Книга Пробужденные фурии - Ричард Морган

Его звали Влад Цепеш – оказывается, не в честь растения, а в честь какого-то забытого во тьме веков народного героя из доколониальных времен. Он был долговязым и бледным, с телом, как у дешевой, молодой и бритой версии Джека Соула Бразилии, которую выкинули на стадии прототипа. Что-то подсказывало, что тело принадлежало ему, это его первая оболочка, а в этом случае он был ненамного старше Исы. На щеках виднелись рябые шрамы, которые он время от времени ковырял, и он дрожал с головы до ног от перебора с тетраметом. Обильно жестикулировал и слишком часто смеялся. В какой-то момент молодой жизни вскрыл себе череп у висков и заполнил зубчатые отверстия в форме вспышек молнии много-сплавным цементом черно-лилового цвета. Тот блестел в слабом свете пиратского судна, а если смотреть на голову в анфас, придавал лицу какую-то демоничность, ради чего все, очевидно, и затевалось. Мужчины и женщины на мостике с готовностью уступали место его порывистым движениям под метом, а в их глазах, когда они на него смотрели, читалось уважение.

Если отбросить радикальную хирургию, он напоминал мне Шегешвара и меня самого в этом возрасте настолько, что даже заныло что-то внутри.

Судно – возможно, предсказуемо, – носило соответствующее название «Колосажатель», и оно мчалось на запад, властно сминая препятствия, которые скиммеру меньшего размера и без брони пришлось бы обходить.

– Надо, – ответил Влад емко на наши вопросы, когда что-то хрустнуло под бронированной юбкой. – Все вас ищут на Полосе, и, видать, хреново ищут, потому что так и не нашли. Ха! В общем, просрали на это дело кучу времени, а мои клиенты, они, похоже, выбиваются из графика, если вы меня понимаете.

На наш интерес к личности клиентов он продолжал держать рот на замке, а при таком количестве мета это достижение.

– Слушайте, в любом случае скоро приедем, – трясся он, лицо дергалось. – Чего париться?

По крайней мере в этом он не врал. Меньше чем через час после того, как нас захватили, «Колосажатель» замедлился и осторожно подошел боком к сгнившей развалине скирдовальной станции в какой-то глуши. Связистка пирата прогнала пару зашифрованных протоколов подтверждения, и у тех, кто находился внутри разрушенной станции, была машина, которая знала код. Связистка подняла голову и кивнула. Влад стоял с блеском в глазах перед приборной доской и рявкал приказы, как оскорбления. «Колосажатель» набрал еще боковой скорости, выстрелил швартовочными линями в вечнобетонные сваи причала с трещащим стуком, затем подтянулся вплотную. Зеленый свет, и вытянулся трап.

– Ну давайте пошли, – поторопил он нас с мостика обратно к люку, затем наружу под почетным караулом двух молодчиков на мете – еще моложе его и еще более дерганых. По мосткам, шагом, который хотел сорваться в бег, через док. Заброшенные краны стояли замшелыми в тех местах, где отказала антибактериалка; вокруг валялись куски сломанных и заржавевших машин, готовясь царапнуть неосторожных прохожих за лодыжки и плечи. Мы пробрались через обломки и вышли на финишную прямую к открытой двери в основании вышки начальника дока с поляризованными окнами. Наверх вели заляпанные ступеньки – два пролета, один над другим, и стальная площадка между ними, которая звенела и пугающе проминалась под ногами, когда мы по ней протопали.

Из комнаты наверху лился рассеянный свет. Я беспокойно шел с Владом впереди. Никто не пытался отнять наше оружие – конечно, когорты Влада были обвешаны железом без всякого стеснения, но все же…

Я вспомнил путешествие на «Флирте с ангельским огнем», ощущение слишком быстро налетающих событий, чтобы успевать их обработать, и сам вздрогнул во мраке. В комнату я вошел, готовый к драке.

А потом все опрокинулось.

– Привет, Так. Как там нынче вендетта?

Тодор Мураками, худой и уверенный в себе, в стелс-костюме и боевой куртке, снова с подстриженными по армейским стандартам волосами, упирал руки в бока и улыбался мне. На его бедре висел «Калашников» с интерфейсом, на левой груди – нож в перевернутых ножнах. На столе между нами находились приглушенный фонарь Ангьера, портативное инфополе и голокарта с восточными окраинами Болотного Простора. От всего – от железа до улыбки – пахнуло операциями чрезвычайных посланников.

– Не ожидал, а? – добавил он, когда я не ответил. Он обошел стол и протянул руку. Я посмотрел на нее, потом на его лицо, не двигаясь.

– Какого хрена ты тут делаешь, Тод?

– Благотворительностью занимаюсь, веришь, нет? – он уронил руку и глянул мне за плечо. – Влад, забери своих ребят и подожди внизу. И нашу охотницу на миминтов прихвати.

Я почувствовал, как Яд за спиной ощетинилась.

– Она останется, Тод. Или разговора не будет.

Он пожал плечами и кивнул моим новообретенным друзьям-пиратам.

– Смотри сам. Но если она услышит что-то не то, мне придется убить ее ради ее же блага.

Шутка Корпуса – и когда он ее произнес, было трудно не повторить его улыбку. Я почувствовал, очень отдаленно, тот же укол ностальгии, как когда вел Вирджинию Видауру в постель в питомнике Шегешвара. То же отдаленное удивление, почему же я ушел.

– Это шутка, – пояснил он для Яд, пока остальные гремели на лестнице.

– Да, я догадалась, – Яд прошла мимо меня к окнам и взглянула на замерший силуэт «Колосажателя». – Итак, Микки, Такеси, Ковач, или как тебя, сука, сейчас звать. Представишь меня своему другу?

– Эм-м, да. Тод, это Ядвига. Как ты, очевидно, уже знаешь, она из деКома. Яд – Тодор Мураками, мой коллега по, э-э, старой работе.

– Я чрезвычайный посланник, – небрежно подсказал Мураками.

К ее чести, Яд почти и бровью не повела. Взяла предложенную руку со слегка недоверчивой улыбкой, затем оперлась на наклонную стену башни и сложила руки.

Мураками понял намек.

– Значит, в чем дело, да?

Я кивнул.

– Можно начать с этого.

– Думаю, ты и сам догадался.

– Думаю, можешь пропустить эти игры и просто ответить.

Он улыбнулся и коснулся виска стрелковым пальцем.

– Прости, привычка. Ладно, слушай. Вот моя проблема. Согласно нашим источникам, похоже, у тебя тут революционные волнения, которые, возможно, способны серьезно раскачать лодку Первых Семей.

– Источники?

Очередная улыбка. Не поддался.

– Вот именно. Источники.

– Я не знал, что вас сюда прислали.

– Нас не прислали, – с него спала частичка спокойствия посланника, словно из-за признания он потерял какое-то право на него. Оскалился. – Как я уже сказал, это благотворительность. Ограничение ущерба. Ты знаешь не хуже меня, что мы не можем позволить себе восстание неокуэллистов.