Когда Сильвия поинтересовалась, что мне понадобится для презентации, я попросила у нее небольшой столик для книг и подставку для плаката, который я готовила. Плакат вызвал у нее особенный восторг. Я была единственной из всех девушек, у кого имелся настоящий опыт в рисовании.
Час за часом я переписывала речь на карточки, боясь хоть что-то упустить, отмечала закладками нужные места в книгах, чтобы обращаться к ним во время презентации, и репетировала перед зеркалом те части, которые вызывали у меня наибольшие опасения. О самой затее я старалась не задумываться, иначе меня начинала бить дрожь.
Я попросила Энн сшить мне платье, которое выглядело бы невинным, и она в ответ вскинула брови.
– Вы так это говорите, как будто мы обычно отправляем вас на люди в нижнем белье, – поддразнила она.
Я прыснула:
– Нет, я не это имела в виду. Вы ведь знаете, что я обожаю все ваши платья. Просто я хочу, чтобы вид у меня был… ангельский.
Она улыбнулась, что-то прикидывая в уме:
– Считаю, мы сможем что-нибудь придумать.
Судя по всему, они работали как сумасшедшие, потому что в день эфира «Вестей» я увидела Энн с Мэри и Люси всего за час до начала, когда девушки ворвались ко мне в комнату с платьем. Оно было белое, полупрозрачное и невесомое, украшенное по правой стороне одной длинной полосой сине-зеленого тюля. Подол колыхался вокруг облаком, а талия в имперском стиле создавала впечатление целомудрия и изящества. В этом платье я чувствовала себя невероятно хорошенькой. Из всех нарядов, которые они для меня сшили, этот немедленно полюбился мне больше всех, и я была очень рада, что он вышел именно таким. По всей вероятности, ему предстояло стать последним платьем, сшитым их руками, которое мне доведется носить.
Сохранить мой план в тайне было нелегко, но мне все-таки это удалось. Когда девушки спрашивали, что я делаю, я отвечала просто – это сюрприз. Кое-кто посматривал со скепсисом, но меня их взгляды не волновали. Я попросила служанок ничего на столе не трогать, даже не убирать, и они послушно обходили мои записи стороной.
Никто ни о чем не подозревал.
Больше всего подмывало рассказать Аспену, но я держала себя в руках. Наверное, отчасти боялась, что он отговорит меня от этой затеи и я пойду на попятный. А отчасти опасалась его чрезмерного воодушевления.
Пока служанки хлопотали вокруг, приводя меня в порядок, я смотрела в зеркало и думала, что иду на это в одиночестве. Впрочем, это было и к лучшему. Не хотелось навлекать ни на кого – ни на моих служанок, ни на других девушек, ни тем более на Аспена – неприятности.
Осталось лишь привести в порядок дела.
– Энн, Мэри, вы не могли бы принести мне чая?
Девушки переглянулись.
– Вдвоем? – уточнила Мэри.
– Да, будьте так добры.
Вид у них стал подозрительный, но они все равно вышли. Едва за ними закрылась дверь, как я повернулась к Люси.
– Присядь рядом со мной. – Я похлопала ладонью по кушетке, на которой сидела. Она повиновалась, и я спросила без обиняков: – Ты счастлива?
– Мисс?
– В последнее время ты какая-то печальная. Я беспокоюсь, все ли у тебя в порядке.
– Неужели это так бросается в глаза? – Она понурилась.
– Чуть-чуть, – призналась я, обнимая ее и привлекая к себе.
Она со вздохом положила голову мне на плечо. Я была очень рада, что Люси на миг забыла о разделявших нас незримых границах.
– Вам когда-нибудь хотелось того, чего вы никогда не могли иметь?
Я фыркнула:
– Люси, до того как приехать сюда, я была Пятеркой. Вещей, которых я не могла иметь, было столько, что и не сосчитать.
По щеке Люси сползла одна-единственная слезинка. Вот уж не знала, что она вообще способна плакать.
– Просто не знаю, как быть. Я в тупике.
Я распрямилась и заставила ее взглянуть мне в глаза.
– Люси, я хочу, чтобы ты поняла, что можешь сделать что угодно, стать кем угодно. Я считаю, что ты поразительная девушка.
– Спасибо, мисс. – Она слабо улыбнулась.
Я понимала, что времени у нас не много.
– Послушай, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Я не уверена, что могу положиться на остальных, но тебе я доверяю.
Хотя вид у нее стал озадаченный, я видела, что ее ответ был искренним.
– Что угодно.
Я порылась в одном из ящиков стола и вытащила оттуда письмо.
– Ты не могла бы передать это офицеру Леджеру?
– Офицеру Леджеру?
– Я хотела поблагодарить его за доброту, но подумала, что отдать ему письмо собственноручно будет неудобно. Ну, ты понимаешь.
Объяснение звучало не слишком убедительно, но это был единственный способ объяснить Аспену, зачем я сделала то, что собиралась сделать, и попрощаться с ним. Едва ли я надолго задержусь во дворце после эфира.
– В течение ближайшего часа ваше письмо будет у него, – с жаром пообещала она.
– Спасибо.
К горлу подступили слезы, но я проглотила их. Мне было страшно, но сделать это необходимо по множеству причин.
Мы заслуживали лучшей судьбы. Моя семья, Марли и Картер, Аспен и даже мои служанки – все оказались в тупике из-за планов Грегори. Я буду думать о них всех.
В студию «Вестей» я вошла со стопкой переложенных закладками книг и досье к моему плакату. Обстановка была точно такая же, как всегда: кресла для короля, королевы и Максона прямо у входа, места для избранных слева. Только посередине, где обычно возвышалась кафедра, с которой выступал монарх, или стояли кресла для интервью, на этот раз разместилась площадка для наших презентаций. Я увидела столик и мою подставку, а также экран: видимо, кто-то из девушек собирался показывать слайды. Это выглядело внушительно. Интересно, у кого хватило на это выдумки?
Я подошла к последнему свободному креслу – к несчастью, оно оказалось рядом с Селестой – и положила свое досье поближе, а книги пристроила на коленях. У Натали тоже было при себе несколько книг, а Элиза снова и снова проглядывала свои конспекты. Крисс, подняв глаза к потолку, повторяла про себя речь. Селеста подправляла макияж.
Сильвия тоже присутствовала в студии; такое иногда случалось, когда нам приходилось обсуждать что-то, чему она нас учила, а сегодня наставница просто была сама не своя. Пожалуй, за все время нашего пребывания во дворце это задание оказалось самым серьезным, и результаты неминуемо должны были на ней отразиться.
Я начисто забыла про Сильвию! Увы, сейчас слишком поздно что-то менять.
– Девушки, вы выглядите просто фантастически, –
