— Спокойной, — буркнула ему в спину.
Когда за Острословом закрылась входная дверь я смогла, наконец, выдохнуть спокойно. Сейчас по-быстрому разберусь, что там в кастрюльках осталось, потом умоюсь и лягу спать. Все же непривычна я к ночному бодрствованию.
И вот когда я сунула нос в первую кастрюлю, под столом послышалось тихое шуршание, а затем вкрадчивый голос:
— Тимофей! — возмущенно воскликнула и тут же поймала в темноте блеск его глаз. — Ах, вот ты куда смылся!
— И ничего я не смылся, — Тимоша задергал хвостом. — Просто оставил вас наедине. Не захотел мешать, так сказать.
Я подавилась возмущенным возгласом. Ничего себе отговорочку придумал! Мешать он нам не захотел! Оставил меня наедине с мужчиной. А ведь сам говорил, что следить будет и если что, защитит.
— Да не грозила тебе никакая опасность, — правильно понял мое суровое выражение лица ученый. — Я, может, вам и не мешал, но наблюдал внимательно. Чтобы этот бабник местный руки распускать не начал.
— И ты думаешь, я в это поверю? — скептически спросила у лохматого.
— А кому ж тебе здесь еще верить, как не мне? — самоуверенно спросил кот.
Хотелось сказать, что после случившегося, вообще никому. Однако, здраво рассудила, что лучше промолчать. Кто знает, чья помощь мне может понадобиться.
— Ты это, — рыжий почесал задней лапой за ухом и продолжил: — спать ложись. Чего в такой темени делать будешь?
— А я и собиралась, ложиться, — проговорила, ставя кастрюли на стол. — Сейчас только с едой разберусь и на боковую лягу. Кстати, а свечи у вас тут есть?
— Валялись в одном из ящиков, — Тим выполз из-под стола и указал лапой в сторону буфета. — Завтра посмотришь.
Глава 3
В которой Александра узнает о свойствах артефакта
Так как в доме почти не осталось воды, для того, чтобы умыться, мне пришлось идти к бочке, на улицу. Хорошо еще, что речка была где-то поблизости. Надо будет найти ведра и натаскать воды в кухню. Чтобы была.
Кот опять куда-то пропал, и на этот раз я не стала его звать. Захочет, сам объявится. Лазить по темным углам не собиралась. Тем более, уже была ночь, и мне, правда, надо было идти спать. Оказавшись в комнате, что служила спальней, залезла в сундучок и приступила к поискам подходящей для сна одежды. Таковая нашлась довольно быстро. Длинная, сероватого цвета рубаха с завязками под самым горлом. Под сарафан такая не пойдет, а вот для сна, в самый раз.
Расставаться со своим балахоном не хотелось, но после довольно густых кустов, через которые мы с котом пробирались к терему богатырей, его надо было постирать. Да и джинсы на всякий случай тоже.
Облачившись в своеобразную ночнушку, положила грязные вещи на крышку сундука, и только после этого прошла к кровати. Откинула пестрое одеяло и не смогла сдержать тяжелый вздох. Подушка была замученной жизнью, в том смысле, что большая часть перьев из нее уже когда-то давно вылезла. Хорошо еще, что матрас оказался более-менее приличным, а то пришлось бы спать на голых досках.
Забравшись под одеяло, закрыла глаза и попыталась заснуть. Искренне надеясь на то, что Острослов мне хотя бы сегодня не приснится. Но ожидания не оправдались. Я слышала его голос, даже начало казаться, что перед внутренним взором мелькает его силуэт. Странно, ведь до этого я всегда видела его четко. Вскоре голос стал громче, странным образом вырывая меня из сна.
Открыв глаза, поняла, что вообще-то, продолжаю слышать чей-то тихий разговор. Но так ведь не бывает.
Сев в кровати, потерла лицо и бросила взгляд на зеркало, что как раз находилось на противоположной стене, со стороны изножья кровати. И так и замерла, во все глаза смотря в открывшуюся мне в зеркале картину.
Острослов и еще пара богатырей, сидели в столовой и о чем-то шепотом переговаривались. Мне даже удалось вспомнить имя одного из них (ну, само собой, не считая Острослова) — Данияр. Этот молодец первым дал понять, когда я появилась в тереме богатырей, что готов рассматривать меня как одну из живых грелок для постели. Неприятный тип. И взгляд у него колючий, хитрый.
Встав с кровати, медленно стала продвигаться к зеркалу. Пол в комнате был прохладным, и я хорошо чувствовала это, ступая по нему голыми ногами. Вообще удивительно, что дом каким-то образом сам поддерживает более-менее комфортную для меня температуру. Ведь я даже печь не топила.
Мне было страшно, потому что я опасалась, что могу быть замечена. Однако, никто меня так и не увидел. Встав прямо напротив необычного артефакта (в том, что это он, я даже не сомневалась), стала внимательно наблюдать за действиями местных жителей.
— Я к ней завтра пойду, — Данияр стукнул кулаком по столешнице и зло посмотрел на Острослова.
— Не советую, — покачал головой тот.
— Да на каком таком основании ты мне запрещаешь?
— Наверное, на том, что он сын Черномора, — хохотнул светловолосый богатырь, что сидел по правую руку от Острослова.
Ой-ей… сегодня ночью в тереме богатырей я столкнулась с сыном самого воеводы. Как неловко получилось… И еще более неловко осознавать, что почти каждую ночь видела, как этот самый… сын, милуется с барышнями! Ужас какой.
И еще вопрос: чего это они так поздно в столовой забыли? Неужто пирогов захотелось пораньше поесть? Так потом эти пироги отложатся жирочком в самых неподходящих местах. У мужчин это обычно пузо.
— Девица-то ладная, жалко, что не чистоплотная, — хохотнул светловолосый парень.
Дай мне только имя твое вспомнить, и я тебе такую «вкуснятину» при помощи скатерки наколдую, потом из туалета не вылезешь.
— Подумаешь, чумазая пришла, — пожал плечами Данияр. — Зато фигурку даже сарафан скрыть не смог.
— Ну, конечно, у тебя-то опыт в рассматривании девичьих тел огромный, — поддел товарища сын Черномора.
— Острый, ты будто у нас невинный, — хохотнул любитель рассматривать женские фигуры.
Острый? Это так Острослова друзья называют? Интересно, только из-за имени или есть еще какая-нибудь причина?
— Я и не говорил, что сам не смотрю на прелести местных красавиц.
Подобный разговор был мне неприятен. Обсуждают нас, будто мясо на рынке выбирают. Это пожирнее, это более постное… Противно. А мне уже стало казаться, что Острослов вполне себе нормальный.
— И вообще, Острый, как там у тебя дела с Клавдией? — Данияр хитро прищурился.
— Давно не виделись и, надеюсь, более не увидимся.
И тут у меня возник вопрос: они все такие? Неужели Тимофей сказал правду и настоящее положение в богатырском тереме настолько плачевно? В том смысле, что их девушки интересуютбольше, чем ратное дело? И какие же они тогда лучшие богатыри?
