Феликс осторожно трогал фиксу, вставленную вместо выбитого зуба — в драке на мосту. Все девчонки смотрели на Кешу — и сожаление во взглядах, и удивление, и даже восхищение. Надо же, такого быка в честном бою завалить. А жалость у них вызывал надорванный рукав его куртки и шишка под глазом.
— Может, домой, мясо там в морозилке? — сказала Агния. — Еще не поздно приложить!
— Ко мне ближе! — закивала Лена.
— И предки на даче? — усмехнулся Коля.
— Нет!.. В подъезд вынесу!
— А подъезд не вынесут? — хмыкнул Феликс. — Женя твой!
— Да не мой он!
— Пойдем!
Кеша мог бы отправиться домой, но, если он не пойдет с Леной, подумают, что он боится. Неизвестно, что у пьяного Жени на уме.
— Что, прогуляемся? — спросил Феликс, глянув на Колю. — Все равно Ленку провожать.
Женя проблем больше не создавал, Лену проводили, она вынесла из дома кусок замороженной колбасы, Кеша приложил к опухлости под глазом. Остаться она ему не предложила, и он ушел вместе со всеми.
Остаться предложила Агния. Коле. Или он предложил ей прогуляться под луной. Или заглянуть в свой гараж. Так или иначе, вернулась она домой в половине двенадцатого. Кеша догадывался, чем она могла заниматься с Колей, все понимал. И ревновал. Но ничего не мог поделать. Агния — девушка его друга. И еще одно препятствие стояло на пути к ней. Бородулин официально усыновил его, торжеств по этому поводу и близко не устраивали, даже бравурные речи не звучали, но факт оставался фактом, Агния ему теперь сестра.
* * *
Перчатки обычные, но на руках Отшельника они казались такими маленькими. Витя медленно надевал их, исподлобья глядя на Кешу.
— Подраться любишь?
Кеша молчал. Боксерский спарринг не самое страшное наказание за провинность. Нет никаких шансов против Отшельника, Кеша однозначно проиграет, но никто его не осудит. А из нокаута он как-нибудь выйдет, и мозг со временем на место встанет.
— Ну давай! — Отшельник указал на середину ринга.
Толпа молчала, хотя все понимали, что Кеша не виновен в драке у Дворца культуры.
— Так у Кеши выбора не было. — Один только Феликс решился вступиться за него.
— И сейчас у него выбора нет, — качнул головой Отшельник.
— Ну это да, но все равно Кеша правильно все сделал!
Отшельник подал знак, что можно начинать, Кеша встал в стойку, и сразу же ему точно в лоб прилетел кулак. Кеша даже не успел убрать голову, настолько быстрым оказался удар. Зря говорят, что качки медлительные. Эта мысль пришла ему в голову, когда он лежал на полу, не понимая, где потолок, над или под ним.
— Разлегся! — фыркнул Отшельник, снимая перчатки. — Поднимайся давай!
— Не, ну а что, Кеша реального кабана завалил! — подал голос Коля.
— Кеше твоему учиться и учиться… Кеша пойдет завтра на разгрузку? — незло, с иронией спросил Отшельник.
— Пойдет, — медленно поднимаясь, вздохнул Кеша.
Чем на дискотеку, лучше уж на разгрузку мешки ворочать — силу качать, а на танцах только время терять. Тем более что Лена вряд ли пойдет с ним. Сегодня к ней подъехал Женя — на новенькой «шохе», и она поехала с ним. А что, он парень взрослый, с машиной, а с Кешей ловить ей нечего. Во всяком случае, пока… Да он, в общем-то, и не собирается выяснять из-за нее отношения. Не пара они, он это понял сразу.
5
Нет ничего красивей женской попки. Или груди?.. Кеша лихорадочно искал ответ на этот вопрос — на экране телевизора. Бабы в напудренных париках и старинных платьях вытворяли такое, волосы дыбом становились. И не только волосы… И так их, и этак, и задом наперед, и шиворот-навыворот, особенно доставалось Екатерине Великой.
— Эй, тормози!
Феликс не стал ждать, когда кинщик вырубит видак, сам подошел и выключил телевизор.
— Ты чего, в натуре? — поднялся Жора Бык, здоровый, жирка много, но силы еще больше.
Мастер спорта по тяжелой атлетике, чемпион области, призер России. Ему не надо махать кулаками, схватит Феликса, поднимет на руках и вышвырнет в окно. Но Феликс даже ухом не повел, он угрожающе надвигался на кинщика.
— Ты что нам показываешь, гнида? — зло спросил. — Это наша царица, русская! Думаешь, фашисты ее опускают? Фашисты нас всех опускают! Твою мать опускают! Твою жену!.. Может, твою жену тоже всем хором прут?
Мужик ошарашенно мотнул головой, спиной наваливаясь на стенку. И живот руками закрыл, как будто Феликс собирался выпустить ему кишки.
— А чего ты нам показываешь?
— Так что есть, то и показываю… — жалко пробормотал «кинщик».
— А «Эммануэль»?
— Ну, можно «Эммануэль».
— Эммануэль можно, Эммануэль не наша, а за Катьку ты мне ответишь!.. Да не ссы, бить не буду!.. Отстегиваешь сотку в месяц и живешь себе спокойно.
— Как это сотку? Ты что?
— А так!.. Ты что, за красивые глаза нам тут всякое фуфло впариваешь? Нет, по два рябчика с каждого снимаешь! Сколько тут нас, сколько ты с нас поимел, тридцатка не меньше, за день сотка-две… Короче, три сотки с тебя, и расход.
— Как три? Одна же была!
— А на одну ты согласен? — засмеялся Феликс. — Ну, тогда тебе повезло! Две сотки с тебя… Или три?
— Ну, две.
— Все по-честному, Петрович! Видишь, при людях тебя ставлю. Если что, при людях тебя… Или жену твою на толпу выставлю, хочешь? — засмеялся Феликс.
— Хочет! — гоготнул Дима Лось.
У этого мышцы — сплошь просушенное мясо, и ходит он в плавках, чтобы не переодеваться, когда на подиум позовут. На руках бодается сильно, но Жора укладывает его влегкую.
— Ну все, давай «Эммануэль»! Можешь за бесплатно!
Петрович поставил фильм с красивой музыкой и еще более роскошной женщиной Эммануэль.
* * *
И снова Отшельник надевает перчатки, в этот раз Кеша в стороне. Под раздачей Феликс — из-за его самодеятельности с Петровичем. Отшельник команды не давал, а без этого Феликс никто и звать его никак. И вообще, Витя против всякого беззакония, не для того он контору держит, чтобы людей обижать. Даже если они спекулянты.
— А если моя возьмет? — Феликс торопливо надевал перчатки, всерьез собираясь драться с Отшельником.
— И что?
— Да Петрович барыга, бабки с людей рубит. И налоги не платит.
— А это менты пусть разбираются… И с тобой тоже!
— Со мной?! — вскинулся Феликс.
— Ставь свой видак, крути кино, никто не запрещает. Платишь налоги, не платишь, мне побоку. А к Петровичу не лезь!
— Так на какие шиши видак?
— А Петрович задаром свой «Панасоник» взял? Полторашка косарей. Чеками!
— Ну так это его проблемы!
