– Наташка, да ты чего скуксилась-то? Ничего плохого не произошло, если разобраться. Подружки вашей пока нет, но ведь и труп ее пока не обнаружился. Ее, скорее всего, и не было рядом с этим Коненко.
– Мне кажется, я ее подставила. Наболтала, что они с Вовкой встречались, думала, милиция ее тогда искать начнет как свидетельницу. А они, похоже, если и будут искать, то только как подозреваемую. Опер этот на полном серьезе спросил, не видела ли я у Ларки оружия. Значит, он думает, что это она могла Вовку застрелить.
– Да вряд ли, – успокоил меня Леша. – У них и без вашей Ларки версий навалом. Причем, более правдоподобных. Они в первую очередь за компаньонов этого убитого взялись. Коненко этот, оказывается, не единственный учредитель издательского дома. Там еще двое. Фамилии у них такие дурацкие.
– Ничего не дурацкие, – вступилась я за бывшее начальство, – нормальные фамилии: Барсуков и Совинский.
– Да чего же тут нормального? – веселился Леша. – Коненко, Барсуков и Совинский. Не фирма, а зоосад какой-то! Они, случайно не книжки про животных издают?
Мариша вдруг захихикала как ненормальная. Весело им, оказывается. Не слышали они, как видно, смешных фамилий. Хотя, если разобраться, наши «три толстяка» действительно фамилии себе отхватили – нарочно не придумаешь.
– А почему ты решил, что милиция на учредителей думает? – отсмеявшись, спросила Мариша.
– А потому, душа моя, что их уже допрашивают вовсю, и они быстренько адвоката себе наняли. Одного на двоих. И не кого попало, а Ванина.
– Ого! – уважительно заметила Мариша.
– Вот тебе и «ого!». А Ванина из-за всякой ерунды нанимать накладно получается. Вот менты и воодушевились, как только он появился. Они ведь как рассуждают? Если человек не виноват, то он про адвоката сразу и не вспомнит. Он ведь про себя знает, что ничего не сделал, и надеется, что и следователь с ним сразу согласится, как только выслушает. А сразу про адвоката вспоминает тот, кому просто необходимо, чтобы его кто-то аккуратненько отмазывал. Тот, кто какую-то вину, хоть махонькую, за собой чувствует… Ну или тот, кто уже хоть раз под следствием побывал. А эти ваши гаврики ни разу не привлекались, а на первый же допрос с адвокатом пришли. Да еще с каким! Ванин же у нас чем знаменит? – Леша сделал паузу и вопросительно посмотрел на нас с Маришей.
Чего он ждет? Чтобы мы ему пояснили, чем знаменит самый дорогой в городе адвокат Глеб Ванин? Так он сам это может рассказать гораздо лучше нас.
– А чем Ванин знаменит? – догадалась я подыграть нашему вдохновенному оратору.
– А тем, что вытаскивает таких отморозков, по которым не то что тюрьма, по ним вышка плачет, несмотря на мораторий. Зачем, спрашивается, невиновным людям огромные деньги тратить на адвоката с такой репутацией?
– Ты знаешь, они могли его нанять именно потому, что он самый дорогой в городе адвокат. Барсуков точно мог. Ему плевать, какая у Ванина репутация, и что по этому поводу менты думают. Ему главное, чтобы дорого и модно. Он и машины так покупает – чем дороже, тем лучше. И дом себе построил с колоннами дурацкими, с внешними лестницами. Он фотографии какой-то итальянской виллы увидел в журнале и загорелся точно такое же себе возвести. Там два крыла соединяются галереей. Застекленной от пола до потолка. А в галерее – бассейн. Все круто. Плитку прямо из Италии заказывали, чтобы было как на фотографии. Только галерея эта бассейновая вся из стекла и не отапливается. А у нас, сами понимаете, Сибирь. Зима долгая. Нет, вода в бассейне замерзает не всегда. Но и купаться там круглогодично желающих что-то не находится. Да и внешние лестницы зимой как-то не востребованы. Зато с виду круче всех. Так что Барсуков как раз мог и без особой необходимости Ванина нанять.
