Книга Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - Уильям М. Макговерн

Теперь, когда мы описали судьбу более поздних гуннских орд в Китае и в Европе, наша задача – рассказать историю гуннов – почти закончена. Но прежде чем написать под этим трудом слово «конец», необходимо дать краткое описание эфталитов или белых гуннов – народа, тем или иным образом связанного с гуннами, народа, который завоевал большую часть Кашгарии и Туркестана и предпринимал серьезные посягательства на Иран и Индию. Однако прежде всего нужно дать беглый набросок собственной истории этих регионов между тем временем, когда мы последний раз говорили о них, а именно 150 г. н. э., и временем, когда белые гунны впервые появились на исторической сцене, то есть примерно 400 г. н. э.

В Кашгарии, в Южном Туркестане (земле кангюев), а также во владениях юэчжей, или кушанов, включая Бактрию, Афганистан и Северо-Западную Индию, это был период внутренней стагнации и упадка. Все эти регионы не подвергались нападениям или захватам извне, но внутренние распри привели каждый из них к распаду на ряд мелких царств и княжеств, ни одно из которых не имело большого значения.

В отношении Кашгарии, благодаря ее близости к китайцам с их историческими записями, у нас есть более полная информация, чем в отношении других двух регионов, но даже здесь наши знания несколько отрывочны. Китайское господство над этим регионом, которое начало слабеть вскоре после 150 г., судя по всему, закончилось примерно в 175 г. В дальнейшем Китай был так занят своими собственными внутренними распрями, что не мог поддерживать даже видимость господства над мелкими государствами Таримского бассейна. В течение двух последующих веков китайским военачальникам один или два раза удавалось ввести войска в Северную Кашгарию и одержать победу над местными царями или припугнуть их. В одном или двух местах предпринимались попытки воссоздать китайские военно-земледельческие колонии, некоторые из них просуществовали несколько десятилетий.

Если бы Китай был в состоянии поддерживать твердую власть и порядок у себя дома, он, безусловно, смог бы сохранить господство над всеми кашгарскими государствами, но внутренние беспорядки каждый раз сводили на нет все успехи китайских военачальников за пределами страны. Правителей Китая, которые направляли китайские войска в Кашгарию, свергали, китайские чиновники, как гражданские, так и военные, самовольно оставляли свои посты, и государства, составлявшие Кашгарию, несмотря на то что они были готовы платить дань любой династии, правившей Поднебесной империей, быстро начинали сознавать себя полными хозяевами своей судьбы.

Китайские летописцы тех времен сообщают, что в Туркестане и на западе Кашгарии по-прежнему существовали государства Фергана (царство Давань) и Согдиана (царство кангюев). Тот факт, что приблизительно в 300 г. царь Ферганы прислал в Китай посольство, показывает, что этот регион по-прежнему сохранял целостность и независимость. История царства кангюев, по-видимому, более сложна. Летописи сообщают, что царь кангюев присылал в Китай посольство ориентировочно в 270 г. Из этого можно сделать вывод, что этим регионам правил один монарх, хотя нет сомнения, что под его властью существовал целый ряд полуавтономных племенных вождей и феодальных хозяев.

Несколько позднее мы видим, что территория кангюев распалась на несколько независимых княжеств, у каждого из которых собственный правитель, хотя большинство этих правителей связаны тесными родственными узами и носят одну и ту же фамилию, по-китайски звучащую как Чаоу или Цзяоу. Примечательно, что, согласно летописям, все члены этого семейства ведут свой род от древней аристократии юэчжей. Мы не в состоянии проследить генеалогию этого родства и не знаем, означает ли оно, что около 300 г. имело место какое-то новое завоевание Согдианы юэчжами. Но мы знаем, что с самых ранних времен между правящими семействами обоих владений существовала тесная связь. Поэтому то, что семейство Цзяоу (Чаоу) ведет свой род от юэчжей, может означать всего лишь непрямые родственные связи. Кроме того, возможно, что разные независимые правители по фамилии Цзяоу (Чаоу) были тесно связаны с семейством, которое когда-то правило единым царством кангюев и которое распалось в результате принудительного разделения территории между различными членами семейства.

События, происходившие в этот период у юэчжей (кушанов), столь же туманны. Мы почти ничего не знаем о судьбе кушанской династии после смерти царя Васудева, случившейся, как принято считать, в 220 г. Однако китайские историки, писавшие в период 220–265 гг., рассказывают, что кушаны еще сохраняли власть над Бактрией, Афганистаном и Северо-Западной Индией. Вскоре после этого великая Кушанская империя, по-видимому, распалась на несколько мелких царств и княжеств, но в каждом из них правление продолжало оставаться в руках правителей кушанского происхождения. В Индии эти кушанские государства охватывали значительную часть Пенджаба и региона, расположенного к северо-западу от Пенджаба и обычно именуемого Гандхара. Другая группа кушанов продолжала сохранять контроль над долиной Кабула и многими соседними с ним районами Афганистана. Еще одна очень значимая группа кушанов оставалась в Бактрии, где основала очередное независимое царство.

Прежде чем закончить этот обзор, нужно сказать пару слов об империи Сасанидов, господствовавшей на большей части Иранского нагорья, и империи Гуптов, которая в этот период правила огромной частью Индии. Обе эти империи проводили в своих владениях жесткую националистическую политику в отношении прежних правителей-инородцев.

Династия Сасанидов, начавшая править в Иране в 226 г. н. э., вышла из провинции Персида (иначе Фарс) в юго-западной части Иранского нагорья[79]. Именно в этой провинции Кир и Дарий создали древнюю империю Ахеменидов, и именно в этом регионе в долгий период, когда Ираном правили варвары-парфяне[80], лучше всего сохранялись старые национальные традиции. За удивительно короткий промежуток времени основателю династии Сасанидов Ардаширу удалось сбросить последнего парфянского правителя и подчинить себе все бывшие парфянские владения. В этой связи огромную важность имеет тот факт, что владения Сасанидов включали в себя значительную часть Юго-Западного Туркестана и, как следствие, политически и культурно вступили в непосредственный контакт с народами Центральной Азии. Некоторые авторитетные ученые пошли даже дальше, утверждая, что Сасаниды смогли установить некое неопределенное господство над кушанскими монархами Бактрии. Это крайне сомнительно, но, к сожалению, у нас нет возможности прояснить этот вопрос, поскольку за первые два века правления Сасанидов у нас нет сведений об их взаимоотношениях с регионами, расположенными севернее и восточнее их владений.