может. Это учение об организме. В то же время, медицинский материализм лежит в основе такого мощного направления современной науки, как психофизиология и нейробиология. А их невозможно игнорировать в современной теории субъекта.
В качестве полуанекдотического примера приведу цитату из учебника по психофизиологии для вузов: «Командные сигналы из префронтальной коры достигают идей и концептов, в закодированном виде хранящихся в теменно-височной ассоциативной коре…»[48]. Хотя мы и видим здесь «идеи в закодированном виде», однако сама мысль о том, что нейронный сигнал может достичь не какой-то клетки, не какой-то области, а идеи — это наилучшее подтверждение того, что в основе психофизиологического мышления лежит теория тождества.
Более философски образованные ученые выражаются, конечно, более аккуратно.
Когнитивная психология и философия сознания
Эти две связанные между собой области появились почти в одно время: в 70-х годах XX века. Аналитическая философия сознания развивается в англоговорящем мире, ее истоки лежат в аналитической философии языка, которая господствовала в первой половине XX века. Логический бихевиоризм, о котором шла речь выше, также относится к временам зарождения этой традиции. По своим идеям аналитическая философия сознания разнообразна, в ней нельзя выделить какую-то одну парадигму субъекта. Спектр философских предпочтений аналитиков простирается от явного медицинского материализма (например, учение четы Черчлендов) до явно заявленного дуализма (например, теория Поппера-Экклза), с такими влиятельными промежуточными вариантами, как «дуализм свойств», идею которого можно передать так: нет оснований говорить о том, что сознание и тело являются различными субстанциями, как то было у Декарта, но есть основания говорить, что сознание и тело обладают такими свойствами, которые принципиально не сводимы друг к другу. В качестве примера свойства, которое присуще только сознанию, обычно называются qualia (этот распространенный в англоязычной философии термин на русский язык буквально переводится «качественные состояния», но, на мой взгляд, лучше всего переводить его словом «переживания»; примеры: вИдение, боль). Это может показаться удивительным, однако нужно иметь в виду, что традиция рассматривать qualia как главный критерий сознания сложилась исторически, например, в полемике с бихевиоризмом и логическим бихевиоризмом, которые, напомню, отрицали реальность ментального. Кроме того, в современной аналитической философии сознания большую роль играют сравнения человеческого сознания с компьютерным мышлением; понятно, что qualia — это главные претенденты на принципиальное отличие человека от компьютера. В материалистическом направлении предпринимаются попытки трактовать qualia как физические состояния тела, а большинство философов, склоняющихся к дуализму, принимают несводимость qualia. Для континентальной философии больший вопрос представляет отличие человека как субъекта от высших животных, а не от компьютеров, поэтому иногда между ними возможно фундаментальное непонимание.
Итак, современная философия сознания тесно связана с областью cognitive sciences. Для того, чтобы они могли объединиться, необходима предпосылка тождества сознания и мышления, так как предмет когнитивной науки — мышление. В качестве примера рассмотрим теорию одного из видных представителей философии сознания Д. Деннета. Это убежденный материалист, но его трактовка сознания выходит за рамки грубого материализма. Деннет считает, что сознание человека не едино, а представляет собой некое множество постоянно текущих и конкурирующих между собой мысленных процессов (он называет это «Модель множественных набросков»).
Проиллюстрировать отношение к себе у Деннета можно и его теорией интенциональной установки. Интенциональная установка — интерпретативная. По отношению ко всем предметам мира мы принимаем одну из трех установок: механическую, дизайнерскую или интенциональную. Механическая установка — это отношение к машине типа автомобиль. Его движения мы объясняем через его устройство. Дизайнерская установка — отношение к машине типа будильник. Его звонок мы объясняем замыслом его конструктора. Наконец, интенциональная установка — отношение к машине типа «живое существо». Ее движение мы объясняем намерениями. Это не значит, что у живого существа действительно есть намерения. Это означает, что предполагая «намерения», легче всего объяснить его действия.
Интенциональная установка — это такая стратегия интерпретации поведения объекта (человека, животного, артефакта, чего угодно), когда его воспринимают так, как если бы он был рациональным агентом, который при «выборе» «действия» руководствуется своими «верованиями» и «желаниями»[49].
По определению, интенциональными системами являются все те и только те объекты, поведение которых предсказуемо или объяснимо из интенциональной установки.
Замок и ключ выражают простейшую форму интенциональности, так же, какопиоидные рецепторы в клетках мозга[50].
Примем или нет мы интенциональную установку, зависит только от нас. Мы же это делаем часто в зависимости от скорости:
Когда мы видим, как всего за несколько секунд растение набирает рост, покрывается бутонами и расцветает, нас непреодолимо тянет принять интенциональную установку. Посмотрите, как растение стремится вверх, состязаясь со своими соседями за место под солнцем, как дерзко тянется своими листьями к свету, отражая контрудары, уклоняясь и «подныривая», подобно боксеру! По всей видимости, те же самые схемы действий, демонстрируемые на экране с разной скоростью, будут выдавать или скрывать наличие (или отсутствие) психики. (Нам свойственно также сильное пристрастие к определенной пространственной шкале: если бы комары были размером с чайку, многие люди были бы уверены в том, что у них есть психика, и если бы для наблюдения за ужимками выдр нам потребовался микроскоп, мы с меньшей уверенностью считали бы, что выдры любят развлекаться.)[51]
Наконец, к самим себе мы, машины без сознания, также относимся согласно интенциональной установке — нам легче всего объяснить себе собственные действия, предполагая о самих себе, что у нас есть намерения. Так мы впадаем в еще одну очередную иллюзию о том, что сознание у нас есть.
Большинство учений в рамках аналитической философии сознания, а также соответствующих им теорий когнитивной науки, изучают только познавательный аспект мышления. К сожалению, эти теории обычно не предлагают удовлетворительного учения о принятии решений. В лучшем случае оно объясняется неалгоримизированным течением гипотез, из которых выбираются наилучшие, в худшем и более частом случае — теориями бихевиоризма или дискурса. Поэтому на сегодняшний день большинство теорий сознания аналитической философии существенно неполны.
Так, Деннет ведет развитие ума через следующие стадии. Он начинает с «дарвиновских созданий», примерно соответствующих амебам, которые умирают в зависимости от того, как они устроены. Потом идут «скиннеровские создания», которые обучаются действовать в среде посредством условных рефлексов и подкреплений. Потом — «попперовские создания», которые могут сначала прокручивать возможные реакции в уме. И наконец «грегорийские создания», которые пользуются орудиями, языком, культурой — однако пользуются все для того же, чтобы улучшить собственную способность жить. И это он пишет в главе, которая называется «От фототаксиса к метафизике», считая, что он уже объяснил метафизику!
* * *
Тема 7. Деятельностный подход
