департамент полиции Салема лишился бы чертовски хорошего копа.
Стовал был лучшим стрелком в департаменте на протяжении восемнадцати лет и до сих пор выбивает на стрельбах в ФБР 98–99 очков. Однажды он следил за зданием, где в последнее время участились кражи. После скучной ночи без всяких происшествий он внезапно услышал где-то наверху тихий звон стекла. Стовал встретил грабителя в холле – наставил фонарик ему в лицо и велел сдаваться. Тот нырнул в подсобку и запер за собой дверь. Стовал прицелился в тень за матированным стеклом и выстрелил. Он услышал хлопок, а потом звук убегающих ног.
Он уже было решил, что промахнулся, но из отделения скорой помощи городского госпиталя сообщили про мужчину, обратившегося с «раной от гвоздя». Стовал помчался в госпиталь и опознал преступника, которого успел увидеть в свете фонарика. Грабежи прекратились, а вор отправился выздоравливать в тюрьму.
Повышенный до детектива всего после пяти лет службы, Стовал пользовался любой возможностью, чтобы учиться. Он получил диплом по криминальной медицине в медицинском колледже Гарвардского университета, прошел несколько курсов в юридической школе Университета Уилламет, изучал полицейское администрирование в Институте профессиональной переподготовки в Чикаго, посещал полицейский институт в Луисвилле, Кентукки, а также курсы визуального анализа и анализа данных в департаменте юстиции Калифорнии. Изучал психологию продвинутого уровня и гипноз. Был блестящим фотографом и лицензированным пилотом.
На его рабочем столе на видном месте всегда торчал клочок бумаги с напоминанием: «ДЛЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ НАУЧНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ ТРЕБУЮТСЯ НАУЧНЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА».
Джим Стовал раскрывал убийства благодаря пристальному вниманию к деталям, разыскивая и находя крупицы драгоценных улик, с помощью которых раскручивал дела, поначалу казавшиеся безнадежными.
Когда красивую двадцатитрехлетнюю девушку избили и зарезали в ее спальне в Салеме, Стовал определил, что орудием убийства стала стеклянная бутылка, зеленые осколки которой сверкали на простыне рядом с трупом.
Были опрошены все мужчины, которых девушка знала и с которыми встречалась, и подозрения с них были сняты. Но тут мать жертвы вспомнила семнадцатилетнего парня, с которым как-то столкнулась на улице.
– Он сказал, что его год не было в городе, но он позвонит моей дочери и заедет к ней повидаться – я правда не думаю, что он звонил, потому что она об этом не упоминала.
Имя парня показалось Джиму Стовалу знакомым – в школьном возрасте его уже арестовывали за мелкие правонарушения, а сейчас разыскивали по обвинению в ограблении. Когда его нашли и арестовали, он, хоть и неохотно, позволил детективам забрать его обувь и одежду для лабораторного анализа.
На одежде подозреваемого было обнаружено несколько красных пятнышек – слишком маленьких, чтобы установить их происхождение. Но в одной из подошв Стовал заметил крошечный осколок зеленого стекла.
В криминальной лаборатории штата Орегон этот осколок сравнили с фрагментами бутылки, найденными на месте убийства, проверив их под электронным микроскопом, а затем под электроспектрометром с лазерной насадкой для определения состава и светопреломления. Образцы были идентичны. Они могли происходить только из одной партии бутылок, что указывало на высокую вероятность происхождения из одной бутылки.
Когда подозреваемому предъявили эту информацию, он сознался, что убил жертву, когда она отвергла его сексуальные поползновения.
Одним из самых странных дел, которые раскрывал Джим Стовал, было классическое «мужчина найден застреленным в запертой комнате, оружия нет».
Расследуя заявление о пропаже человека, поданное в полицию, Стовал с напарником, сержантом Джоном Келли, проверили двери его дома – те были заперты, за исключением передней, но вход туда преграждал сетчатый экран с замком. Окна также были закрыты изнутри. Стовал взломал дверь с экраном и вошел внутрь. Хозяин лежал на полу лицом вниз в нескольких футах от двери. В правой руке он сжимал щипцы для орехов, и во рту у него были ореховые ядра. Пока его не перевернули, все выглядело так, будто он скончался от сердечного приступа. Но у него на груди, прямо над сердцем, краснело пулевое отверстие.
Стовал и Келли стали искать пистолет, который должен был находиться поблизости. Конечно, самоубийство выглядело странноватым, но ведь убивать себя вообще не очень нормально. Поскольку все двери и окна были заперты изнутри, а покойный находился в доме один, потенциальный убийца мог проникнуть в дом только через дымоход, как Санта-Клаус. Но пистолета нигде в доме не оказалось. Так как же объяснить самоубийство?
Мотив для убийства подсказали соседи: покойный встречался с женой другого мужчины, а тот отличался необузданной ревностью. Ничего удивительного, что любовника убили. Но только как?
Стовал, всегда делавший на местах убийств не меньше сотни фотографий, уселся просматривать их и дошел до снимка сетчатого экрана. Увеличил его. Потом еще раз. И еще.
Оно было там – крошечное отверстие в экране. От маленькой пули 25-го калибра. Когда она прошла через проволочную сетку, то оставила дыру, но потом металлические нити, выпрямившись, сомкнулись обратно. Разглядеть отверстие невооруженным глазом было невозможно, но в фотолаборатории оно проявилось. Стовал действовал не вслепую. Взвесив все обстоятельства дела, он решил, что отверстие должно быть там, хотя его и не видно.
Целью Джима Стовала всегда было докопаться до правды, а не посадить человека за решетку. Если правда говорила в пользу подозреваемого, он его освобождал и продолжал копать дальше.
Один салемский муж едва не оказался за решеткой за убийство жены, поскольку патологоанатом схалтурил при вскрытии.
«Не делать расширенную аутопсию и не сохранять материалы для токсикологического анализа – опасная практика, даже если на текущий момент у вас есть убедительная версия», – говорит Стовал.
Убийство заставляет многие вещи казаться не такими, какие они есть. Картина загадочной смерти сорокалетней жены архитектора внешне подтверждала то, что он убил ее, устав возиться с ее эмоциональными проблемами. Чем не мотив?
Стовал с командой нашли тело женщины на кухне, в луже крови, с раной на затылке. Патологоанатом заключил, что жертва была убита – ее либо ударили тупым предметом по голове, либо задушили. На шее остались кровоподтеки, характерные для странгуляции, а трупное окоченение зашло достаточно далеко, когда труп был обнаружен. На этом основании было установлено время смерти – десять часов утра.
– Что-то показалось мне странным, – вспоминает Стовал. – Ее руки были скрючены, и я обратил на это внимание.
Муж заявил, что в полдень заезжал домой на ланч, и тогда с женой все было в порядке.
– Я достал из морозилки два контейнера с малиной, потому что она собиралась печь пирог.
Вскрытие проводилось по сокращенному протоколу, патологоанатом бегло осмотрел шею и горло, а время смерти указывало на то, что муж лжет. В полдень он никак не мог видеть
