с каждым толчком.
— Сейчас, Квинн. Давай, детка.
Я прижимаю его к себе, мы вместе переживаем нашу кульминацию. Я превращаюсь в горячее, дрожащее месиво, когда он выходит из меня, и я не могу пошевелиться, пока Дженсен не притягивает меня к себе.
— Наклонись вперед, — инструктирует он, когда я оседлаю его талию, выгибая спину.
Смесь Дэмиена и моей спермы сочится из моей киски. Мика ловит его пальцами, используя в качестве смазки, когда погружается в мою задницу. Моё тело медленно принимает его, дюйм за дюймом, хотя мне кажется, что я разделяюсь пополам.
Они оба поглощают меня, заполняя полностью. Жёстоко трахая меня, они забирают то, что принадлежит им. Мои крики удовольствия эхом отражаются от стен комнаты. Дэмиен снимает галстук, вытаскивая его из воротника, прежде чем обернуть вокруг моего запястья. Он привязывает меня к спинке кровати обеими руками, хватает за подбородок и следит, чтобы я смотрела ему в глаза.
— Посмотри на меня, — бормочет он, просовывая большой палец мне в рот. — Я хочу увидеть это милое выражение на твоём лице, когда ты кончишь.
— О, Боже, да, — задыхаясь, хнычу я, прижимаясь к тазу Дженсена.
— Твоя задница такая чертовски тугая, — ворчит Мика, входя в меня быстрее, раздвигая мои щёки руками. — Такая хорошенькая маленькая дырочка.
— Оседлай член Дженсена, детка, — командует Дэмиен, собирая мои волосы в ладонь и отводя их назад. — Обхвати его своей идеальной киской, Квинн.
— О Боже мой, — выдыхаю я, ткань их галстуков врезается в мои запястья.
— Мой член не может насытиться тобой, — выпаливает Дженсен, отрывая бедра от кровати и врываясь в меня.
И вдруг я оказываюсь прямо там, на краю пропасти.
— Черт возьми, возьми его, — настаивает Дэмиен, тихо постанывая, наблюдая, как я кончаю. — Хорошая девочка, — хвалит он, шлёпая меня по заднице. — Ты наша, Квинн.
Он просовывает руку мне между ног, потирая мой клитор медленными, мучительными кругами, когда я снова кончаю.
— Никогда, блядь, не забывай этого.
***
Вечеринка полностью ожила, когда мы спускаемся вниз, осталось всего два часа до того, как часы пробьют полночь. Дженсен протягивает мне еще один высокий бокал шампанского, прежде чем поднять свой.
— Какой отличный способ закончить год, — говорит он. — С трахом.
— Я выпью за это, — радостно отвечаю я, делая маленький глоток, пока кто-то не врезается в моё плечо, чуть не сбивая меня с ног.
— Какого хрена, чувак, — рявкает Мика, и все они настороже.
— Смотри, куда, блядь, идёшь, — холодно угрожает Дэмиен.
— Виноват, — говорит парень. Королевская синяя маска скрывает его личность, и он извиняющимся тоном поднимает руки. — Я не хотел ничего плохого. Не смотрел, куда иду…
Внезапно мой бокал выпадает у меня из рук и разбивается об пол.
Моё сердце бешено колотится.
Я больше не дышу.
Я парализована эмоциями, которые не могу понять.
Я чувствую, что меня сейчас стошнит.
— Чёрт, — ругается парень, придвигаясь ближе, когда я отступаю назад, почти таща Мику перед собой в процессе. — Ты в порядке?
Этот голос.
Я знаю этот голос.
Это он.
Эрик Спеллман.
Мой насильник.
— Квинн? — спрашивает Дэмиен, его челюсть плотно сжата от беспокойства.
— Что не так? — спрашивает Дженсен, хватая меня за руку.
И я вздрагиваю.
— Квинн, — повторяет Дэмиен громче.
— Квинн, — весело произносит Эрик, как будто между нами ничего не произошло.
Как будто он не игнорировал меня, когда я умоляла его остановиться. Когда я сказала ему «нет». Снова и снова. Когда я боролась под ним изо всех сил, в то время как он прижимал меня к жёсткому матрасу. Когда он не оставил мне другого выбора, кроме как принять его вторжение, независимо от того, согласилась я или нет.
— Рад снова тебя видеть, — начинает он, пока я быстро не поворачиваюсь на каблуках.
Бросаясь к входной двери, я делаю единственное, о чём могу думать в этот момент.
На этот раз я сбегаю.
Глава 9
Весь мой мир рушится вокруг меня, когда я выбегаю в ночь, вдыхая холодный зимний воздух. Моя грудь сжимается, и моё зрение становится размытым. Натыкаясь на нескольких человек на крыльце, я спотыкаюсь и падаю на твёрдый тротуар, обдирая кожу на коленях.
Хватаю ртом воздух, чтобы наполнить мои обездоленные лёгкие, слезы наполняют мои глаза. Я слышу, как все спрашивают, всё ли со мной в порядке, они пытаются помочь мне подняться на ноги, но я отмахиваюсь от них, крича в истерике.
— Квинн, — кричит Мика из-за моего плеча, быстро опускаясь на колени рядом со мной.
С трудом поднимаясь на ноги, я игнорирую его.
Я не могу дышать.
Я не могу думать.
Я не могу уложить всё это в голове.
— У тебя кровь, — указывает Дженсен, хватая меня за руку, чтобы я не упала.
— Я хочу, чтобы он умер, — начинаю всхлипывать я, сгибаясь, когда мои колени, наконец, подкашиваются, теперь пульсируя от боли. — Я хочу, чтобы он, блядь, сдох.
— Иди сюда, — умоляет Мика, опускаясь на колени на землю и притягивая меня в свои объятия.
— Нет, — отказываюсь я, и боль от моей травмы поглощает меня.
Они были правы. Я никогда никому не говорила об этом ни слова, пока не призналась им в этом всего несколько дней назад. Я притворялась, что этого никогда не было. У меня никогда не было шанса двигаться дальше. Я никогда не горевала.
Никогда не заживала.
И теперь всё возвращается.
— Квинн, — тихо говорит Мика, кладя свою руку на мою. — Всё в порядке. Ты в порядке, детка. Ты с нами.
Моргая на него сквозь слёзы печали, я, наконец, не выдерживаю. Я реву. Кричу. Ударяя моими трясущимися кулаками по его груди, он притягивает меня к себе на колени, баюкая в своих объятиях. Покачивая меня взад-вперёд, успокаивая меня. Защищая меня.
— Это он? — спрашивает Дэмиен, в его голосе почти нет звука. — Это он, Квинн?
— Да, — шепчу я. — Это он.
— Дэмиен, подожди, — кричит Дженсен, побежав за ним.
— Мне так жаль, — мягко говорит Мика, держась за мой затылок. — Мне так жаль, детка. Ты в порядке. Всё будет хорошо.
— Ты обещаешь? — спрашиваю я между рыданиями, пока он осторожно снимает с меня маску.
— Да, Квинн.
Он бесконечно пристально смотрит в мои опухшие, красные глаза и берёт моё лицо в свои ладони. — Я обещаю.
Легко подняв меня на руки, он несет меня к джипу, в то время как я держусь за него изо всех сил. Когда он усаживает меня на пассажирское сиденье, я задвигаю все мысли и воспоминания на задний план, запирая их навсегда.
И через несколько секунд я оцепеневаю.
Он
