Волчьего Сновидца и бросил победительный взгляд на Пляшущую Лису.
Тьма отбрасывала тень во все стороны. Души мерцали то багровым, то голубым, то зеленым пламенем. Пронзительный оранжевый свет — свет боли — распространялся от сломанной руки старухи. Но, несмотря на эту мучительную боль, она рванулась вперед — к тени, которую отбрасывал зашедшийся в победном реве Вороний Ловчий.
Волчий Сновидец вновь посмотрел на Волка. Зверь подошел поближе. Он стоял теперь совсем рядом, Волчий Сновидец чувствовал на своем лице его горячее дыхание. «Должен ли я вернуться? Надо ли покидать покой и тишину Единого? Я не хочу возвращаться. Даже на краткий миг — чтобы закончить все это раз и навсегда».
Волк молча глядел на него, и его желтые глаза мерцали при свете костра.
Волчий Сновидец вернулся в свое тело как раз в то мгновение, когда Обрубленная Ветвь вошла в тень Вороньего Ловчего. Горло его разрывалось от боли, легкие горели, но он почувствовал, как старуха вложила в его ладонь холодное полированное древко копья. Излучение Издающего Клич исходило от мастерски сделанной им деревянной рукоятки. Час настал. Он направил копье вверх, следя за вибрациями грузной души Вороньего Ловчего, извивавшейся в средоточии его страшного Танца.
Вороний Ловчий застыл, увидев, как Волчий Сновидец метнул в его сторону копье. По охотничьему опыту он знал, в каком месте жизненные органы всего уязвимее.
Из тени радостно хмыкнула Обрубленная Ветвь. Вороний Ловчий, открыв рот, мучительно изогнулся и поглядел на Народ. Струя крови, пятная снег, стекала по его бедру.
Он бросился прочь через угли, оставшиеся от костра. Его мокасины задымились, горячие угли обожгли пятки. Воя от боли и страха, Вороний Ловчий исчез в ночи.
Народ смотрел и ждал. Души сверкали всеми цветами радуги.
Поднявшись с земли, Волчий Сновидец посмотрел на своего отца:
— Однажды ночью ты поднял глаза на небо и увидел там, среди звезд, Паука. Сейчас паутина стала свиваться в спираль. Сын… за сына.
— Я жду… — раздался голос Волка, и он почувствовал, как знакомый бархатный нос трется о его ладонь.
Он поглядел в глаза зверю. Волк повернулся и пошел к лесной опушке. Там он остановился и стал ждать.
Волчий Сновидец на трясущихся ногах побрел вслед за ним. Тихое пение поселившихся в его крови грибов сопровождало каждый его шаг.
— Погоди… — раздался сзади голос Издающего Клич. — Куда ты?
Волчий Сновидец обернулся и нежно коснулся своего старого друга, чувствуя его теплую душу.
— Туда, куда ты не сможешь пойти со мной, дорогой мой. Волк зовет меня.
— Волк? — запнулся Издающий Клич. Он потерянным взглядом глядел вслед уходящему Сновидцу, но не двинулся с места, пока тот не скрылся в тени деревьев.
И тут из темноты за спиной у него раздался голос Обрубленной Ветви:
— Волчий Сон!
Лагерь располагался на опушке леса. Холмы прикрывали это место от северного ветра, а к югу, на день или два пути, тянулись раскидистые дуга. На пологих склонах качалась на ветру густая трава. Дальше к югу поднимались к небу дымки от костров. Большие стада бизонов пробегали к востоку. В дугах паслась стая мамонтов, а из поросшей густой травой низины на них глядела старая дикая корова. Следом за бизонами к востоку шли другие невиданные животные — с острыми длинными рогами.
Издающий Клич через плечо поглядел на большой чум из красноватой кожи:
— Кто мог подумать, что это будет так долго… Поющий Волк пожал плечами:
— Это всегда долго. — Его опытные пальцы потрогали древко копья, которое он так старательно мастерил.
— Спору нет, твои древки — самые лучшие. Их надо правильно пригнать. Неверно скрепишь с наконечником, и — бах! — копья нет. Не понимаю, почему сам не умею мастерить такие рукоятки.
— Потому же, почему я не умею делать такие наконечники, как ты.
— И все же соединение наконечника и древка у нас выходит слишком толстым, — нахмурился Издающий Клич, разглядывая наконечник, который он только что извлек из своей походной сумки.
Некоторое время они сидели молча. Издающий Клич не сводил глаз с цветного известняка, Поющий Волк отстругивал длинные деревянные стружки от рукоятки.
— Лунная Вода все так же бранится с Пляшущим Зайцем?
— Разве солнце может повернуть к востоку?
— И что они делают вместе? Я бы давно ее прогнал. От этой женщины одни хлопоты…
— Было время — она могла стать моей женой. И хлопоты были бы у меня, — хмыкнул Поющий Волк. — Ты же видел, как все было. Что ей было делать? Вернуться в чум к Красному Кремню? После того как Прыгающий Заяц положил перед ней шкуру с человеческий рост высотой? Да еще подарил Красному Кремню три копья нашей работы! Нет, она не могла его бросить. Тем более что у нее от него двойня…
Издающий Клич задумчиво втянул щеки.
— И подумать только, мы столько лет воевали с Родом Белого Бивня! — Он рассеянно поглядел на юг. — Как ты думаешь, Волчий Сновидец знал, что так все получится?
— Да.
Сзади к ним подошел Ледяной Огонь:
— Думаю, он знал и это, и многое другое.
— Ты, похоже, беспокоишься, — заметил Поющий Волк. — Не стоит. Я пять раз это пережил. Каждый раз то же самое.
Ледяной Огонь улыбнулся — как-то слишком поспешно. По тому, как суетливо потирал он ладони, лучше всяких слов видно было его беспокойство.
— Пять раз? А у меня… это впервые.
— Зеленая Вода хорошо о ней позаботится. А еще там Обрубленная Ветвь. Ее уж никакие злые Духи не обведут вокруг пальца. Белую Шкуру отослали Роду Тигровой Утробы?
— Ты видишь здесь какого-нибудь Врага, которого можно было бы побеждать? — Ледяной Огонь откинул назад свои черные с проседью волосы. — Нет, думаю теперь Белая Шкура надолго останется у Рода Тигровой Утробы.
— Воды все прибывают. Пройдет немного времени — им придется искать себе боевую славу где-нибудь в другом месте.
Ледяной Огонь рассмеялся:
— Они об этом позаботятся. Издающий Клич потрогал наконечник копья и покачал головой:
— Слишком толстое крепление…
Ледяной Огонь тоже стал рассматривать наконечник, стараясь не думать о том, что происходило в красном чуме.
— А что если отсечь немного здесь, спереди? Сделать что-то вроде желоба…
Издающий Клич изучающе рассматривал основание наконечника. Недоверчиво глянув в испещренное морщинами лицо Почтенного Старейшины, он достал из сумки кусок песчаника и резец.
— Пожалуй, это выход… — Подложив сланец под основание наконечника, он осторожно отсек от него длинную пластинку.
Ледяной Огонь не без удовольствия глядел, как Издающий Клич переворачивает свое изделие, рассматривает его на свет и, усмехнувшись, отсекает вторую пластинку с другой стороны.
