Со времен первого заселения Западного Полушария людьми процветающие охотничьи традиции, известные как Палеоиндейские, распространились на большей части Северной Америки. Эта высокоэффективная хищническая охота в сочетании с климатическими изменениями и вероятным ущербом от эпизоотии ускорили исчезновение мамонтов, лошадей, верблюдов и гигантских ленивцев. Люди, как и их добыча, постепенно приспосабливались к потеплению климата, происходившему восемь тысяч лет назад. По геологическим данным, произошел драматический сдвиг климата. Серия засух «испекла» Северную Америку. В некоторых районах уровень воды понизился на двадцать футов, зоны растительности переместились выше в горы, началась эрозия, естественные дренажные каналы в глубине земли были разрушены. Огромные озера Большого Бассейна исчезли, оставив солончаки и пустыни в Юте и Неваде. Обширные пространства дюн разрослись из-за разрушения материнских пород и покрыли часть Монтаны, Вайоминга и Небраски, а перенесенные ветром песчаные и глинистые осадки покрыли Средний Запад лёссом. Пораженные засухой пышные пастбища исчезли, стада бизонов поредели. В это трудное и голодное время многочисленные отряды воинственных охотников кочевали в поисках неуловимых стад диких животных.
Из семян, посеянных этими трудными временами, родилась Североамериканская культура.
ВСТУПЛЕНИЕ
— Боже мой! Вот уж не думал, что столько пыли будет.
Совок блондина задребезжал, царапая по камню. Наполнить его до краев на этот раз не удалось. Мускулы мужчины вздулись от напряжения;, он выпрямился и высыпал землю из совка в сооружение, которое у них называлось ситом, — ящик без днища, стоявший на двух шатких подпорках. Вместо днища внизу был натянут кусок редкой мешковины, прикрепленный к стенкам полоской жести.
Мелкие камешки и горная порода с шипением посыпались сквозь ячеистую мешковину.
— Мм-да, пыли порядочно. В таких скальных пещерах всегда так.
Пауза.
— А в этой и вообще одни каменные осколки. Рой давай.
И мужчина постарше достал из кармана красный носовой платок и вытер нос. На нем была старая клетчатая рубаха, а на тощих бедрах болтались голубые джинсы. Воспользовавшись краткой передышкой, он вынул из кармана сигарету и щелкнул зажигалкой.
Окинув пещеру опытным взглядом, он оценил ее размеры:
— Готов спорить, что слой наноса здесь не меньше десяти футов.
Блондину было, наверное, лет двадцать пять — тридцать. Под загорелой кожей его рук и спины перекатывались тугие мускулы. Стоя по пояс в яме с неровными краями, которую только что вырыл, он продолжал усердно отбивать и скрести каменистую породу известнякового наслоения. Рубахи на нем не было, а джинсы — как и у старшего, «Ливайс» — держались на широком кожаном ремне в стиле вестернов. Коробка жевательного табака протерла белый круг на заднем кармане.
— Ну и пыль. Да еще уголь…
— Костры индейцев, Пит, костры индейцев! Погляди-ка вверх на потолок: весь в копоти. Так вот и соображаешь, что к чему. А у входа растет дикая рожь — высоченная! Индейцы эту штуку ели, вот она и растет там, где они обронили семена.
Молодой мужчина швырнул в сито еще один полный совок и принялся скрести стену лопатой. Он ударил посильнее, и большой кусок породы откололся от — стены.
— Берт! Ты уверен, что мы себе не наживем неприятностей?
— Не! — Мужчина постарше отхаркнулся и сплюнул под ноги. — Гори все огнем, я годами наконечники стрел копаю. Мне никто никогда и слова не сказал.
Широким жестом он указал на вход в пещеру и лишь потом принялся перебирать осевшую в сите породу. Не обнаружив ничего привлекательного, он резким движением опорожнил сито:
— Там ведь все спокойно? Лесной патруль сюда не часто заезжает. А мы вдобавок и не близко от дороги.
— Ну а что будет, если они нас застукают? — Пит с трудом выкинул большой кусок породы из ямы и вытер крупные капли пота, выступившие на лбу.
— Скажут, чтобы мы убирались отсюда, что это, мол, нарушение закона. У них и без нас дела хватает… бревна продавать, к примеру, чтобы деньгами разжиться, лесные пожары в округе тушить… Ничего они нам такого не сделают. Уж больно иначе некрасиво выйдет — будто они к свободным гражданам пристают. А я по воскресеньям даже в церковь хожу.
Берт принялся просеивать очередной совок породы из раскопа, раскачивая сито взад-вперед. На его длинном лице выступила улыбка:
— Эге! Гляди-ка! Костяная бусина. Видишь, как они ее отполировали?