горячему напитку.
Правда это всё равно было в сто крат лучше холодного кофе.
Райн торопил Серебрякова и Нерроуза не просто так. У него была информация, которой, в силу источника, от которой она была получена, он не мог с ними поделиться. Две недели. Всего четырнадцать дней. Вот и всё время, которое было у них в запасе. Через две недели сорок четвертая эскадра тяжелых крейсеров должна была покинуть базу на Фаэроне для своего первого задания.
Слишком мало времени. Слишком мало. Всё делалось в безумной спешке. Словно кто-то давил на руководство флота для того, чтобы как можно сильнее ускорить развертывание Седьмого флота и начало его действий.
На взгляд Тома это было полным безумием. Их собирались бросить в огонь, не давая времени на дополнительную подготовку и Райн не мог понять причин, которые были бы с этим связаны. К сожалению, он просто не обладал всей информацией и не был способен увидеть всю картину целиком. Том очень сильно сомневался, что такой человек, как Михаил Гаранов мог бы швырнуть их в бой, не дав достаточного времени на подготовку.
И всё же, именно это и происходило.
Из всех шести крейсеров полностью укомплектованы экипажами и готовыми к бою были лишь три. «Галифакс» Нерроуза. «Гневный» Масатоми Кимуры. И «Вобан» Дмитрия Бочаренко.
С новыми кораблями дело обстояло несколько хуже.
На «Архангеле» и «Гаврииле» экипажи по большей части были собраны и подготовлены. Некомплект касался специалистов ответственных за малые суда и десантные подразделения. Но эту проблему на себя возьмёт Серебряков. Том недвусмысленно приказал ему тащить хороших и подготовленных людей и не обращать внимания на любые преграды. Благо у Райна был непосредственный приказ текущего командира флота на то, чтобы как можно быстрее привести эскадру в боеготовность.
Внизу, на Тендрисе, располагалась центральная академия военно-космического флота и учебный центр «Альберг», где шла подготовка наземный войск. Том учитывал оба этих места в процессе формирования эскадры. Он даже лично пару раз спускался в расположенную на планете академию для того, чтобы переговорить с её директором, адмиралом Иссаей Ламбергом.
Вдвоём они заключили небольшую и, естественно, нигде не зафиксированную сделку.
Ламберг был единственным человеком в системе, который мог бы вставить палки в колёса Тому. В принципе, этот человек мог засунуть эту самую чертову палку кому угодно и куда угодно. Бывший командующий верденским ВКФ, он вышел в отставку двадцать два года назад, после чего его на посту сменил Михаил Гаранов. Но после нескольких лет сидения в своём поместье на Галахаде, старый адмирал осознал, что обыденная и гражданская жизнь слишком скучна для него. К сожалению, возраст в двести семьдесят шесть лет уже не позволял ему вернуться к действующей службе.
Зато старик нашёл своё призвание в качестве директора главной кузницы кадров Верденского флота. Уже двадцать лет этот твёрдый, как кусок закаленной стали, старик, занимал пост директора академии и даже умудрялся вести шесть раз в неделю лекции по тактике и стратегии космических боёв. И каждый раз аудитории на его лекциях были переполнены.
На пару секунд на лице Тома появилась улыбка, когда он вспомнил самого себя на месте этих курсантов. Как и все остальные, он стремился попасть на эти лекции для того, чтобы три часа неотрывно слушать невысокого и щуплого на вид старика. Но стоило всего лишь один раз услышать его голос, как твой позвоночник выпрямлялся настолько, что его можно было использовать в качестве правила для проверки прямоты поверхностей.
И он был единственным человеком, обладающим должностной властью достаточно для того, чтобы заблокировать любой перевод персонала, который Том или же любой другой офицер решил бы совершить. Так что после небольшого и крайне непростого разговора с адмиралом Ламбергом, они пришли к определенному взаимовыгодному соглашению. Райн получит возможность быстро отобрать лучших курсантов из выпускного потока, а взамен пообещал оказать адмиралу небольшую услугу.
На лице Райна расцвела довольная улыбка. Он специально не сказал Нерроузу имени своего нового старшего помощника.
В итоге «Архангел» и его систершипы смогли забить пустые места в экипажах хорошо квалифицированными специалистами. К сожалению, опыт у них был лишь теоретический, но Райн сделает всё, чтобы это исправить.
Но, всё-таки, было несколько позиций, которые Райн собирался заполнить сам. Как в случае с тем же Серебряковым. Тому нужны были люди, в которых он был уверен и которым мог доверять.
И в данный момент на одно из голографических экранов его терминала было открыто личное дело одного крайне занимательного и хорошо знакомого Тому офицера. Старший лейтенант. Сорок три года, но в современных реалиях это был не показатель. Молодой человек выглядел едва ли на двадцать пять. Райну при его сорока годах можно было дать не больше двадцати-двадцати трех лет.
Интересующий Тома человек с отличием окончил академию на Тендрисе, а затем проходил службу в качестве офицера тактика. Очень хорошего тактика. Восемь лет службы на трёх кораблях и каждый из капитанов дал ему очень хорошие рекомендации...
А затем увольнение с позором из рядов флота. Причина — флаер, в котором он находился со своим другом, потерял управление и столкнулся в воздухе с гражданским аэрокаром. Высота для такого столкновения была небольшой, всего около ста пятидесяти метров, но удар на большой скорости отбросил обе машины в стоявшее рядом здание, в результате чего оба флаера рухнули на землю в виде искореженных и смятых кусков металла. Оба флотских офицера выжили, хоть и получили тяжёлые травмы. Из находившихся во второй машине людей выжила лишь женщина и её шестилетняя дочь. Её супругу и двум сыновьям не повезло куда сильнее. Дети погибли во время удара, а супруг скончался в больнице.
В результате расследования в крови обоих офицеров были найдены следы наркотических веществ. Оба молодых лейтенанта находились в увольнительной и видимо решили весело провести время. Одному из них пришло в голову погонять на флаере в режиме ручного управления. К несчастью, произошедшее закончилось трагедией.
Майкл Сорено взял всю вину на себя. Он прошёл через процесс военного трибунала, признав свою полную ответственность в произошедшем. По итогу суда он был лишён всех званий и уволен с позором из рядов ВКФ, после чего его ожидала десятилетнее тюремное заключение. Правда отсидел Майк всего три года, после чего был отпущен по решению комиссии по досрочному освобождению. Том отметил этот довольно странный момент, потому что обычно такие решения рассматривались только лишь тогда, когда заключенный без проблем отсидел ровно половину своего срока. Здесь же прошло всего три года...
На самом деле произошедшее