– А второй тоже такой же выпендрежник?
– Совинский что ли? Нет, тот как раз разумный. Только малость слабохарактерный. Он, скорее всего, за компанию с Барсуковым к Ванину обратился. Или чтобы наверняка не посадили. Так, на всякий случай подстраховаться.
– Ну, может и так, – великодушно согласился Леша, – только у ментов они сейчас основные подозреваемые.
О таком варианте развития событий я, честно говоря, не подумала. Представить Вадима Барсукова или Виктора Совинского в роли убийц у меня никак не получалось.
Барсукова я, правда, слегка недолюбливала. Был он человеком мелочным и суетливым. Пожалуй, эти два качества и определяли его поведение во всех возможных ситуациях. Мелочность была дополнительным определением к любому качеству Вадима Барсукова. Он был мелочно тщеславен, мелочно жаден и мелочно мстителен. Не забывал даже самых маленьких обид и старался обязательно поквитаться за них.
А что, может быть Вовка Коненко тоже чем-то досадил своему компаньону? Сам он мог не придать этому значения, а Барсуков способен затаить обиду даже на не слишком удачную шутку. А уж на удачную – тем более. Такие люди, как он, очень болезненно реагируют на любые насмешки. И при случае мстят насмешникам.
А еще мне всегда казалось, что Барсуков завидует Коненко. Как середнячки завидуют популярным в компании людям. Изо всех сил стараются им подражать, но не добиваются даже половины того внимания, что достается лидерам. Со временем эта зависть отпускает человека. Проходит вместе с коварным подростковым «переходным возрастом». Вдруг оказывается, что не так уж приятно быть популярным. Что быть средним порой выгодней, а иногда и безопасней.
Проходит несколько лет после школы или института, и вдруг оказывается, что у первой красавицы курса никак не складывается личная жизнь, а самый популярный в группе парень оказался не удачливей незаметных середнячков. Вместо зависти появляются сначала удивление, а потом, непонятно откуда, чувство вины перед вчерашней «душой компании», оставшейся вдруг без поклонников и почитателей.
Но бывают и исключения. Именно им и был Вадим Барсуков – с годами его зависть к Вовке Коненко не утихала, а наоборот, подпитывалась все новыми фактами и фактиками.
Коненко умел договариваться с людьми, а Барсуков настраивал их против себя позерством и хамоватостью. Коненко уважали подчиненные, а Барсуков был тем «шефом», недовольство которым – основная тема для разговоров в курилке. Коненко очень легко и естественно превращался из вчерашнего студента-голодранца в преуспевающего бизнесмена, а Барсуков даже в модных и дорогих шмотках выглядел не солидным человеком, а в лучшем случае, его водителем. Да и директором издательского дома «Люкс» был все-таки Коненко, а не втайне мечтавший об этом Барсуков.
Так что поводов убить своего более удачливого компаньона у завистливого Барсукова было предостаточно. На первый взгляд. Но вся беда в том, что верный себе Барсуков и мстить мог только по мелочам. Для убийства он, на мой взгляд, трусоват. Хотя, кто знает, что могло произойти за год. Может, Коненко подкинул какой-нибудь совершенно ошеломляющий повод для зависти! Или Барсуков, набив руку на мелких пакостях, решился на серьезный поступок.
Ну а что касается Витьки Совинского, так даже мысль о причастности его к убийству кого бы то ни было казалась мне фантастической. Витька совершенно не тяготился своей ролью середнячка. Более покладистого и неконфликтного человека мне не приходилось встречать. В отличие от Коненко с его сверхсовершенными деловыми качествами, или агрессивного по мелочам, трусоватого Барсукова, Виктор Совинский брал обаянием. Этого добра у Витьки хватило бы на троих. Не наделенный никакой особо выдающейся внешностью, он, тем не менее, был основным любимчиком офисного дамского сословия.
