сущность.
Она даже не прикоснулась к моему члену, и это было самое горячее, что я когда-либо испытывал.
Я не хотел останавливаться. Я хотел уложить ее на заднее сиденье и наполнять спермой до тех пор, пока она не перестанет ходить.
Черт. Как будто она идеально создана для меня.
Слава богу, что я плачу своему водителю за молчание, потому что он услышал целое гребаное порно на заднем сиденье.
И это было невероятно.
Ее оргазмы дают ей немного времени, прежде чем боль возобновится, но худшее еще впереди.
Она запускает мой Гон, и мы оба собираемся жить в одном доме.
Лучший мужчина отпустил бы ее. Лучший мужчина привел бы ее к ее паре.
Я рычу при этой мысли.
Я не лучший человек.
И я не знаю, как я когда-нибудь отпущу ее.
Я помогаю ей выйти из машины, стаскиваю ее испорченное платье, прикрывая бедра.
Она колеблется, глядя на меня снизу вверх, от нее исходит возбуждение.
— Мне нужно еще одно подавляющее средство, — шепчет она, крепко сжимая мои плечи. — Пожалуйста.
Я хочу подарить ей его. Это успокоило бы нас обоих и остановило это безумие, к которому мы оба скатываемся по спирали.
— Это небезопасно, — твердо говорю я ей. — Ты можешь умереть, Миа. Я не собираюсь позволить этому случиться.
Ее глаза мокры от слез. — Я не знаю, как это сделать, Стефан, — шепчет она. — И я не хочу…
Стыд и ужас пляшут на ее лице, ее крошечное тельце дрожит, когда она прижимается ко мне.
— Я собираюсь отвести тебя внутрь, — бормочу я. — Все будет хорошо.
Она усмехается мне в грудь. — Все это не хорошо, — бормочет она.
Я не могу с ней не согласиться.
Подхватывая ее на руки, я веду ее в дом, игнорируя возбуждение, пульсирующее в моих венах. Мой Альфа рычит от желания, но я борюсь со всеми инстинктами, когда ставлю ее перед дверью в ее комнату.
Я вдыхаю ее запах, ее воздух, и я опасно близок к тому, чтобы поцеловать ее.
Я теряю контроль.
— Послушай меня, — рявкаю я, хватая ее за плечи, когда ее глаза расширяются. — Забаррикадируй дверь комодом. В верхней части шкафа есть дополнительные одеяла для гнезда. Я распоряжусь, чтобы обезболивающие и еду доставили к твоей двери.
Она растерянно моргает. — Что…
— У меня начинается Гон, — рычу я сквозь стиснутые зубы. — И я не смогу контролировать себя через несколько минут.
Она ахает, издавая тихий нежный звук, и я отступаю от нее на шаг. Я лезу в задний карман и вытаскиваю маленький металлический предмет, бросая его ей. — Это ключ от твоей комнаты. Возьми его и спрячь где-нибудь.
Она смотрит на меня так, словно я сошел с ума. — Ты не обязан…
— Миа. Ты не простишь меня, если я сделаю это с тобой.
Она моргает, ее глаза широко открыты, рот приоткрывается.
— Запри дверь. Не впускай меня.
Наклонившись, она поднимает с пола ключ и входит в спальню, закрывая за собой дверь.
Я слышу щелчок замка, затем заставляю себя уйти.
Возьми ее, трахни ее, предъяви права на нее.
Эта мантра звучит у меня в голове, как бы я ни старался ее игнорировать.
Я, спотыкаясь, иду в свою спальню, готовлю дозу супрессантов и делаю себе укол.
Я тоже опасно близок к передозировке.
Но я скорее рискну, что у меня остановится сердце, чем трахну ее против ее воли.
Она будет страдать от этого в одиночку.
ГЛАВА 16
МИА
Течка — это совсем другой вид ада.
Меня избивали, и мне так сильно пинали по ребрам, что они треснули.
Я несколько дней обходилась без еды.
Но испытывать Течку — это другой тип боли.
Это раздирающая душу агония, разновидность тоски, которую невозможно удовлетворить в одиночку.
Моя киска сжимается, спазмы такие сильные, что я уверена, что моя матка в синяках.
Я изо всех сил пытаюсь прижать комод к двери, теряя силы и хныча от боли.
Все еще в платье, я падаю на колени после того, как баррикадирую дверь.
Однажды Стефан не сможет попасть внутрь.
Моя внутренняя Омега рыдает, я так отчаянно нуждаюсь в нем, что не могу мыслить здраво.
Альфа, Альфа, Альфа!
В голове стучит, а тело трясет. Я ползу в ванную, пытаясь сорвать платье и включить душ.
Такое чувство, что я вот-вот умру.
Я могу смыть слизь и грязь, но не могу выбросить аромат Стефана из головы.
Даже когда я заворачиваюсь в полотенце, его сущность остается, и я жажду умолять его трахнуть меня.
Это жалко.
Но моя киска требует внимания, когда я с трудом возвращаюсь к шкафу, собирая одеяла.
Я устраиваю гнездышко на кровати, смаргивая слезы, как можно лучше заворачиваюсь в мягкие ткани и сворачиваюсь в клубок.
Я стискиваю зубы, сдерживая крики, и пытаюсь заставить себя уснуть.
* * *
— Когда-то я была счастлива с твоим отцом, — насмехается голос моей матери. — Потом появилась ты. Ты была такой нуждающейся, всегда хотела внимания. Всегда хочетела с кем-то поиграть, всегда хотела, чтобы тебя обнимали.
— Я была ребенком, — возражаю я, сжимая разбитую губу. — Это то, что должны делать матери.
— Ты отняла у меня слишком много времени. Я больше не могла давать ему то, что он хотел, поэтому он бросил меня. Он бросил тебя.
Я выплевываю комок крови на пол.
Еще всего два года, и я уйду из ее жизни навсегда.
Моя пара спасет меня.
— Если твой собственный отец не смог полюбить тебя, ты думаешь, кто-нибудь другой полюбит, Миа? Как ты думаешь, что произойдет, если ты презентуешься?
Я храню молчание, глядя на нее снизу вверх с кухонной плитки.
— Он бросит тебя, Миа. Ты никчемна. Что ты сделала для меня? Для кого угодно?
Обычно на этом сон заканчивается, и ее последние слова прокручиваются в моей голове.
Но, каким-то чудесным образом, я заговорила.
— Стефан хочет меня. И я ничего не предложила ему взамен.
Моя мать выглядит такой же ошеломленной, как и я.
* * *
Я просыпаюсь, тяжело дыша, пот стекает у меня по лбу.
Стефан хочет меня.
Альфа хочет меня.
Я сбрасываю одеяла, бред затуманивает мой мозг, когда я вспоминаю, что произошло на заднем сиденье его машины.
Его рот на моей коже.
Его низкий голос, шепчущий мне на ухо.
Сильные руки шлепают меня по заднице, когда я испытываю оргазм у него на коленях.
Альфа, Альфа, Альфа!
Мое ядро кричит о внимании, моя самая интимная часть отчаянно нуждается, когда мои пальцы спускаются по животу к моей щели.
Я прикасалась к себе раньше, но такого никогда не было. Я потираю клитор
