Роскошная светская львица – но в мире ведьм до этого никому нет дела.
– То есть она даже не настоящая ведьма? – спросила я.
– Ну, до твоей мамы ей далеко. – Миннифер вдруг посерьёзнела. – Но не вздумай расслабляться из-за этого. Она изучала все науки и повидала всякие дикие народы. К тому же она интересуется тёмными искусствами. Стоит только её недооценить – и она съест тебя с потрохами.
Я сглотнула. Миннифер взяла с ближайшего стола подсвечник и зажгла свечи.
– Но нам нет дела до миссис Кантакер! Она наверняка отмокает где-нибудь в ванне с огурцами на глазах, а нам пора исследовать замок. – Она схватила меня за руку, и мы втроём побежали по коридору, окружённые трепещущим ореолом света. Капельки жира и дым струились за нами словно вымпел. – Начнём с Библиотеки душ? – спросила Миннифер, и её голос эхом отдавался от стен, когда мы шли по драконьей лестнице. – Начнём с самого вкусного?
– Хочешь сказать: начнём с того, что нас сожрут? – заметил Брэм. – Только сегодня утром я видел там бульдогов.
– Ох. – Миннифер покосилась на меня. – Духи семнадцати бульдогов, собак, полностью покрытых отвратительными бородавками. Очень недружелюбные. Происхождение неизвестно. Да, наверное, не стоит. Тогда Зал орхидей! Там мило, а обои с орхидеями уже столько лет не сводили никого с ума.
– Я бы посоветовал начать с западного крыла и пойти на юг, – сказал Брэм. – Тогда к ночи мы наверняка пройдём все действительно жуткие участки. – Он многозначительно посмотрел на Миннифер. – А Зита увидит всё, что ей следует увидеть.
Глава 6
«Ничто не является тем, чем кажется на первый взгляд». Вот первое правило ведьминских домов, которое я выучила. За позолоченными зеркалами скрывались коридоры, длинные, как вагоны поезда, с поблёскивающими газовыми рожками. У некоторых комнат была действующая пищеварительная система. У других поворачивались стены, и достаточно было нажать на медный рычаг, чтобы превратить спальню в алхимическую лабораторию. А в-третьих, между плитами росли колонии грибов, орошаемые подведённой по трубам водой. В одной галерее по потолку бежала перевёрнутая лестница.
– Для призрака по имени Беллами, – уточнил Брэм, ведь для него этого было достаточно, чтобы всё прояснить.
Я видела этого призрака: крупный мужчина в старомодных рейтузах и красном бархатном сюртуке, он сидел на перевёрнутой лестнице, положив подбородок на руки, и скорбно смотрел на нас. Меня пробрала дрожь.
– В этом доме на самом деле полно духов, – вполголоса сказала я, вспомнив слова мистера Гренуя.
– Ага, – кивнула Миннифер. – Сотни и сотни. Здесь их убежище. Это не совсем законно – держать в доме призраков ушедших, но тем, кто вызовет больше беспорядков в мире мёртвых, чем здесь, или тем, кого по политическим причинам изгнали с той стороны, – им Джорджина разрешила остаться. Большинство ведьминских семей не согласились бы и сразу изгнали бы призраков, но в нашем доме никогда так не поступали.
– По-моему, миссис Кантакер сказала, что Бриджборны – последняя из правящих ведьминских семей, – вспомнила я. – Есть и другие?
– С дюжину, – ответила Миннифер, когда мы аккуратно обходили зияющую в полу дыру. Я заглянула за край и увидела подвалы внизу и небо наверху. Выглядело так, будто кто-то уронил колонну на замок. – Есть Блуджи из Манцемира, Йелоссианы из Белару, Балайкабарады из Раджана… – Миннифер считала по пальцам. – Но в наши дни большинство из них просто обычные аристократы. Было время, когда они сплотились: брешь была больше и орды пожирателей душ текли в мир живых. Легионы ведьм шли напролом и давали им надлежащий отпор. Но думаю, у них больше, нет времени сражаться с силами тьмы – им ведь нужно посещать столько пиров и толкать речи на стольких собраниях. Наверняка большинство из них не узнали бы болотного свистуна, даже укуси он их за нос.
Я бы тоже не узнала болотного свистуна, даже укуси он меня за нос, но меня встревожил тот факт, что те, для кого это было непосредственным призванием, знали не больше меня. Если мёртвые действительно так ужасны, как я уже успела себе вообразить, и если один недавно обрёк мою семью на вечное оцепенение, все эти наполовину-в-отставке ведьмы должны не на шутку обеспокоиться.
Мы вошли в оранжерею: влажный и тёплый воздух, странного вида растения, буйно разросшиеся до самого хрустального купола. Брэм и Миннифер о чём-то спорили вполголоса, я не могла разобрать, о чём именно. Иногда я задавалась вопросом, не приходятся ли они друг другу братом и сестрой, несмотря на явную непохожесть во внешности и поведении. За хихиканьем Миннифер скрывалась довольно суровая натура, а Брэм, хотя и казался на первый взгляд серьёзным и педантичным, был терпелив и кроток. Он постоянно твердил Миннифер, что нужно делать, а она упорно игнорировала его советы.
Я слушала их вполуха, разглядывая извивающиеся стебли и веерные листья, ядовитые лиловые цветы и блестящие, как драгоценные камни, плоды. Моё внимание привлёк узор на витраже: вороны, летящие по кругу во всю ширину купола, и кончики их крыльев соприкасались, словно кто-то вырезал орнамент из бумаги.
– Почему замок называется Блэкбёрд? – спросила я, когда мы проходили под растением, цветки которого походили на ярко-розовых младенцев с маленькими ручками и лукавыми лицами.
– Есть легенда, – ответила Миннифер. – Магдебур назвала его так.
При упоминании этого имени у меня по коже побежали мурашки. Спроси у них о некоей Магдебур. Увидишь, что они скажут.
– Но не злая Магдебур, не та, о которой все шепчутся, – сказала Миннифер. – Это была первая Магдебур, Мэри Коулблад, самая первая Бриджборн. – И, набрав побольше воздуха в грудь, точно актриса на сцене, Миннифер рассказала: – Давным-давно, до того, как пришли ведьмы и первая Магдебур посадила семечки того, чему суждено было стать Прагастовым лесом, на этом холме было священное место захоронений. Здесь гнездились чёрные птицы: воро́ны, во́роны и галки кружили вокруг него с заката до рассвета. Считалось, что на их крыльях души благополучно переправляются через реку в подземный мир. Из дальних краёв люди со своими мёртвыми приходили сюда. Они поднимали их на гору и оставляли на траве. А затем налетали птицы… – Миннифер содрогнулась и крепко сжала подсвечник, а мы подошли чуть ближе друг к другу, когда проходили под свисающими лозами. – Несчастья начались, когда для Магдебур построили первый замок. Это был даже не совсем замок, просто башня с двумя окнами. Но когда её построили, все птицы улетели. Может быть, им не понравились звуки стройки или, может, Магдебур попросила их улететь, потому что они ей мешали – как бы то ни было,
