— Черномору расскажешь? — я сразу же посуровела. — О том, что я к вам в терем ночью залезла.
— Нет, не расскажу, — покачал головой Острослов. — Если пирожки наколдуешь. А товарищам своим утром скажу, что скатерка сама расщедрилась.
— Ладно, уговорил, — я кивнула и встав из-за стола, уперлась руками о столешницу, прикрыла глаза и…
— И куда их скатерть наколдовывать будет? — с издевкой спросил мужчина.
— Ой, — спохватилась я, открывая глаза. — Принеси, пожалуйста, подходящую посудину с кухни.
Хмыкнув, богатырь прошел в соседнеепомещене и принес мне большую глубокую миску.
— Так много надо?
— Так нас здесь много живет.
— А, ну да… — спохватилась я, и снова сосредоточилась на «готовке».
— Смотри, не переусердствуй, — послышался приглушенный мужской голос.
И не собиралась. Сейчас по-быстрому напредставляю себе пирожков с капустой, заполню ими таз до отказа и все.
Острослов как обычно, решил спуститься перед сном в кухню и стащить что-нибудь пожевать из кладовой. И вот когда он уже входил в столовую, на него буквально налетело всклокоченное чудо-юдо. Первой мыслью было скрутить незваного гостя и как следует приложить об пол, но богатырь почти сразу же одернул себя, заметив, что фигура-то девичья. Схватил ее за руку и приступил к расспросам. Голос девушки слегка дрожал, выдавая ее волнение. Да и знаком он ему был. Вот и пришлось втаскивать Александру обратно в столовую и лезть в мешок, смотреть, чего она украсть удумала. И каково же было удивление Острого, когда он обнаружил там набитую едой посуду. И тут он не смог удержаться. Собирался ведь кладовую грабить, а тут такие яства…
Александра же хоть и была напугана, вела себя сдержанно. Не устроила истерику со слезами, чтобы ее отпустили, не стала хлопать глазками, пытаясь привлечь внимание богатыря. Поэтому-то он и решил, что можно воспользоваться ситуацией и полноценно поесть. Да и мысль у него не совсем хорошая в голове поселилась. Что если он таким вот образом к ней в друзья запишется? А потом привяжет девчонку к себе и выиграет спор. Сейчас же он будет играть роль благородного богатыря, которому от девушки ничего и не нужно. Ну, кроме столь вкусных котлет и жареной рыбы.
Я отняла руки от стола и только после этого открыла глаза, ловя на себе задумчивый взгляд Острослова.
— Что такое? — спросила и посмотрела на набитый пирожками таз.
— Ничего, — молодой человек покачал головой и, встав из-за стола, продолжил говорить: — Пойдем, я тебя до дома провожу, раз эта рыжая горжетка где-то шатается. А завтра уже решим, что с твоими запасами съестного делать.
Стало немного обидно из-за того, что мне даже спасибо не сказали. А я, между прочим, свою силу тратила. «Наготавливала», так сказать.
— Острослов, — заметив, что котлет почти не осталось, недовольно посмотрела на богатыря, — неужели ты был настолько голоден?
— Ужасно, — проговорил тот, отправляя в рот последний кусочек котлетки.
— Оставь хоть немного рыбы для Тимофея.
— У него есть запас жира, — невозмутимо сказал молодец.
— У него есть этот запас, потому что он, наверное, хорошо питается. А если ему ограничить доступ к еде, то к зиме он похудеет и умрет от холода.
— Что, котика жалко стало?
— Немного, — не стала лукавить. — Так что оставшуюся рыбу не трогай.
— Ладно, — богатырь махнул рукой. — Пошли уж. А то время позднее, скоро волки возле терема расхаживать начнут.
— Волки? — по спине пробежал неприятный холодок.
— Да.
Сглотнув, поплелась за мужчиной в сторону выхода. На этот раз путь мой лежал не через задний двор. Богатырь решил не таиться и, пройдя в сени, направился к главному входу в терем.
Пока шли молча, я все пыталась в потемках увидеть рыжую шерсть наглого прохвоста. Но этого зеленоглазого нигде не было видно. Ничего… рано или поздно он заявится в избушку и тогда я как следует его расспрошу. И пусть попробует не ответить хотя бы на один вопрос! Кормить не буду. Пусть вон… мышей ловит. Я пока убиралась, заметила одну. И пусть она была тощей и не очень-то аппетитной, ничего. Если рыжий таких с десяток поймает, то вполне сыт будет.
Мы с Острословом ступили на тропинку, что вела к моему временному дому. Мужчина нес мешок с уже почти опустевшей посудой. Почти, потому что осталось там всего пара картофелин и две рыбки. Отдаленно послышался протяжный вой, и я подошла чуть ближе к молодому человеку. Он же меня защитит, если что? Не зря же он богатырь. Должен там подвиги совершать, девиц от всяких Кощеев да Горынычей спасать.
— Не боись, — правильно расценил мой маневр Острослов. — Пока рядом со мной идешь, они тебя не тронут.
— Почему? — полюбопытствовала я. За разговорами как-то поспокойнее будет до избушки идти.
— Потому что они не дураки, с богатырем связываться.
Ну, в принципе, я что-то подобное и предполагала. На месте этих серых я бы тоже ни за что не связалась ни с кем из живущих в тереме мужчин. Знакомства с Агнием и Острословом вполне хватило.
— А как ты в ряды лучших попал? — задала вопрос, лишь бы между нами вновь не воцарилось молчание.
— Силу свою в подвигах доказал и в сражениях, — последовал невозмутимый ответ.
— И что были за сражения?
— С нечистью всякой, — на меня бросили хмурый взгляд. — А зачем спрашиваешь?
— Просто, — неопределенно ответила, и сделала вид, что изучаю ближайшие ко мне деревья. И пусть в темноте видно плохо, какая разница? Могу я хотя бы вид сделать, что мне интересно что это такое растет — береза или дуб.
Оказавшись возле калитки, мужчина отворил ее и пропустил меня вперед. Поблагодарив его, прошла к крыльцу и первой вошла в сени. Здесь было так темно, что я умудрилась обо что-то споткнуться, и чуть было не упала. Еле смогла удержать равновесие.
— Что ж ты такая неловкая, — мой спутник обошел замершую посередине сеней меня и направился в кухню. — Так и шею на ровном месте свернуть можно.
— Ну, конечно… — фыркнула. — Я же не приучена к полевым условиям. Это ты у нас один из лучших богатырей.
Ответа не последовало. Ну и ладно. И не очень-то и хотелось.
Острослов оставил мешок на полу и выжидательно посмотрел на меня.
— Спасибо тебе, — просто сказала, и отошла подальше от прохода, как бы намекая, а теперь милый тебе пора идти обратно.
— Неужели, больше помочь ничем не надо? — в голосе богатыря послышалась издевка.
— Вроде нет, — развела руками и бросила взгляд в сторону сеней. Ты вообще уходить собираешься? Или как? Стоит тут такой весь из себя… душу мне тревожит.
— Ну, как знаешь. Спокойной ночи тогда.
