Единственный способ заставить их поступать так, как нужно, это возглавить их лично!
Письмо сестре Коринне, 19 июля 1898 годаТеодор Рузвельт всегда выступал за объявление войны Испании за независимость Кубы. Когда президент Уильям Мак-Кинли в 1898 году обратился к конгрессу, Рузвельт занимал пост помощника министра военно-морского флота. Но сразу же вышел в отставку и вместе с полковником армии США Леонардом Вудом набрал 1250 человек в Первый добровольческий кавалерийский полк. У него не было никакого военного опыта, только административный. Он никогда не участвовал в военных действиях. Но он страстно мечтал об опасных приключениях. Годы, проведенные на ранчо в Дакоте, позволили ему увидеть боевые качества ковбоев Запада. Поэтому он решил набрать в свой полк ковбоев, охотников, игроков, старателей, индейцев и бывших «солдат Буффало» – афроамериканских кавалеристов. Кроме них в полку насчитывалось немало студентов из престижных колледжей Лиги плюща.
Рузвельт был преисполнен решимости превратить этих людей в образцовых кавалеристов. Ему удалось завоевать сердца журналистов, и в прессе его полк стали называть «Лихими всадниками» – Рузвельт и его люди высоко ценили это прозвище.
Понимая, что Вуд, в отличие от него, обладает профессиональным военным опытом, Рузвельт уступил ему командование, став подполковником. Официально «Лихие всадники» являлись полком Первой кавалерийской бригады, которая включала в себя еще Первый кавалерийский и 106-й кавалерийский полки. Бригадой командовал генерал. Когда генерала свалила желтая лихорадка, Вуд принял командование на себя. А Рузвельт, став полковником, начал командовать «Лихими всадниками».
И Вуд, и Рузвельт хотели, чтобы этот полк сохранил свою независимость. Несмотря на разношерстный состав, солдаты прошли полный курс военной подготовки, включая строевую и военный этикет. Но по решению Рузвельта «Лихие всадники», в отличие от обычных американских кавалеристов, не занимались фехтованием, а использовали то оружие, которое знали лучше всего – карабины и револьверы. Хотя Рузвельт был полковником, он занимался вместе со своими людьми – отчасти, чтобы показать им пример, отчасти, чтобы научиться тому, что, по его мнению, было абсолютно необходимо. Когда у полковника Рузвельта появлялось свободное время, он штудировал книги по тактике и стратегии, пытаясь постичь четырехгодичный курс Вест-Пойнта за несколько недель.
И ему действительно удалось превратиться в опытного – пусть даже опыт этот был приобретен весьма скоропалительно – командира. Он впитал и испытал на практике приемы кавалерийского боя и постиг искусство ведения войны. А главное – он учился и учил людей собственным примером.
Не все изученное ему удавалось применить на практике. Когда начались военные действия на Кубе, то в сражении при Кеттл-Хилл и Сан-Хуан-Хилл 1 июля 1898 года Рузвельт оказался единственным «лихим всадником», имеющим лошадь. Из-за логистических ошибок и острой нехватки транспорта полку пришлось оставить всех животных на материке. Солдаты маршировали и сражались не как кавалеристы, но как пехотинцы (отсюда и прозвище «Измученные ходоки Вуда»).
Столкнувшись с необходимостью сражаться совсем не так, как ожидалось, Рузвельт проявил себя настоящим гением импровизации. И своих людей он подвигал к тому же. Сражения при Кеттл-Хилл и Сан-Хуан-Хилл были кровавыми, тяжелыми, но увенчались полным триумфом.
