Но случилось всё наоборот, это не я уняла его боль — это он заразил меня своим желанием, с которым боролся с первого дня нашего знакомства.
Глава 8
Был ли между нами секс в ту ночь?
Нет, не было!
Это был не секс, не что-то просто физическое, контакт двух людей, мужчины и женщины, главная цель которого для кого-то продление рода, а для кого-то утоление основных инстинктов — самоудовлетворение своих физиологических потребностей.
Нет!
В том, что происходило между нами было что-то другое — мы доставляли удовольствие друг другу, и это приумножало отдачу.
Я отдавала себя ему и получала его взамен.
Мой бородач, грезил всё это время мечтами о моем теле, его завораживали изгибы и окружности, мягкость и нежность, о чём в эту ночь он непрестанно говорил в перерывах между поцелуями и ласками.
Он смаковал каждый момент и получал удовольствие от обладания мною.
Сначала грудь.
Он не спешил освободить её от кружевного плена, сидя в кресле его глаза были как раз на уровне вожделенной им красоты. Раскрыв полы халата он сквозь красное кружево целовал и ласкал попеременно то одну то вторую, терся лицом об них вдыхая аромат и что-то тихо говорил.
Разобрать слова я могла частично, в кабинете было тихо, но кровь в венах бурлила таким потоком, что стук сердца заглушал всё.
Мой халат цвета пыльный розовый был скинут на пол, футболка Ильи тоже улетела куда-то. Я прикасалась к его телу и наслаждалась его теплом.
К моменту, когда был снят бюстгальтер, я уже истекала желанием. Я всегда знала, что у меня большая грудь, но не считала её своей эрогенной зоной.
Илья изменил моё мировоззрение.
Ноги уже не держали меня, от желания и удовольствия трясло всё тело, я вцепилась в плечи моего мужчина, в надежде не упасть.
И уже в следующее мгновение, я не почувствовала пола под ногами, а потом поняла, что меня нежно укладывают спиной на диван, и Илья продолжает начатое покорение моего тела, а вместе с ним и души.
Я утопала в тёмно-серых омутах, и чтобы не потеряться в них совсем, закрыла глаза.
Это не спасло.
Начались поцелуи!
Губы, лицо, шея плечи, снова грудь, и дальше и более откровенно, и снова шёпот, и снова, удовольствие заставляет сердце чуть ли не выскакивать из груди.
И мысли в голове, что, если он спуститься ниже, я уже не смогу этого перенести и моё тело просто не выдержит такого удовольствия.
Попытки остановить его воспринимаются как требование ускорить ход событий, и снова я не успеваю за происходящим.
Когда Илья снял джинсы? И следующий вопрос, а он всегда ходит без трусов, или просто на работе не осталось запасных?
Согласна, я думаю не о том в важные моменты, так было всегда, но теперь я хотя бы могу списать это на сотрясение мозга.
И вот снова я убеждаюсь, что во всем виновато падение с высоты собственного роста, потому что в момент, когда я чувствую, что между ног меня уже ласкает не рука мужчины, а другой его орган, я получаю поцелуй в ушко и хриплый голос Ильи отвечает на не заданный мною вслух, как я думаю, но озадачивший меня вопрос.
— Нет Верочка, просто запасные закончились.
Дальше мой ранее сотрясенный мозг отказывается работать, и я только чувствую.
Отказ работы мозга позволяет раствориться в ощущениях, не думать не анализировать, а просто получать удовольствие от того что это удовольствие получает он, даруя его мне.
Снова какая-то путаница в словах, но не ощущениях. Всё происходящее сейчас кажется правильным, так и должно быть!
Тела двигаются в унисон, резкие толчки взрываются внутри меня искрами удовольствия, что превращают кровь в огонь, и эта лава растекается по всему телу.
Это удовольствие продолжается нескончаемое время, я умираю и снова возрождаюсь, и снова, и снова.
В апофеозе Илья всё-таки доказывает, что из нас двоих он контролирует процесс лучше, я чувствую, как он рыча делает последние рваные, глубокие толчки и успевает выйти из меня, кончая на мой живот. Потом мне кажется, что он втирает в мою кожу свою сперму, и лишь спустя какое-то время понимаю, что он вырисовывает на моем животе цифру восемь, многократно, не останавливаясь. Неспешные поцелуи закрытых век, брови, правый висок, ушко, и я слышу голос Ильи.
— Ты моя лемниска́та.
Потом я многократно уверяла себя, что во всём виновато сотрясение мозга.
Раньше для меня секс был чисто механическим процессом. И вообще я занималась им потому что так нужно было. Если у тебя есть парень, ты должна заниматься с ним сексом. Если ты познакомилась с мужчиной и у вас отношения — это значит у вас должен быть секс.
Поэтому то что у нас было с Ильей той ночью это не секс. Он не мой парень, мы с ним не встречаемся, у нас только рабочие отношения, были и будут впредь. А эта ночь — это случайность, как он сказал ранее про наш поцелуй.
И эта случайность закончилась хуже, чем это можно было предположить.
Нет в кабинет не ворвалась Селедка Юрьевна, а просто пришел проснувшийся Ревтяев. Проснуться то он проснулся, но не протрезвел. Другой бы на его месте потихоньку удалился бы, зайдя в кабинет к начальнику и застукав того с женщиной в интимной обстановке. Ревтяев Леонид Александрович был не таков.
— Ух ты! Салют босс! Знал, что ты мужик! Ты тут с девкой отжигаешь, пока дома Настька спит, уважаю! Трахать их всех надо! Есть что выпить?
И пусть в кабинете было не очень светло, понять, что женщина, лежащая на диване, явно не тощая блондина Анастасия Юрьевна, Ревтяев успел, до того, как босс натянул джинсы и выставил его из своего кабинета, велев охраннику выставить уже бывшего сотрудника.
В ответ на извещение об увольнении Ревтяев посыпал угрозами, что о том, что он увидел завтра же узнает Анастасия Юрьевна. И ещё он посоветует ей спросить у благоверного скольких ещё девок водил сюда её жених.
Из всего сказанного Ревтяевым, Илья сделал вывод, что пьяный доктор меня не узнал, об этом он мне и сообщил.
— А откуда он меня узнает, мы с ним и не знакомы. Ни разу не попадали в одну смену. Он же единственный кто работает по ночам, а я только днём — ответила я.
Пока Илья выставлял ночного доктора, я, собрав свои вещички, укрылась в его личной ванной комнате, обмылась в душе, оделась и ждала.
Стук в дверь ванной заставил вздрогнуть, но голос Ильи успокоил.
— Вера если ты готова, выходи.
Накинув мне на плечи одну из своих курток, что висела в шкафу, Илья вывел меня из здания клиники, посадил в машину и повез домой.
Сначала Илья молчал, о потом высказал мне своё предположение о Ревтяеве, услышав мой ответ, он не задумываясь сказал.
