По приблизительным подсчетам, братишка задолжал мне кругленькую сумму. Однажды я стряхну с него все долги.
Мужчина славянской внешности ритмично постукивал пальцами по рулю и недоверчиво поглядывал на меня через зеркальце, терпеливо ожидая оплаты за проезд. Я перебирала содержимое сумки и, наконец, выудила бумажник с выражением победительницы на лице.
Недолго повозившись с молнией, я распахнула кошелек и облегченно вздохнула.
— Вот, — протянула несколько купюр водителю, и тот с довольной улыбкой принял их. Обрадовался, что я не кинула его. — Спасибо.
— Сохраните мой номерок, — пересчитав деньги, мужчина обернулся через плечо и подмигнул мне. — Всегда к вашим услугам, красавица.
Боже, серьезно?
Да он мне в отцы годился!
Поежившись, я пробормотала ему «до свидания» и поспешила покинуть душный салон такси.
Направившись к своему подъезду через небольшой двор, я поздоровалась с двумя бабушками-подружками из соседнего дома. С часу до трех-четырех часов дня по выходным в хорошую погоду они мило сплетничали на излюбленной ими деревянной лавочке. Нет-нет, женщины приличные, не из тех, что ворчали вслед каждой девушке: «Поглядите-ка, проститука идет!». Иногда я составляла Валентине Петровне и Екатерине Васильевне компанию, и мы подолгу болтали о разных вещах. Давно заметила за собой такую особенность, что с людьми старшего возраста общение давалось мне гораздо проще, чем со сверстниками.
— Неужто сегодня дома не ночевала, милая? — доброжелательно полюбопытствовала Екатерина Васильевна с широкой улыбкой. — У жениха была? — она хитро сузила маленькие глаза, обрамленные глубокими морщинами. — Признавайся.
— Уймись, Васильевна, — отдернула ее за руку Валентина Петровна.
— А я что? — Екатерина Васильевна забавно протянула последнюю гласную в искреннем удивлении. — Я за Анжелику переживаю. Такая хорошая девушка, а одна. Я все жду, жду, когда рядом с ней достойный мужчина появится.
Я поморщила нос и незаметно закатила глаза.
Вот же… две волновальщицы на мою голову нашлись!
Достойный мужчина… угу. Эй, а ну-ка расступитесь, из-за вас неба ясного не видно!
— Отстань от девочки, — негодовала на свою подругу Валентина Петровна. — Если захочет — потом сама нам все расскажет. Да и не в мужиках сейчас счастье. В каком веке ты живешь, Васильевна?
Воспользовавшись тем, как женщины углубились в новую тему разговора, я убежала со двора и скрылась в своем подъезде за железной дверью. Фух. Пронесло. Спасибо Валентине Петровне. Екатерина Васильевна в отличие от нее весьма любознательная.
Благополучно преодолев остаток пути до квартиры, я ввалилась в прихожую и, скинув туфли, направилась прямиком в ванную, чтобы смыть с себя похмелье и стыд.
***
— Как дела, дочка? Мы ждали тебя в гости, — в телефоне звучал тоскливый голос мамы. — Кто-то обещал проведать любимых родителей, помнишь?
— Прости. Дел навалилось... — устало ответила я с вымученной улыбкой.
Потирая заднюю часть шеи, я медленно выпрямилась в спине, чтобы ненароком не сломать себе что-нибудь. Третий десяток лет — это не хухры-мухры. Шевельнусь немного резче, чем обычно, и схвачу такую судорогу, что потом всю жизнь вспоминать буду со слезами на глазах.
Я отвела в сторону свободную руку и потянулась. Ох, какое блаженство! Сладкая нега гибкой волной пронеслась от кончиков пальцев ног до макушки головы, прогревая энергией онемевшие участки тела. Многочасовое просиживание пятой точки на стуле отозвалось ноющей болью в мышцах и стремительно нарастающим покалыванием в ступнях.
— Что делала?
— Риторический вопрос, мам, — я не удержалась от нервного смешка и закатила глаза, прищелкнув языком.
— Работала?
— Бинго.
— Это до добра не доведет, — пробубнила сердито она.
«Все претензии к моему боссу, пожалуйста» подумала я и тихо фыркнула.
Я еле как вышла из-за рабочего стола, где покоилась аккуратно сложенная в папке причина двухдневной нервотрепки, и сделала несколько осторожных шагов в направлении дивана. Плюхнулась на него с громким вздохом, закинув ноги на спинку и свесив голову вниз.
— Начальник поручил кое-что переделать, — пробормотала я, прикрыв веки и потирая пальцами переносицу, где под костью бойко и порывисто стучал крошечный комок боли. — Давай я загляну к вам на неделе вечерком?
«Если, конечно, мне не поступит указ переехать в свой кабинет и жить там с возможностью часовой прогулки в сутки», мысленно добавила я.
— Я шарлотку испекла, — сказала мама. — Может, приедешь сейчас? Пирог еще теплый.
— Ууу, — заскулила я, тут же схватившись за живот. Желудок предательски сжался и заурчал от внезапного приступа голода.
В холодильнике — шаром покати. Я настолько увлеклась работой, что не позаботилась об обеспечении себя нормальной пищей. Вчера заказала китайскую еду и до сих пор не доела вторую порцию вок-лапши. Куда активнее в ход шел кофе. За выходные я выпила порядка десяти-пятнадцати кружек. Конечно, маме лучше не знать об этом. Как и о китайской еде… она мне голову откусит.
— Я бы с удовольствием, но боюсь, что усну за рулем, — безрадостно рассмеялась я. От мысли о пышном сладком яблочном пироге рот наполнился слюной. Без малейших раздумий я бы душу продала за кусочек маминой шарлотки.
— Я скажу Денису, чтобы привес тебе, — мама быстро нашла решение.
— Попробуй, заставь его оторваться от компьютера.
— А я пробовать не буду. Подарю хороший подзатыльник и вышвырну на улицу.
— Я, между прочим, все слышу! — послышался отдаленный комментарий брата.
— Вот и замечательно, сына, — ответила ему мама. — Отвези сестре шарлотку.
— Ага. Только закончу монтировать видео, которое, между прочим, Лика сама попросила меня сделать и отослать ей, цитирую: «В срочном порядке, мелкий задрот». Она всегда оскорбляет меня, но вы с папой этого как будто реально не слышите!
Я нахмурилась.
— Видео?
— Какое видео? — переспросила мама чуть менее удивленно.
— Это строго конфиденциальная информация, — декларировал важным тоном Дэн.
— Дурака не валяй, — со вздохом обратилась к брату она.
— Лика так сказала, господи, — до меня донеслось его неприкрытое возмущение. — И почему я-то всегда дурака валяю?! Это нечестно. Моя милая старшая сестра, вообще-то, такое отчудила, что… охохо! Сомневаюсь, мам, что после того, что мне довелось узреть собственными глазами, Лика из нас двоих будет самой хорошей.
— Так, — я приняла нормальное сидячее положение. — Пожалуйста, передай ему трубку, мам.
— Хорошо.
Прикусив нижнюю губу, я с замиранием сердца слушала ее шоркающие шаги. От нехорошего предчувствия желудок скручивался в тугой узел. Я поморщилась от тяжелой пульсации выше солнечного сплетения и шумно втянула в легкие воздух, когда Дэн взял телефон и приложил его к уху.
