Телефонная вибрация заставляет меня вернуться в реальность, а потому выпрямившись, нехотя взял в ладонь смартфон.
Калашникова.
Черт возьми, сердце ухнуло вниз, и забилось с утроенной силой. Подскочил, будто она могла появиться прямо сейчас в моем кабинете. метнул взглядом в сторону закрытой двери, над которыми висели часы. Уже конец рабочего дня, даже больше скажу, я сам частенько засиживаюсь, хороня себя в договорах и цифрах. Прочистив горло, я скорее жму на зеленую кнопку, принимая вызов от Евы.
— Ева, — сладко произношу ее имя, улыбаясь, словно Калашникова точно увидит мои приподнятые уголки губ. — Добрый вечер.
— Лев, рада слышать тебя, — буднично отвечает, явна загруженная чем-то другим. Я подошел к окну, будто мог провести особенную связь с ней. Словно так я смогу увидеть ее в другом здании, а вдруг Ева стоит так же, как и я, вторит каждому моему движению. — Прости, что так припозднилась.
— Нет-нет, все в порядке, — обрываю её, а сам касаюсь холодного стекла. Холод стеклопакета контрастирует с вспотевшей ладонью, и вокруг пятерни образуется ореол — на стекле остался мой отпечаток. — Я ждал твоего звонка, — с языка срывается мое недавнее переживание. Калашникова молчит, лишь слышно ее приглушенное дыхание по ту сторону линии. Она напряжена, и, судя по всему, позвонила только по рабочему моменту. — Ты что-то хотела? — принимаю деловитый тон голоса, параллельно отходя от окна во весь рост. В кабинете вдруг стало слишком жарко, и поставив на громкую связь смартфон, я снял с себя пиджак и ослабил галстук.
— Да, Александров, — посмеиваясь, отвечает, и я снова ухмыляюсь, как подросток, не знающий что мне сделать и как подкатить к первоклассной девочке.
— Я весь внимание, — пожав плечами, вновь опускаюсь в свое кресло и закидываю ноги на стол.
Калашникова глубоко вобрала воздух в легкие, и в телефоне послышался свист от ее действия. Закрыв глаза, мысленно представлял, как она облизывает в этот момент свои сочные розовые губки. Приятная картинка, естественно, подействовала для меня, как красная тяпка для породистого быка на родео. Взвинченный, я фыркнул и вновь взял в руку смартфон, затем переключил функцию и поднес к уху, голос Евы вмиг обволок каждую слуховую клеточку.
— Я знаю, что ты состоишь в тематическом клубе «666», специализирующемуся на отношениях БДСМ, — как-то неловко произносит предложение, явно краснея у себя в кабинете, а мне безумно хотелось видеть ее румянец, покрывающий щечки, шею и даже грудь. Забавно, но, когда Ева от чего-то смущается, ее тело мгновенно реагирует, отзываясь своей девической стеснительностью и, конечно, проявляясь в виде пигментации кожи в самых сладких местах. Я бы с удовольствием вылизал каждый сантиметр ее плоти, довел бы до такой вершины, с которой скатиться можно было бы только кубарем.
— И тебя что-то смущает? — намеренно поддеваю ее, будто шокирован новостью о самом себе. Калашникова хихикнула. Потом я слышу шуршание на заднем фоне, стало быть, встала и теперь куда-то подошла. — Ты смотришь в окно? — тут же интересуюсь. Голос с хрипотцой, потому что я начинал переступать границу наших запретных желаний.
— Да, — очень тихо отвечает, будто стон срывается с губ. Я впитываю этот звук, зная, что таким образом хуже делаю только себе. Это станет еще одним недостающим элементом в моем эротическом сне с участием Евы. Две ночи были для меня адом; мозг нарочно прокручивал момент поцелуя, воспроизводя сцены до самой мельчайшей подробности.
— Что ты хочешь увидеть там? — начинаю игру, оттягивая момент от суеты и реальности.
