Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
предоставить женщинам избирательные права и сбору подписей под ними. Эти кампании должны были доказать как парламентариям, так и обществу в целом, что суфражистское движение представляет интересы значительного числа женщин и пользуется поддержкой мужчин. Количество подписей в 60–70-х гг. XIX в. колебалось от 61 475 до 430 343, что свидетельствует об активности суфражисток и об определенной поддержке их требований в обществе [66].
Еще одним способом воздействия на общественное мнение стала широкомасштабная лекционная кампания. Каждое из суфражистских обществ проводило многочисленные собрания, на которых обсуждался женский вопрос. Как правило, председательствовать приглашался какой-нибудь мужчина-парламентарий, симпатизировавший суфражизму, вероятно, для придания мероприятиям большего веса и респектабельности, лекции же читали женщины.
Первые попытки вторжения женщин в публичную сферу многими были восприняты как нарушение приличий. Участница суфражистской кампании Р. Стрейчи вспоминает, что один из парламентариев палаты общин поднял вопрос о том, что жены некоторых членов парламента ведут себя недостойно, позволяя себе публично выступать на собраниях, на которых присутствуют мужчины [67]. Новизна этих мероприятий привлекала большую аудиторию: «Залы были переполнены, так как в то время сам вид выступающей на публике женщины был сенсацией. Люди приходили поглазеть на странное зрелище, и нервничающий и озабоченный председатель считал необходимым заверить публику в том, что перед ней достойные дамы. Резолюции с выражением благодарности часто упоминали о героизме выступающих и в большинстве случаев использовались для убеждения мужей, считавших необходимым избавить своих жен от присутствия на мероприятии» [68].
Содержание лекций было приблизительно одинаковым и сводилось к доказательствам того, что женщина является такой же дееспособной личностью, как мужчина, но, не имея политических прав, подвергается дискриминации: «Женщины вынуждены зарабатывать в низкооплачиваемых отраслях промышленности. Кроме того, они получают значительно меньшую плату за равный или более тяжелый труд. Рабочие используют тред-юнионизм, чтобы защитить свои права и лишить женщин их прав. Поэтому старая теория о женской сфере становится несостоятельной… Мы полагаем, что социальный статус женщины поднимется, если ее равенство с мужчиной будет признано законодательно… Справедливость в отношении любого класса или индивидуума заключается… в предоставлении свободы определять свою жизнь, наиболее полно развивать свои способности, быть социально полезным и лично независимым» [69]. Эта цитата из лекции Арабеллы Шор, прочитанной на собрании Лондонского национального суфражистского общества 14 мая 1877 г., демонстрирует явное влияние классической либеральной доктрины на взгляды первого поколения суфражисток. Апеллирование к либеральным идеям было удачным ходом, поскольку они уже успели прочно укорениться в общественном сознании.
В качестве аргументов в поддержку расширения женских прав часто использовались ссылки на положение женщин в других странах. Любопытно, что в одной из лекций Лидия Беккер, секретарь Манчестерского национального суфражистского общества и наиболее востребованный лектор на севере Англии, как о положительном примере упоминала об участии русских крестьянок в сельских сходах: «Если бы в России было установлено парламентское правление, эти <крестьянские> коммуны, скорее всего, легли бы в основу избирательных округов, и мы бы увидели представительный орган имперского уровня, одинаково представляющий мужчин и женщин» [70].
Для расширения аудитории тексты многих лекций публиковались отдельными брошюрами и распространялись за символическую плату. Только в 1868 г. было издано и распродано 18 тыс. брошюр [71]. Их было нетрудно опубликовать, так как многие суфражистки имели тесные семейные или дружеские связи с издателями, которые поддерживали идею женского избирательного права. К тому же обычно суфражистские общества брали на себя все расходы по изданию и продаже, что делало выпуск коммерчески выгодным для издателя независимо от того, становились ли брошюры успешными.
Выше уже указывалось, что пресса в это время стала наиболее эффективным инструментом воздействия на общественное мнение, поэтому не только крупные партии, но и менее значительные политические и общественные организации и движения стремились к созданию собственного печатного издания. Вторая половина XIX в. ознаменовалась заметным ростом количества газет и журналов не только в столице, но и в провинции. Это было связано с отменой налогов на марки (1855) и бумагу (1861) и с увеличением числа грамотных после принятия закона об образовании (1870).
Первыми периодическими изданиями суфражистского движения были два журнала: English Woman’s Journal, основанный Б. Лэй-Смит в 1866 г., и Women’s Suffrage Journal, издаваемый Л. Беккер с 1870 г. Первому был присущ консервативный и осторожный подход, второй выступал за более решительные меры, он освещал в основном деятельность местных суфражистских организаций. Оба издания были малотиражными (Women’s Suffrage Journal в 70-х гг. выходил тиражом 400 экземпляров) и приносили больше убытков, чем прибыли, каки первая суфражистская, «единственная в мире издаваемая женщинами газета» Women’s Penny Paper [72].
Что касается несуфражистских изданий, то идею женского избирательного права поддерживали прежде всего радикальные малотиражные издания, такие как The Westminster Review, The Contemporary Review, The Fortnightly Review. Многие из новых газет придерживались либеральной ориентации, однако, несмотря на это, суфражистские кампании редко становились объектом их внимания. Первоначальный интерес прессы, вызванный новизной и некоторой скандальностью публичных выступлений суфражисток и выдвигаемых ими требований, скоро угас. Из всех крупных газет только The Manchester Guardian постоянно освещала деятельность суфражисток, так как ее редактор Ч. Скотт был их убежденным сторонником и часто сотрудничал со многими видными активистками женского движения. В значительной степени игнорирование суфражизма объяснялось тем, что внимание политической прессы было приковано к парламентским сессиям, поэтому основное место в ней уделялось вопросам, серьезно дебатировавшимся в парламенте. По этой причине последний всплеск публикаций о политических правах женщин во второй половине XIX в. приходится на 1884 г., когда в парламенте обсуждался законопроект очередной избирательной реформы и парламентарий-либерал У. Вудолл внес на обсуждение поправку о предоставлении женщинам избирательных прав на равных основаниях с мужчинами.
Заговор молчания прессы был свидетельством того, что во второй половине XIX в. вопрос о предоставлении женщинам политических прав не воспринимался как общественно значимый. Этому лишь способствовало то обстоятельство, что не только мужчины, но и многие английские женщины тогда рассматривали требование политического равноправия как чрезмерное и ненужное. Свидетельством этого стало письмо, выражающее протест против требований суфражисток, опубликованное в Nineteenth Century Review в 1889 г. Его автором была популярная в то время романистка М. Уорд. Письмо, подписанное многими известными англичанками, в том числе участницами кампаний за права женщин на труд и образование (всего 105 подписей), гласило: «Мы считаем, что процесс эмансипации в настоящее время достиг пределов, определенных физиологическими особенностями женщины» [73]. Поэтому, как в нем говорилось, в требовании каких-либо еще прав нет необходимости. Более того, подписавшиеся под письмом дамы решительно возражали против предоставления женщинам возможности голосовать, так как это могло нанести ущерб национальным интересам: «Мы помним, какие огромные
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
