Проведя эту процедуру троекратно, пересыпая её все время какими-то замысловатыми приговорами, она напоследок, окатила ее сначала настоем из одной шайки, а потом из другой.
— Ну, вот, внученька, и попарилась, и помылась. И от неприятных мыслей, забылась! — приговаривала старушка.
— А если, мысли разные, бабуля? — весело спросила Марина. После Матрёниной баньки, у неё как будто выросли крылья, упал тяжкий груз с души, и она успокоилась, в твердой уверенности, что Пётр обязательно придёт на условленное место.
— Если, мысли хорошие, добрые, то они не забываются, — обстоятельно объясняла бабка. — Потому, как русская баня, на хорошие мысли настраивает, а плохие, мы все веником выбили, вот так-то…
Потом, прибежали девчонки, рвавшиеся ещё с утра, начали её тискать и обнимать, поздравляя с возвращением. Верка валялась в ногах, вымаливая прощение за то, что не доглядела. Марина зла на подругу не держала, сама виновата, слишком увлеклась грибной охотой. На вопросы девчат, о том, как выбралась из леса, рассказывала ту же версию с охотниками, что и бабке Матрёне. А сама ждала темноты и мечтала, чтобы старушка уснула покрепче…
Вот и наступила долгожданная ночь, бабка Матрена, прочитала как обычно, перед сном, все нужные молитвы и в придачу благодарственный молебен за Маринино благополучное возвращение и, пожелав внучке спокойной ночи, угомонилась на печи. Марина выждала для верности еще полчаса, и когда бабка тихонько захрапела, осторожно, на цыпочках выскользнула в сени. Там прихватила куртку и приготовленную корзинку, в которую заранее сложила нехитрый провиант: бутыль молока, да краюху ржаного хлеба. И, стараясь не скрипеть дверью, вышла на улицу…
Деревенский народ засыпает рано, и сейчас ни в одном окне не горел свет. «В Москве в это время, только настоящая жизнь начинается», — подумалось ей без сожаления, потому, что здесь, в Калиновке, у Марины, как раз и начиналась самая настоящая жизнь. Могла ли она представить ещё неделю назад, какие чудеса с ней здесь приключатся? Если бы даже заранее знала, что предстоят скитания по лесу, поехала бы всё равно, конечно из-за Петра. Он теперь занимал все её мысли. Пройдя по сонной деревне, девушка спустилась к мостику, а когда миновала его, стало как-то страшновато. Впереди чернел безмолвный таинственный лес, но она все-таки пошла дальше. «Хоть бы пришел! Если его нет, сколько ждать? Вдруг он меня не услышал? А, может, услышал, но не придет, сказал же: «Прощай!» Только бы найти это место!» — такие мысли роились в голове, когда она услышала неприятный сиплый голос:
— Витёк, глянь-ка! К нам Красная Шапочка пожаловала! — и из темных кустов, Марине навстречу выдвинулись две мощные фигуры, явно неместные жители.
— Да у неё, и корзинка с собой, наверное, нам пирожки принесла, — ответил второй голос, ничуть не лучше первого.
— А я, как раз серый волк, давайте познакомимся поближе! — глумливо
рассмеялся первый. Марина разглядела в темноте их одежду, незнакомцы были одеты в черные тюремные робы. Она стояла в полном смятении, не зная, что предпринять. Бежать было поздно, до деревни далеко, а эти двое вышли так близко от неё, и были совсем рядом. Кричать? В деревне, вряд ли кто услышит, да и не дадут ей даже пикнуть. Вон один встал перед ней, как скала, а второй пытается обойти и загородить путь к отступлению. «Надо же, как глупо получилось, — думала Марина, — в лесу не пропала, а тут около деревни, ни за что, пропадаю! "
— Ребята, — начала она, как можно тверже, — вы бы шли своей дорогой, а я — своей пойду!
— А, может, у нас дорога общая? Пойдем вместе, с нами не соскучишься! — зэки просто так её отпускать, конечно, не собирались.
— Нет, молодые люди, у нас с вами разные дороги, — она старалась не
— выдать своего волнения, ни голосом, ни поведением, но в это время, тот, что зашел сзади, крепко схватил её за локоть, а второй прошипел злобно:
— Хватит болтать, а если пикнешь, то вот, — в руке у него блеснул выкидной нож, и он сделал им довольно недвусмысленный жест. -
Тащи ее с дороги, — сказал тот, что с ножом, — я видел тут одно уютное
местечко, там и позабавимся…
Глава 14
И Марину поволокли в лес, за кусты, через овраг, как раз туда, куда она и собиралась, но совершенно с другой целью и в другой компании. «Петра там нет. Никто мне не поможет. Сама виновата! Теперь уж, точно конец!» — выхода не было, Марина мысленно начала прощаться с жизнью, а подонки, уверенные в своей безнаказанности, глумливо рассказывали, как они с ней сейчас развлекутся…
И, вдруг, что-то произошло, она не успела сообразить, что, но её обидчики, почти одновременно повалились на землю, один согнулся пополам и зажимал живот, а другой закрыл руками лицо, и оба отчаянно матерились. «Он всё-таки пришел! И спас меня опять!» — пела душа. Но радоваться долго не пришлось, обиженные товарищи сдаваться не собирались, и, поднявшись с земли, наступали на Марининого спасителя, явно, не входившего в их планы, с обеих сторон. У того и у другого в руке блестело по ножу. Манёвр первого был не точен, и Пётр ловко выбил нож из его руки, но второй, в это время всё-таки успел нанести удар, хотя тоже после этого полетел на землю. Дальнейшее понять было невозможно, все трое сплелись в один клубок и катались с хрипами и воплями по земле. Марина ничего не могла поделать, лишь молила Бога, чтобы всё обошлось.
Наконец, битва была закончена полной победой Петра, и безоговорочной капитуляцией бандитов: один волочил, сломанную ногу, а второй, размазывая кровь по лицу, помогал ему идти, посылая проклятия в адрес обидчика. Марина кинулась к своему спасителю:
— Прости, от меня одни проблемы!
— Всё нормально. Я соскучился по тебе, — он обнял её и поцеловал в макушку, но Марине показалось, что с Петром, что-то не так и, приглядевшись в темноте, она увидела, как на серой футболке справа, увеличиваясь на глазах, растёт чёрное пятно.
— Что это? Кровь! Ты ранен! — ужаснулась девушка, — надо что-то делать!
— Спустимся к реке, промыть рану, — сказал он, зажимая бок. Кое
как они добрались до реки, Пётр бодрился, но это явно давалось ему с трудом. С Марининой помощью, он кое-как стянул с себя окровавленную футболку, и девушка, макнув ее в воду, стала смывать кровь вокруг раны. В ночной темноте порез не выглядел опасным, он был небольшим, но видно, достаточно глубоким, кровотечение не останавливалось. Вскоре вся футболка стала черной и липкой. Марину охватила
