вы пострадали.
— Да что с нами будет? — выгнула бровь Ния, — вот увидишь, кто бы там за тобой не охотился — мы надерём ему зад!
Серьёзное нахмуренное выражение лица рыжей невольно заставило улыбнуться.
Поохав над моими злоключениями ещё немного, девочки обрисовали ситуацию с их стороны. Ирмис взрывом не зацепило, но сильно отбросило в сторону. Она хотела найти нас, но хаос на площади не позволил, унеся её с братом потоком людей в другой конец площади. Потом её, конечно же, допросили, но выяснив, что она вообще ничего не знала о моём местонахождении, быстро отстали.
С Нией и остальной компанией вышло сложнее. Рана у Винсента оказалась серьёзнее, чем могла залечить Ния, так что им срочно пришлось искать целителя по соседним деревням. А когда нашли и привели его в порядок, то ничего не оставалось, кроме как вернуться в Тирру, хотя Аарон настаивал поискать меня на кладбище. А вот по возвращении в столицу, допрашивали их словно преступников, угрожая пытками и казнью. Когда узнали, чей Аарон сын, получили разнос от его отца, Первого советника короля. Но это были ещё обычные новости. Были и плохие: верховную жрицу убили. Официальной версией была случайность, якобы её задели при неразберихе, а когда нашли, то она была уже мертва. Но мы-то видели, что дав нам убежать, она загородила путь наёмникам. Новая Верховная жрица ещё не выбрана, ожидалась со дня на день, но и там имелись свои проблемы.
— Мы пытались разузнать, что это были за люди в синей форме, — посерьёзнела Ирмис, — и выяснили, что никто из присутствующих такую охрану не приводил. Как они попали в город — тоже неизвестно, через ворота их не пускали.
— Тайный вход? — предположила я.
— Вероятнее всего, не через стены же они лезли. Ты знаешь подобные ходы?
Я задумалась. На старых планах города что-то вспоминалось, но я никогда подробно не разглядывала карты.
— Такие есть, но не могу точно сказать, где располагаются и работают ли. Да и какая разница? Это самый логичный вариант. Хоть и не каждый знает об этих выходах, всё равно это немало народу, чтобы вычислить кого-то одного.
— Только вот, — замялась Ния, — тебя ищут, ведь так? С какой целью, как думаешь? Если за тобой гонялись по всем деревням, зная, что ты с высшим, значит — это что-то серьёзное.
— Я думала над этим, — пожевав губу, сказала я, — но не представляю. Я зачем-то нужна живой, но это ведь не значит, что живой я и останусь. Может, сведения какие, а может, что ещё.
— Тебе нельзя оставаться одной, — твёрдо сказала Ирмис. — Не уходи никуда без нас и без охраны. Не думаю, что тут ты в безопасности. Тем более, охрану всегда можно подкупить или заколдовать.
Обсуждая множество возможных теорий и фигур, которые могли стоять за всеми событиями, мы просидели до глубокой ночи. Обняв меня перед сном, Ирмис ушла спать, да и мы тоже улеглись в кровати.
— Я так и не сказала, как сильно тебе сочувствую, — глухо сказала Ния, — я такая глупая! Никак не могла понять, почему тебе так плохо, ну, когда мы бежали из города. А тебя и утешить некому было. Прости.
— Да ничего, ты же не знала.
— Не представляю, как ты всё выдержала, столько всего сразу навалилось! Сначала родители, потом бега, а потом… Если честно, мы не сомневались, что вампиры убьют тебя. Это только потом донеслись слухи, что тебя держат в поместье. Меня на кладбище просто парализовало от страха. Я хотела остановить тебя, но даже встать не смогла. Чувствую себя виноватой до сих пор, может, не дав тебе уйти, всего этого и не было бы.
— Попытайся вы меня остановить, вас бы просто убили. Поверь, я видела, на что они способны, и убежать-то не успеешь. Если честно, я сама думала, что погибну в подземелье, — призналась я, уставившись в потолок, — хотя иногда я жалею, что этого не произошло.
— Не говори так, — сердито посмотрела она на меня, привстав на локте, — всё обязательно образуется, вот увидишь. Ты жива, и это главное. А дальше мы что-нибудь придумаем.
Я не была такой оптимисткой, но и спорить не было ни сил, ни желания, а потому я просто закрыла глаза и попыталась избавиться от плохих мыслей. Ния, посопев пару минут, всё же не выдержала.
— Слушай, — прошептала она, — Винс столько рассказывал… про пытки, кровь, убийства всякие, да ещё после той бойни на кладбище. Что с тобой там делали? Ты вернулась бледная как призрак. И худая такая, я даже сначала не поверила, что это ты. Морили голодом? Или, может, пили кровь? — последние слова она произнесла так тихо, что я их еле уловила.
Я знала, что темы вампиров не избежать, ведь не каждый человек проводит столько времени в поместье одного из них, но вопросы ворошили гнездо воспоминаний, переживать которые у меня просто не было душевных сил. Особенно сейчас, когда прошло так мало времени.
— Я… я не хочу об этом говорить. Может быть потом. Давай спать, тяжёлый день был.
С этими словами я повернулась к стенке и сделала вид, что уснула. Несмотря на жуткую усталость, быстро заснуть не получилось. Стены маленькой комнаты давили. Душой я хотела всё бросить и вернуться обратно, но разум снова и снова напоминал, что я емуне нужна. Я понимала, что надеяться мне не на что, но зачем тогда Боги послали мне то видение? Или, может, просто я сама себе придумала? А хотя… какая уж теперь разница.
Первый учебный день после моего возвращения выдался изматывающим. Сняв маску девочки-служанки, я тут же надела маску принцессы, сменив ложь на холодное лицемерие. В кабинетах никто не садился, пока я не зайду. Даже магистры замирали в поклоне. Подлизы типа Талисы всеми силами пытались выслужиться, а приятели избегали меня, не смея обращаться к королевской особе. Не добавило радости и отставание по всем дисциплинам, которое придётся нагонять с удвоенным усилием. Общую теорию магии вёл новый молодой магистр, не так давно получивший стой статус. Хоть я и знала, что жрица мертва, но, когда вошёл новый преподаватель, внутри всё сжалось. Она умерла, пытаясь задержать тех наёмников. И опять всё из-за меня.
— Ваше Высочество, мы очень рады вашему возвращению, — поймала меня в столовой Талиса, неестественно широко улыбаясь.
— Спасибо, Талиса, — холодно ответила я, — вынуждена откланяться, твоё недопустимое поведение может негативно сказаться на моей репутации. Всего доброго.
Ния, смеясь, помахала ей ручкой, пока та стояла как оплёванная.
— Наконец-то справедливость восторжествовала! — злорадствовала рыжая.
— Ты