— Мне бы хотелось увидеть тебя, — признание Евы лишает дара речи, и я вскакиваю на ноги. Тяжелое дыхание сбивает меня с мыслей, во мне кипит вулкан признаний, а я продолжаю нервное молчание. Калашникова замешкалась, сразу давая заднюю: — Прости, что-то накатило, — уныло хохотнула.
— Ева, — гортанный тон моего голоса заставляет девушку замолчать и внимательно прислушаться ко мне, — давай поужинаем сегодня.
— Ох, — выдыхает. И я буквально вижу, как она сама себя обнимает, подперев свободной рукой полные идеальные груди. — Лев, я…
— Ветров… да, я понимаю, — сразу нахожусь, злясь на все вокруг и себя в том числе. Зарычав в трубку, с силой сдавил корпус смартфона и тот жалобно скрипнул. Я должен обуздать в себе гнев и ревность, которые сводят с ума и не дают мне переступить границу, что мы выстроили между друг другом.
— Да, — глухо отвечает. — Но от ужина я не откажусь. Сможешь заехать, переговорим с глазу на глаз.
— Конечно, — киваю, будто она может увидеть, затем подхватываю свой пиджак и ключи от автомобиля. — Жди, я буду через полчаса.
Быстро заказав столик в самом дорогом ресторане, минуя бронь и деловитый тон администратора, мы с Евой сидели друг напротив друга. Я был на седьмом небе от счастья, хотя не подавал этого наяву. Калашникова же наоборот была бледноватой. И если сначала я списал на вечернюю прохладу, то теперь, присмотревшись, понял в чем дело. Она плакала. Тени, тщательно замаскированные тональным кремом, под конец дня проявились еще более. А усталость буквально легла на ее хрупкие плечики. Ева явно плохо спала с того самого момента, как я оставил ее с тем ублюдком, не желая наваливать еще больше проблем и нежелательных разговоров. Может, зря?
— Я буду всё, как обычно, — передаю меню официанту, который знал мои вкусовые предпочтения, как облупленный. Он тактично принимает из рук элегантную книжку, затем паренёк по-доброму кивает и переводит взгляд на Калашникову, которая зарылась в меню, словно желала спрятаться ото всех.
Естественно, как только мы вошли в ресторан, несколько знакомых пар глаз уставились на нас, явно проявляя интерес, какого хера мы вдруг решили поужинать вместе. Каждый из них знает, что я не приглашаю дам просто так, ведь на слуху у всех крутится, что Лев Александров истинный холостяк, и вряд ли когда будет окольцован кем-то. Нет, это так и есть. Но, чем черт не шутит, и я уверен, будет когда-то дама моего сердца, правда не в данный момент.
— Мне блюдо дня и, пожалуйста, бокал красного, — улыбается ему, подавая сложенное меню в руки. Я ухмыляюсь, отмечая про себя, что девушка совершенно не кичится различными диетическими салатиками, и тем более демонстративно отказывается от вина. Ева была другой — настоящей. И потому мне страстно хотелось узнать ее еще больше. Понять, как устроен ее внутренний мир, который явно сейчас давал видимую трещину из-за тяжелых отношений с Ветровым.
— Что? — она переводит свой пристальный зеленый взгляд на меня, едва уловимая улыбка касается уголков ее губ. А вот и румянец на щеках подоспел. Я сижу в расслабленной позе, предварительно расстегнув пуговицу на пиджаке и две верхних на рубашке. На заднем фоне играет классическая мелодия, которую знает каждый. Она создает особенную атмосферу, растворяя в пространстве напряжение, кроме одного. Искры желания пронзают воздух, накаляя между нами общение. Каждое слово идет с подтекстом и предпосылкой.
— Люблю, когда женщины хорошо питаются, — так просто отвечаю, на что Ева смущенно жмет плечом и отводит в сторону взгляд. Вновь повеяло холодом, будто угодили в пропасть. — Не буду лукавить, их было много и не обязательно каждая из них была после со мной.
