочу. Последние годы выдались тяжёлыми, сами понимаете, — делает долгую паузу, которую никто не решается нарушить. Кроме меня.
— И чё? Кто тебе мешает свалить в свою трухлявую избушку и ловить карасиков? — тихо ворчу, так и не поднимая головы.
Антоныч усмехается, берёт со стола стакан воды и делает глоток.
— Вообще-то, думал, что именно сегодня я уже буду там, но один паскудный сученыш всё испортил, не явившись ко мне в понедельник.
— Я то тут при чём?
— Значит, так, — хлопает негромко ладонью по столу и твёрдо чеканит Антоныч. — На данном этапе я решил разделить свои полномочия. Я остаюсь единственным владельцем и генеральным директором данного предприятия, но у нас появится должность исполнительного директора. Им с завтрашнего дня становится Миронов Глеб Григорьевич, — Валеев и Кренц в ахере таращатся на Шмелева, на меня и переглядываются.
Сам в шоке, парни!
Резко вскидываю голову от услышанного, с совершенно очумелым взглядом.
— Николай Антонович, ты опять забыл таблетки принять? —
