что не знаю, умеешь ли ты быстро делить.
Я был ошарашен скоростью ее мышления.
Минут через пять я понял, что результаты сошлись
— Как тебе это удается?
— Не знаю, само получается, в детстве зимой делать было нечего я просто в уме выполняла арифметические действия. Я математику очень люблю. Мои преподаватели в «Педе»*(Педагогический институт или техникум) не верили по началу, что я могу так быстро решать сложные задания. Потом привыкли.
— Здорово.
Повезет кому-то, кто возьмет ее в жены. Похоже, что она умна, красива и здорова.
Мы болтали с ней о учебе, о жизни в тундре, о разных пустяках пока я снова не почувствовал усталость. Болезнь все-таки ещё не прошла.
Она заметила это и настояла на том, чтобы я лег поспать. Я хотел спать в своем спальном мешке, но Таня отговорила и отправила меня в полог.
Я не сопротивлялся, тем более, что мне нужно было обдумать всё, что я осознал.
Пробравшись в свое «укрытие» я попробовал разложить всё по «полочкам». Снова взяв карандаш и блокнот, я стал записывать при свете лучины все, что знаю.
Итак. Что мы имеем? Я помню, даже знаю некоторые факты о себе, но полной картины не имею.
Мои знания очень отрывочны. Порой граница между знанием и «белой стеной» возникает в сознание совершенно неожиданно.
С одной стороны, я не забыл значений слов, понятия и способен мыслить. Маленький математический эксперимент это наглядно показал.
С другой, я почти ничего толком не помню о своей биографии.
Я инженер-геолог. Бурцев Илья Назарович. На дворе одна тысяча семьдесят седьмой год. Я гражданин СССР. Мне лет двадцать-двадцать пять.
Точнее сказать пока сложно. Документов у меня при себе не оказалось.
Я нахожусь на удаленном участке Зоны, где я с коллегой проводил геологическую разведку.
Зона это Северо-Восточная область верхнего течения реки Мар и левых притоков реки Такин-жам.
Что-то произошло. Какие-то серьезные обстоятельства заставили меня оставить товарища и отправиться на поиски помощи. Или травма, или увечье.
Двигаясь по тундре, я заболел и сбился с пути. Меня нашел старейшина одного из местных племен — Выкван, который занимается охотой и выпасом северных оленей.
Я успел ему сообщить, что я не один и мой коллега, второй геолог нуждается в помощи. Сообщил его примерное местонахождение.
Заболев, я провел в бреду больше семи дней. Пока меня лечила и присматривала за мной его внучка Таня, Выкван сходил на поиски моего коллеги, но никого не нашел.
К моему огромному удивлению у себя в рюкзаке я нашел три килограмма золота, а возможно и больше.
Я явно не являюсь ни старателем, ни мойщиком золота. Очевидно, что мы были отправлены на геологическую разведку и поиски новых золотоносных пород.
Скорее всего, мы нашли не просто породы и месторождения, похоже, что мы нашли целую золотоносную провинцию.
Три мешка с размеченными и написанными районами, могли свидетельствовать о такой находке.
Все мои вещи остались в целости и сохранности. Возможно, мои рабочие записи тоже сохранились.
У меня наблюдаются странные видения, которые я ошибочно принимаю за реальные воспоминания.
Я как будто вижу, как в будущем, в две тысячи двадцатых годах, то есть через сорок с чем-то лет, я попадаю в авто аварию.
Иномарка, в котором я и какая-то девушка уходим от погони, принимает чудовищный удар в пассажирскую дверь.
Нас таранит немецкий автомобиль со значком «Мерседес». Водитель «Мерседеса» каким-то образом связан с теми, кто нас преследует. Таких машин в СССР нет и не было.
Не густо. Мне захотелось попить. Размышляя о моем положении, я вылез из полога и услышал мужские голоса, доносившиеся снаружи яранги.
— Зачем сейчас шуметь? У человека болезнь, — кого-то убеждал старик, — сядем поужинаем, я оленя зарезал. Поспите, а утром поговорите с вашим геологом Бурцевым.
Незнакомый голос ответил старику.
— Выкван, да нету у нас времени. Понимаешь? Нету. При всем уважении к тебе Выкван. Он, выходит, Гибаряна одного бросил. Если мы узнаем, где он находится, то может быть сможем еще спасти его.
— Однако, я ходил на ту стоянку, там нет никого, — возразил старик, — парень честный, там были следы.
Таня тоже проснулась от голосов. Она села на колени лицом к входу на колени в ожидании гостей.
Чья-то мужская рука откинула в сторону входную шкуру-занавес и в ярангу просунулась голова незнакомого мне мужчины.
Он смотрел мне в глаза и громко сообщил, тому с кем пришел, что видит меня:
— Здесь он! Товарищ Куницын!
Глава 4
Золото является одним из самых стойких и инертных металлов на Земле, оно не ржавеет и не тускнеет со временем, не подвергается воздействию большинства кислот.
К тому же, золото — самый ковкий из всех металлов на Земле. Он настолько пластичен, что одну унцию (31 грамм) можно вытянуть в нить, длинной в 80 км
Чья-то мужская рука откинула в сторону входную шкуру-занавес и в ярангу просунулась голова незнакомого мне мужчины.
Он смотрел мне в глаза и громко крикнул, тому с кем пришел:
— Здесь он! Товарищ Куницын!
За ним в ярангу заглянул взрослый мужчина лет пятидесяти.
— Бурцев, где тебя черти носят? Слава Богу жив! Где Захаров?
Так, приехали. Он спрашивает то, чего я совершенно не помню.
— Здравствуйте, — я встал навстречу входящим людям.
— Здравствуй, Таня, — поздоровались вошедшие в ярангу и встали у входа в нерешительности.
Таня наклонилась в ответ, встала с колен и жестом пригласила гостей к очагу.
— Что молчишь?
Тот который постарше, Куницын, подошел протянул руку для рукопожатия. Мы поздоровались, а после он обнял меня.
Вслед за ними в ярангу вошел Выкван.
—
