— Тим… — мой голос стал чуть громче. Да где его носит!
— Ну, хватит, — терпение Острослова закончилось и он бесцеремонно поволок меня обратно в столовую. Там подтолкнул к краю скамьи, намекая тем самым, чтобы я садилась и не смела возражать. Мой мешок же аккуратно сгрузил на пол. — А теперь рассказывай. Все и по порядку, — он встал в проходе, сложил руки на груди и застыл подобно статуе.
— Я просто хотела есть, — призналась и шмыгнула носом. Нельзя мне при нем слезы лить. Нельзя… А они, предатели так и норовят побежать по щекам. Наверное, стресс сказывается. Все же это мой первый день в незнакомом мире. А я уже в чужой дом залезла и еду позаимствовала. И пускай богатыри от этого не обеднеют. Все же… не хорошо получилось.
— Есть? — удивления в голосе молодца стало больше.
Он прошел к мешку и, открыв его, стал внимательно изучать содержимое. В столовой повисло неловкое молчание, которое я боялась нарушить. Основное я ему сказала. Что этот языкастый еще от меня хочет? Я не воровка… Ничего ценного у них не взяла. Вон… даже посуду свою притащила.
Богатырь достал наколдованную мной еду из мешка и выставил ее на стол. Уперся руками о столешницу, как еще недавно я, и посмотрел на меня сверху вниз. И встал он так неудачно. Снова близко. Из-за этого мне стало казаться, что он таким образом пытается меня подавить.
— Что? — спросила, и отодвинулась чуть подальше.
— Не соврала, — проговорил Острослов, продолжая гипнотизировать меня взглядом. — Но почему Черномору не сказала? Он бы и так разрешил тебе скатертью самобранкой пользоваться.
— Как тебе сказать… — я замялась. Просто не знала, что сказать. Да и кота закладывать не хотелось. Он ведь как лучше хотел. Наверное.
— Как есть, говори, — в голосе мужчины послышалась угроза. — А если вздумаешь соврать…
— Хорошо, — я вздохнула и начала свой рассказ. По мере повествования старалась максимально огородить Тимошу от гнева богатыря. Чувствовала, что если расскажу все, как на духу, этому усатому может как следует попасть.
— Ясно все, — после того, как я замолчала, сказал Острослов.
Он открыл кастрюлю, в которой находилась еще теплая картошка и вдохнул аромат. Зря он это сделал. Мой живот предательски заурчал, выдавая свою хозяйку с головой. Естественно, это не укрылось от молодца. Закрыв посудину, он прошел в кухню, позвенел там чем-то и уже через минуту вынес оттуда две тарелки и пару ложок.
— Раз ты голодная такая, — произнес он, ставя передо мной расписную тарелку и суя в руку прибор, — надо бы поесть. Да и я проголодался. А стряпня твоя довольно вкусно пахнет.
Стряпня… Так мою готовку еще никто не называл. А с другой стороны, какая она моя, если ее скатерть наколдовала?
— Неужели ты настолько голоден? — спросила, следя за тем, как он кладет в свою тарелку четвертую по счету картофелину.
— Ужасно, — подтвердил Острослов и потянулся за пятым вареным клубнем. — Ты тоже ешь, не стесняйся.
— А мне-то чего, — буркнула я и потянулась вилкой к котлете.
Какое-то время мы ели молча. До тех пор, пока богатырю снова не захотелось поговорить. Он отложил вилку, отодвинул от себя почти пустую тарелку и, испытующе посмотрев на меня, произнес:
— А теперь рассказывай все по порядку.
— А что рассказывать? — я тоже отставила тарелку и непонимающе воззрилась на мужчину. После того, как глаза привыкли к полумраку, я могла разглядеть на его лице больше эмоций. — Я уже все рассказала.
— Да ну? — кажется, мне не спешили верить. — А чего в одежде такой чудной явилась?
— Эм… — протянула и стала думать, чтобы такого ответить. — Чтобы комары не кусали.
Брови богатыря поползли вверх. И чего он такой недоверчивый? Правду же сказала. Частично.
— Не умеешь ты, Александра, врать, — сказал молодец и потянулся ложкой к кастрюле с котлетками. Зацепил там поджаренную рыбку и положил ее на тарелку. И только после этого пододвинул ее к себе.
— У тебя потом живот не заболит? — спросила, во все глаза смотря, как он накидывается на рыбу, которая была предназначена Тимофею. И правильно, что ест. Пусть этому прохвосту ничего не достанется. Взял, слинял, а я его лакомство сторожить должна.
— Нет, не заболит, — покачал головой мужчина. — А что ты еще готовить умеешь?
— Много всего, — неопределенно ответила, отводя взгляд. Повезло мне, что сейчас темно и румянец на щеках не видно. А то выдала бы себя с головой.
— А пироги с капустой наколдовать в силах?
— Вроде как… — неуверенно произнесла, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Слабость, после плотного позднего ужина прошла, и я была полна сил.
— Наколдуй, а? — Острослов озорно посмотрел мне прямо в глаза. — Пусть завтра товарищи мои порадуются. А то от стряпни скатерки в последнее время воротить стало.
— Что это ты такой добрый стал? — прищурилась я.
— Ты уж прости меня, — теперь богатырь отвел взгляд и уставился на свою тарелку. — Знаешь, каково это, видеть ожившее видении в реальной жизни? Да я сначала тебя придушить хотел.
Ничего себе новости. Мало того, что у него было желание сомкнуть на моей шее свои ручищи, так еще и… я ему тоже снилась!
— Быть не может… — выдохнула. — Да ты мне два года нормально спать не давал. И в отражениях мерещился.
— Я? — переспросил Острослов, вновь поднимая на меня глаза. — И что же я в твоих видениях делал?
Жар с щек перетек на шею. И что мне ему сказать? Дорогой, понимаешь, ты каждую ночь (ладно, почти каждую) занимался непотребством у меня в голове. Причем не с моим мозгом, а девицами. Так что ли? Да он только пальцем у виска покрутит и все.
— Спал ты, — ответила и постаралась ничем не выдать своего напряжения. А этот… языкастый так меня взглядом сверлить стал, что по спине мурашки побежали.
— Каждую ночь спал? — задал он очередной свой вопрос.
— Да, — быстро проговорила.
— Я тебе что, вечно спящий богатырь?
— Понятия не имею, — я пожала плечами. — А я в твоих снах что делала?
Острослов почесал свою бороду, побарабанил кончиками пальцев другой руки по столешнице и… замолк. Приподнявшись, перегнулась через стол и помахала рукой прямо перед его носом.
— Спала ты, — все же снизошел до ответа молодец.
— Только спала? — я в удивлении выгнула левую бровь.
— Ну, иногда вставала и шла грабить какую-то светящуюся изнутри штуковину, где у тебя еда хранилась.
И показалось мне в этот момент, что богатырь явно чего-то недоговаривает. В общем, как и я.
— Что ж поделать, — я нервно хихикнула. — Люблю я поесть на ночь глядя.
— Скажи лучше, на раннее утро глядя, — поддел меня молодой человек.
