вид. Он закусывает нижнюю губу и глубокомысленно хмурится.
— Это неправильно, — бормочет он и опускает голову.
— Что?
— Я сказал, это неправильно, — произносит он более отчетливо и поднимает голову. — Он объяснил причину перемены?
Я опускаю руки.
— Сначала я подумала, что это как-то связано с тем, что я женщина, но у меня есть предчувствие, что…
— В этом есть что-то большее? Да, вероятно, есть. Чтобы прояснить, насколько эффективен мой новый партнер, я проверил твое досье, и ты, похоже, неплохо справляешься со своей работой. Почему он хочет отстранить тебя от этого дела? — Спрашивает он и качает головой, не понимая.
— Это не имеет значения, — говорю я, укрепляя свою решимость. — Я буду продолжать расследование в любом случае. Ты же не ждешь, что я остановлюсь? Я так просто не сдамся. У меня есть работа, которую нужно закончить.
— Хорошо, — он поднимает руки, выглядя забавным. — Продолжай, синьорина. Я не собираюсь тебя останавливать.
Мы добираемся до моей машины, и я кладу руку на крышу и прислоняюсь к ней. Я смотрю ему в глаза, размышляя, могу ли я проникнуть в более личные сферы его жизни.
— Могу я спросить тебя кое о чем?
Он делает шаг ближе и пожимает плечами.
— Мне стоит беспокоиться?
— Только об основных вещах, — усмехаюсь я и закатываю глаза. — Клянусь, никаких допросов.
— Хорошо, — он заметно расслабляется. — Стреляй.
Я выпрямляюсь и прикусываю губу.
— Считай это любопытством, но, наверное, мне просто интересно узнать больше о твоей жизни в мафии. Как все начиналось?
Он кивает головой, похоже, не удивленный моим вопросом, и смотрит на небо над головой, тихонько смеясь. У меня все сжалось в комок, а желудок затрепетал. Он так великолепен, когда так смеется.
— Ты хочешь узнать больше о моей жизни и о мафии…, — медленно повторяет он. — Ты хочешь знать все?
— Ну, то, что ты можешь мне рассказать… — Я ободряюще улыбаюсь.
Он закладывает руки за спину и сцепляет пальцы узлом.
— Я постараюсь не торопить события, но я уверен, что ты уже знаешь основы иерархии. Мой брат стал Капо после того, как наших родителей убили…
Его голос прерывается, и я замечаю тик в его челюсти. Видно, что это не та тема, о которой он часто говорит.
— Мне жаль, — бормочу я. Я никогда не думала, что смогу относиться к такому человеку, как Маркус с сочувствием, но я чувствую печаль в его глазах до самых костей. Ведь мой отец тоже был убит.
— Тебе меня жалко? — Он одаривает меня грустной улыбкой, которая раскалывает мое сердце. — Ненавижу, когда люди меня жалеют.
Я усмехаюсь.
— Я не жалею тебя, Маркус. Ты придурок, помнишь?
— Точно. — Его ухмылка возвращается. — Дело в том, что, когда их не стало, мы с братьями остались управлять делами. Правда, один из нас, Винсент, не заинтересован в такой жизни. И я, честно говоря, не могу на него обижаться. Мафия — это не та жизнь, которую можно пожелать кому-либо. Она темная, холодная, жестокая и противоречит нормам общества. Итак, он решил отказаться, но я? Я не думал, что у меня есть выбор. Моему старшему брату нужен был кто-то рядом, и я был единственным человеком, которому он мог доверить свою жизнь. Я не мог бросить его.
Я выдохнула, не зная, что сдерживаю дыхание. Он очень хорошо скрывает свои чувства, но я вижу бурю эмоций в его глазах.
— Итак, если бы ты мог выбрать другую жизнь, кроме той, что у тебя есть сейчас, ты бы выбрал? — Задаю я вопрос, и он мгновенно отвечает.
— Нет, — качает он головой. — Я имею в виду, я так не думаю. Это единственная жизнь, которую я когда-либо знал. Темное дерьмо это все, что я знаю. Не думаю, что смогу начать жизнь с чистого листа, когда все это… — он проводит рукой по голове и остальным частям тела, — уже встроено в меня. Теперь я тот, кто я есть, офицер Джейн, и я не думаю, что что-то может это изменить.
На моих губах играет улыбка, и я киваю.
— Не могу не согласиться, но, думаю, мы продолжим этот разговор в другой раз.
Он смеется и замолкает.
— Могу я спросить кое-что еще? — Я стучу ключом по крыше машины и переношу вес на другую ногу.
— Ты сказала, что это не будет допросом, — ухмыляется он.
— Это не то, не так ли? Просто узнаю тебя получше. Я заслуживаю этого, если рискую своей карьерой, доверяя тебе.
Он проводит пальцами по блестящим темным волосам и сдвигается с места, слегка расставив ноги и сложив руки на груди.
— Я слушаю…
Я прочищаю горло.
— Я знаю, что это может показаться не связанным, но просто выслушай меня. Между этими убийствами может быть связь. Я, например, много слышала о семье Романо. И я знаю, что у вас много врагов. Но можешь ли ты назвать кого-то конкретного, кто мог бы попытаться навредить вашей семье?
Он делает паузу, похоже, глубоко задумавшись. Затем он поглаживает рукой свой гладкий подбородок.
— Да, у нас есть враги, но я могу назвать только одного, который нам не по зубам.
Я придвигаюсь ближе, не скрывая своего любопытства.
— Кто?
— Каморра, — говорит он, и я отшатываюсь назад.
— Каморра?
— Да, — кивает он. — Я говорю это, но мой брат, Доминик, не думает, что они способны напасть на нас, потому что они находятся под контролем и прикрытием Каза Ностры, но я не слепой. Несколько лет назад Коза Ностра и Каморра вели войну, которая длилась довольно долго, и хотя кажется, что это уже в прошлом, Виктор Валенте потерял в это время свою жену. Я уверен, что он до сих пор держит на обиду.
Я усмехаюсь и кладу руку на бедро.
— Если бы я потеряла мужа, я бы точно затаила обиду. Возможно, ты не ошибаешься. Они могут на вас точить зуб.
Я не могу не задуматься о том, как долго длилась вражда между Каморрой и Коза Нострой. И когда она началась,
— Как долго она длилась? — Спрашиваю я.
— Как долго длилось что? — Он морщит лоб, и я взмахиваю рукой в воздухе, желая узнать, соединяются ли точки.
— Вражда, — говорю я. — Когда она началась и как долго длилась?
— Война началась двадцать лет назад. Длилась пять лет. — Он бесстрастно пожимает плечами. — Мы потеряли много людей, включая полицейских, которые работали на нас, пока Виктор Валенте не объявил перемирие.
— Это было пятнадцать лет назад?
— Да. А что?
Пятнадцать лет назад?
Примерно в это же время был убит мой отец. Я думаю об обстоятельствах смерти
